Айно Куусинен - Господь низвергает своих ангелов (воспоминания 1919–1965)

Айно Куусинен в те дни не подозревала, что оказалась на прицеле ежовских органов НКВД. После ареста Берзина все, кто работал под его началом, были обречены. К тому же Айно встречалась с Н. Виртаненом, который также был арестован. И в органы НКВД в конце 1937 года поступил донос, в котором Айно обвинялась в сотрудничестве с Виртаненом. К тому же арест Айно мог дать желанный материал против Отто Куусинена. Утром 1 января 1938 года наступила развязка. Началась её пятнадцатилетняя Голгофа, которая завершилась освобождением лишь в 1955 году.

Отдадим должное мужеству, человеческому достоинству Айно Куусинен. Она не только сумела выстоять в смертельной, сверхчеловеческой схватке с ежовско-бериевскими следователями и превозмочь страдания, на которые её обрекли, но и донесла до читателя сведения о тех, кого знала, встречала и кому помогала на этом скорбном пути. Мартиролог, содержащийся в этих воспоминаниях, помогает отдать долг памяти многим жертвам сталинщины.

Воспоминания Айно Куусинен — обвинение бесчеловечному сталинскому режиму, приведшему к деградации общества, режиму, который принёс неописуемые мучения тем, кто оказался его жертвами, горе их близким и родным, деформировал сознание всего народа. Обновление нашего общества немыслимо без познания позорных страниц истории, связанных со сталинщиной, без покаяния и отречения от всего, что порождено этим режимом.

Ф. И. Фирсов,

доктор исторических наук

Среди известных миру коммунистов была и такая загадочная фигура, как мой покойный муж О. В. Куусинен[1]. Надеюсь, мои личные впечатления, на которых основана эта книга, смогут в какой-то степени развеять атмосферу тайны вокруг этой личности.

Однажды Отто Куусинен опубликовал в Советском Союзе статью «Верное звено», в которой изложил свою философию жизни[2]. Хорошо зная любовь большевиков к огромным конструкциям, он описывает механизм, приводящий в движение бесконечную ленту гигантского транспортёра. Под ним люди, они могут без труда ухватиться за любое звено, не зная, куда их унесёт. Жизнь  человека будет счастливой, если он ухватится за верное звено, которое пронесёт его над волчьими ямами жизни, и сумеет спрыгнуть в нужном месте. Судьба многих — выбрать неверно, и тогда их отнесёт в опасное место, далеко оттуда, куда они надеялись попасть. Другие выбирают верно, но выпускают звено из рук слишком рано или слишком поздно.

В начале 1920-х годов меня унесло из Финляндии в Москву. Семь лет я провела в Москве, в штабе мировой революции. Затем мы с мужем выбрали разные звенья, и я уехала в США, чтобы в течение двух лет выполнять там секретное партийное задание. После Нью-Йорка тяжелы были серые будни столицы СССР, и я ухватилась за другое звено — оно умчало меня в предвоенную Японию. С помощью секретной военной разведслужбы я провела там самые беззаботные и счастливые годы моей жизни. Там я сталкивалась по работе с доктором Р. Зорге[3], которого после смерти превозносили как лучшего советского разведчика всех времён. Однако в те годы у меня сложилось впечатление, что в Москве его пока не оценили.

В конце 1937 года мне приказали вернуться в Москву. Я подчинилась; мне казалось, ничего страшного со мной случиться не может. Но в тот раз я выбрала неверно — и на мою долю выпало близкое знакомство с ужасами сталинских чисток. Более года я провела в следственных тюрьмах Москвы, а потом — восемь лет в одном из печально известных воркутинских лагерей за Полярным кругом. Это были мрачнейшие годы моей жизни. И лишь благодаря здоровью, а также, возможно, каким-то невидимым покровителям, да ещё, как говорят финны, своему финскому упорству, я выжила.

После войны меня освободили, и я столкнулась с теми же непреодолимыми трудностями, что и все бывшие политзаключённые в СССР. Мне было запрещено жить в Москве, и я попыталась найти на Кавказе какое-нибудь солнечное местечко, чтобы жить там спокойно в кругу друзей. Но отдых и покой мне даны не были. Опять арест, и опять меня переправили в те же московские тюрьмы, так мне знакомые. Хотя здоровье было уже не то, меня вскоре отправили в трудовой лагерь в Потьму. Окончательно я была освобождена в 1955 году, через два года после смерти Сталина.

Более пятнадцати лет я была политическим заключённым советской власти. В эти долгие тёмные годы родилась мысль когда-нибудь написать и издать воспоминания. Это была единственная возможность отомстить тем, кто отнял у меня свободу. Поэтому главной задачей было выжить и вернуться несломленной. Можно сомневаться, велик ли эффект таких воспоминаний. Ведь уже опубликовано немало правдивых свидетельств о жизни в сталинском государстве и ужасах заключения в карательных заведениях СССР. Я хочу отвести эти сомнения. Я убеждена, что каждое из этих описаний по-своему освещает миру методы руководства страной в то время. В тот день в 1955 году, когда я вышла на свободу, я поклялась себе сделать всё, чтобы вырваться из советской страны, растоптавшей мои человеческие права. Однако прошло ещё десять лет, прежде чем я достигла цели. Лишь в 1965 году, спустя почти год после смерти Отто Куусинена, я наконец-то смогла вернуться в Финляндию. На родину.

Родилась я в конце прошлого века, в семье была третьим ребёнком. Детство провела в центральной Финляндии. Меня и троих моих братьев родители с детства учили относиться к жизни бесстрастно и спокойно. Нас не наказывали, но и не баловали никогда. Уже в раннем детстве в моём характере проявились упорство и решимость — в лыжах и плавании я могла посоперничать с любым мальчишкой.

Лет в десять я решила ехать в Африку миссионером. Повинен в этих честолюбивых намерениях один странствующий миссионер, внезапно появившийся в наших краях. Я отдала ему все свои сбережения — на одежду африканским детям. Правда, отец позже заметил мне, что в Африке жарко и дети там ходят в одних трусиках. Как бы мне хотелось, чтобы все мои последующие начинания оканчивались так же безобидно, как это; но сложилось, увы, иначе.

В детстве отец нам живо рассказывал о наших краях, о других странах. От него я узнала многое о политике и истории. В то время Финляндия входила в состав царской России, царские власти пытались русифицировать мою страну. Отец говорил об опасности, нависшей над Великим княжеством Финляндским, о нарушении его конституционных прав. С отцом нас роднила не только любовь к своей стране, но и любовь к чтению. Мы перечитали множество книг его огромной библиотеки.

Училась я хорошо, особенно легко мне давались сочинения и языки. Учитель не раз зачитывал мои сочинения всему классу.