Семь очерков о Владимире Горовице - Зильберман Юрий Абрамович

Эти же сезоны отмечены приездом трех выдающихся скрипачей Йожефа Иоахима, Пабло Сарасате и Эжена Изаи. Особого внимания заслуживает тот факт, что последний дал свой второй в Киеве концерт в пользу музыкального училища, а в третьем — играл первую скрипку в квартете вместе с преподавателями. В 1891 году, В. Пухальский сочинил фортепианный концерт и 5 декабря того же года исполнил его с оркестром под управлением И. Альтани [32, 1881–1882. с. 38]. В последующие годы это произведение множество раз звучало в исполнении самого В. Пухальского и его учеников. Характерно, что в 1915 году, когда консерватория находилась в эвакуации в Ростове-на-Дону, всего за неполных три месяца Р. Глиэру удалось собрать из эвакуированных студентов и местных учеников училища оркестр, и первым произведением прозвучал фортепианный концерт В. Пухальского в исполнении автора^[20]. В. Горовица в Ростове-на-Дону не было, но, видимо, за все годы обучения у В. Пухальского он не один раз слышал этот концерт. Можно предположить, что даже играл его. В 1895 году Виктор Чечотт опубликовал рецензию, в которой отметил в этом сочинении «…удачное сопоставление ресурсов, свойственных роялю и оркестру в их взаимной самостоятельности». В этой же статье автор описывает, каким успехом у публики пользовался пианист и дает оценку собственно исполнителю: «При математической точности игры, г. Пухальский проявляет тонкую отделку деталей и выдающуюся опытность в применении разнообразнейших красок, основанных на гибкости туше» [52, 1895, № 296].

С 1887 по 1912 годы симфоническими собраниями руководил А. Виноградский. Благодаря этому музыканту Киев услышал много современной отечественной и зарубежной музыки. Виноградский впервые для Киева организовал тематические концерты, в которых звучала музыка различных национальных школ, приглашал лучших исполнителей Европы. Благодаря Виноградскому в Киеве побывал П. И. Чайковский и С. В. Рахманинов [15, c. 106–110]. В первые пятнадцать лет ХХ столетия в Киеве с концертами побывали: А. Аренский, М. Пауэр, Х. Беккер, М. Авани, Ж. Жерарди, П. Кон, Л. Годовский, В. Скрябина, В. Ландовска, А. Серато, Э. Гандольфи, В. Сафонов, О. Фрид, А. и М. Казадезюс, С. Кусевицкий, Я. Хейфец, Л. Ауэр, П. Казальс, Э. Вендель, И. Лассаль, А. Боданцки, Ж. Манен, Е. Белоусов, П. Сарасате, А. Коутс, А. Зилоти, И. Гофман, А. Гольденвейзер, Ф. Крейслер, С. Рахманинов, М. Ипполитов-Иванов^[21].

Вместе с тем, в 1906–1910 годах концертная жизнь становится менее интенсивной в связи с тем, что Дирекции КО ИРМО отказывают в праве ее проводить. Однако запрет на устройство симфонических собраний, не сказался на просветительской работе, проводимой обществом. Более того, активность концертной жизни возросла: увеличилось количество камерных концертов. Помимо традиционных камерных вечеров, в которых преимущественно играли киевские музыканты, в эти годы выступают многие приглашенные коллективы и солисты: Парижский ансамбль старинных инструментов, в составе которого были такие известные виртуозы, как братья Анри и Мариус Казадезюс; Вера Скрябина играет произведения мужа — Александра Скрябина; мировая знаменитость — Ванда Ландовска — в трёх концертах исполняет старинную музыку для клавесина. В программе одного из камерных собраний 14 марта 1906 года партию фортепиано в сонате соль минор для фортепиано и виолончели С. Рахманинова исполнил Александр Горовиц^[22]. В годы отсутствия симфонических собраний А. Н. Виноградский и его сподвижники делают все, чтобы концерты общества были интересны. В Киев приглашаются лучшие камерные коллективы, такие как Берлинское филармоническое трио, квартет им. Герцога Макленбургского, Пражский и Брюссельский квартеты, Варшавский квартет «Шевчик», солистка московского Императорского театра — певица А. Шперлинг и известный в Европе скрипач Арриго Серато. В составе инструментальных ансамблей преподавателей училища принимают участие знаменитые московские и петербургские музыканты В. Сафонов, Л. Ауэр, С. Кусевицкий, Ж. Гекинг-Денанси [15, c. 184–185].

Особую роль в жизни киевской интеллигенции играл оперный театр. Многие выдающиеся деятели искусства и литературы — бывшие киевляне — в своих воспоминаниях отмечают любовь киевской молодежи к опере. В Киеве, где помимо Университета Св. Владимира, были и другие учебные заведения — Политехнический институт, художественное и музыкальное училища, а кроме того, прекрасные гимназии — проживало много студентов высших учебных заведений, которые вносили свою лепту в интеллектуальную жизнь города. Студенты и гимназисты старших классов были самыми завзятыми театралами. Они задавали своеобразный тон преклонения перед своими кумирами, заражая этим энтузиазмом других киевлян^[23]. Подтверждением этого может быть пример, приведенный И. Миклашевским о трогательном стихотворении, сочиненном студентами — почитателями певицы О. А. Пусковой, невероятно популярной в Киеве тех лет. Она была солисткой оперы, и все спектакли с ее участием шли с аншлагом. Среди студенческой молодежи о Пусковой была популярна даже песенка. Её текст приводит Иосиф Миклашевский в своих «Очерках»:

«Мы не щедры на презенты, —

Люд мы бедный и простой —

Лишь одни аплодисменты

Сыплем щедрою рукой.

Вы явились, как заря:

Вы прекрасны в „Азучене“,

Как и в „Жизни за Царя“.

Пусть смешно наше признанье,

Но от искренних сердец

Заменить это посланье

Лучший лавровый венец» [15, c. 47].

В воспоминаниях Владимира Горовица о его детстве звучит та же нотка любви к опере: «Я был просто влюблен в оперу и пение. Я не играл Баха, я не играл Моцарта или Скарлатти в это время. Только оперы. Когда мне было 12–13 лет, я играл оперы Верди, Пуччини, Чайковского, Вагнера…» [47, р. 6]. Подобное отношение к опере — и у другого юного киевлянина, Михаила Булгакова. Писатель играл на фортепиано увертюры и сцены из любимых опер: «Фауста», «Севильского цирюльника», «Аиды», «Тангейзера», «Травиаты», «Руслана и Людмилы», «Кармен». «Фауста» слушал более сорока раз (у Турбинных на открытом рояле — ноты «Фауста»). На страницах многих произведений М. Булгакова, как отмечают исследователи его творчества, постоянно упоминаются оперы, особенно «Аида», «Фауст», «Риголетто», «Кармен» — как раз наиболее репертуарные в Киевской опере.

Из всего вышеизложенного можно сделать вывод о том, что В. Горовиц провел детство и юношеские годы в городе, который по меркам того времени и в определенных параметрах ни в чем не уступал многим европейским центрам. Особенно это относится к культурной и музыкальной жизни — необыкновенно интересной, интенсивной и разнообразной.

И, конечно, особая роль в музыкальной жизни города принадлежала музыкальному училищу. Владимир Горовиц был самым младшим в большой семье Горовицев-Бодиков, в которой, не считая его, девять членов семьи так или иначе занимались музыкой, и если не стали профессионалами, то, во всяком случае, прошли школу профессионального обучения в Киевском музыкальном училище или Киевской консерватории.

Естественным было бы предположение, что в такой семье рано или поздно появится гений, интегрирующий все музыкальные достоинства каждого в единый мощный музыкально-интеллектуальный организм. Поэтому вопрос о месте рождения и окружении юного музыканта представляется нам очень значительным для изучения биографии Владимира Горовица.

Первые документально подтвержденные данные о семье великого пианиста, живших в Украине, относятся к Иоахиму Горовицу деду Владимира по отцу. Известно, что Иоахим Самойлович был киевским купцом І гильдии, что он посещал симфонические собрания, организуемые местным отделением Императорского Русского Музыкального Общества, что жена его Регина Аароновна неплохо играла на фортепиано, что до своей смерти, случившейся в 1906 году И. С. Горовиц занимался благотворительностью и был старшиной (директор на общественных началах) Киевской еврейской больницы [31, c. 194].