Николай Долгополов - Ким Филби

Думаю, эта глава заинтересует по чисто житейски, по-человечески и тех, чьи интересы далеки от разведки. Киму и Руфине Ивановне повезло. Замечу, что верный глаз Кима Филби не подвел его и в выборе жены.

Спасибо всем, кто помог, вне зависимости от того, известны мне их имена или неизвестны. Особая благодарность руководителю пресс-бюро СВР Сергею Иванову. Он, профессиональный журналист, подсказал идею книги. Без Сергея Николаевича и его сотрудников осуществить издание было бы невозможно.

Я не хотел идеализировать Кима Филби и четырех его соратников, каждому из которых посвящено по главе, в которых рассказывается, кто и что сделал. Не собирался превращать Кима Филби в икону. Да он никогда и не был ею. Иконопись и разведка — занятия совершенно разные. Повторюсь, что Ким Филби был и остается величайшим советским разведчиком.

Прочитайте книгу. И, надеюсь, вы согласитесь со мной.

Искренне ваш —

Николай Долгополов

Признаем с самого начала: «Кембриджская пятерка» — название довольно условное. По признанию жены Кима Филби — Руфины Ивановны Пуховой-Филби, сам разведчик относился к этому термину довольно сдержанно. Да и «патриарх» советской «атомной разведки», Герой России Владимир Борисович Барковский оценивал название несколько критически и рекомендовал мне «не попадать в плен различных терминов».

Не претендуя на роль первооткрывателя, выскажу свое сугубо личное мнение. Никто и никогда не узнает, сколько действительно человек было в группе преданных Советскому Союзу англичан, поддержавших чужую страну в борьбе с фашизмом, а потом и в холодной войне.

В этом не заинтересована ни одна из двух наиболее затронутых деятельностью «пятерки» держав — Англия и Россия. Англичанам, имею в виду не журналистов и фанатиков, а спецслужбы и британский истеблишмент, не нужны новые скандалы и разоблачения. Ничего хорошего тщательно оберегаемому имиджу они не принесут. Верная собственным неизменным принципам российская Служба внешней разведки, тщательно оберегающая покой родных и близких своих агентов в любом поколении, ни разу за всю свою историю не пошла на излишние откровения.

Достоверно известна и еще одна роковая подробность. Высокие чины и прославленные наши разведчики не раз говорили мне, что практически все дела, особенно касающиеся иностранных источников, уничтожены. Если я правильно понимаю, часть их сгинула еще во время сталинских «чисток» в 1936–1938 годах. Затем наступил черед Великой Отечественной, и многое было предано огню осенью 1941-го, когда фашисты стояли под Москвой. Затем пришел период смены сталинского строя и прихода к власти людей, заклеймивших его культ личности. Значительнейшая часть досье, касающаяся источников из Кембриджа, была уничтожена в 1953-м. Оставшееся и, возможно, не самое главное вывезли, как я слышал, в далекий город. И, наконец, еще часть документов влилась в поток сознательно «канувших в Лету» в период смены формаций в 1991-м. Тогда некоторые близорукие оптимисты верили во всемирное примирение и вечную дружбу со всеми прежними оппонентами и подстегивали разведку поделиться со всем светом своими секретами. Они рвались в архивы только созданной СВР России, но, к счастью, глупостей удалось избежать. А вот архивы в очередной раз понесли потери.

Так что оригиналы документов, переданные «кембриджцами» и даже докладывавшиеся в Кремль — Сталину, Молотову, Маленкову и другим небожителям, ушли в небытие. Если что-то и остается, то только личные дела членов «пятерки», как и некоторых других зарубежных источников, но все они строжайше засекречены. Нет им, полагаю, срока давности.

Хочется верить, я убедил вас в том, что «Кембриджской пятерке» так и оставаться «пятеркой» — несколько искусственным, однако навечно пришпиленным к ней термином.

Из кого же она состояла?

1. Итак, Ким Филби, он же «Зенхен», «Том», «Стенли». С 1944 года — наиболее ценный агент, ставший начальником 9-го отдела СИС, занимавшийся изучением русской агентуры и борьбой с ней, а затем — представитель СИС в Вашингтоне, координирующий связи британских спецслужб с ЦРУ и ФБР. Был кандидатом на должность руководителя всей английской разведки.

2. Гай Бёрджесс — «Медхен», «Пауль», «Хикс». Сотрудник английских спецслужб, дипломат, журналист.

3. Дональд Маклин — «Стюарт», «Уайз», «Лирик», «Гомер». Дипломат.

4. Энтони Блант — «Тони», «Джонсон», «Ян». Искусствовед, академик, сотрудник английских спецслужб, хранитель королевских картинных галерей.

5. Джон Кернкросс — «Мольер», «Лист», «Карел»… Дипломат, служащий ряда ключевых министерств, сотрудник английских спецслужб.

Возможно, и 6, 7, 8, 9…?

Помимо количества источников, входивших в группы, идет и другой непрекращающийся спор: кто все-таки завербовал этих великолепных агентов? Можно ли здесь расставить точки? Судите сами.

Человек пять-шесть разведчиков с искренней гордостью рапортовали о том, что это они завербовали Филби. Как ни парадоксально, однако каждый из них, вероятно, имеет право претендовать на эту честь. Однако попробуем разобраться в этом с помощью имеющихся официальных документов.

Начнем с даты создания нелегальной резидентуры советской разведки в Великобритании — год 1933-й. Тут сплошной блеск имен советских нелегалов. Орлов, пусть и сбежавший потом в США, Дейч, Малли, менее известный Рейф… Это они сумели высмотреть, вычислить, оценить перспективы, подготовить к вербовке, стать связниками «пятерки». Из всех упомянутых СВР особо выделяет Арнольда Дейча.

Портрет Арнольда Генриховича Дейча, родившегося в 1904-м в Вене, украшает один из стендов Кабинета истории внешней разведки в Ясеневе. Биография для той поры типична. В 20 лет — членство в австрийской компартии, с 1928-го — в подпольной организации Коминтерна. Поездки в качестве связника в самые разные страны — от Румынии с Грецией и до Сирии с Палестиной. А в 1932 году — ожидаемый шаг. Дейч переезжает в Москву, переводится в партию большевиков и с подачи Коминтерна работает в Иностранном отделе НКВД СССР За это время не совсем понятным образом — как хватило времени? — успевает закончить университет в Вене, защитить диплом и стать доктором философии, свободно осваивает, помимо родного немецкого, английский, французский, итальянский, голландский и русский языки.

Из Москвы быстро подготовленный нелегал Дейч вместе с женой выезжает в 1932 году во Францию, откуда часто наведывается и в Австрию, а в 1933-м обосновывается в Англии, где изучает психологию в Лондонском университете.