Александр Штейнберг - Голливудский Раджа. Луис Мейер

5 марта 1915 года Мейер приобрел эксклюзивное право на распространение в Новой Англии шедевра Дэвида Уэрка Гриффита «Рождение нации». Этот фильм в то время считался вершиной кинематографии, пользовался бешеным успехом, и его прокат обещал принести огромные суммы. Так и произошло, – на этом контракте Мейер заработал 500 тысяч долларов.

Однако, и Луис Мейер это понял давно, жизнь состоит не из одних триумфов, и часто даже очень большие деньги не могут облегчить страдания. 14 октября 1913 года умерла Сара Мейер. Луис на протяжении всей жизни так и не смог оправиться от этого шока. Он был духовно очень близок к матери, и ее смерть была для него большим ударом. Л. Б. всегда носил в бумажнике маленькую фотографию матери, а во всех его домах были ее портреты, оправленные в дорогие рамы.

1916-й год был отличным годом для Мейера, доход его студии Метро равнялся полутора миллионам долларов при начальной инвестиции в 400 тысяч.

Но этого было недостаточно для ненасытного Л. Б. Ему мало было быть дистрибьютером фильмов, он хотел быть продюссером, снимать свое кино, показывать его по всей Америке, а, может быть, и еще дальше. Ему удалось убедить партнеров, и на экраны вышел первый фильм, продюссером которого был он, Луис Б. Мейер. Фильм, однако, не оправдал надежд. Кто был виноват в неуспехе фильма «Большой секрет» – сейчас сказать трудно, но фильм не получился несмотря на огромные затраты, которые понес Л. Б.

Однако первая неудача не обескуражила Мейера. Он знает, что публику привлекают имена, поэтому ищет свою кинозвезду, от которой будет зависеть успех будущего фильма. Ищет – и находит! Ею стала двадцатидвухлетняя Анита Стюарт.

Мисс Анита Стюарт была «та еще штучка». Ей посчастливилось быть родственницей продюссера Ральфа Инка, который, не дав ей закончить школу, предложил сниматься в фильме «Богиня» на своей студии Vitagraph. Прочно войдя в роль, она ее продолжала и в жизни, уверовав в то, что все остальное человечество создано для того, чтобы ей угождать. Если вдруг кто-то не желал ей повиноваться, Анна немедленно устраивала настоящую истерику, называя это нервным срывом, и несчастного ожидала страшная участь попасть в разряд врагов мисс Стюарт.

Как гласит легенда, Мейера с Анитой познакомил карлик-горбун, в киоске которого Мейер покупал газеты. Знакомство пришлось на хорошее для Л. Б. время: у Аниты был очередной «нервный срыв», она поссорилась с дирекцией студии.

Мейер, как всегда, оказался в нужное время на нужном месте. Предложив Аните большие гонорары, очаровав ее матушку, Мейер получил кинозвезду. Конечно же сразу стали циркулировать слухи, что между ними не просто творческая, а более интимная связь, но Мейер не обращал на это никакого внимания. Анита работала в его фильмах, приносила доходы, а это было главное.

Что бы ни писала бульварная пресса о романе Мейера и Стюарт, у обоих было железное алиби: оба были людьми, связанными брачными узами. Мейер не упускал случая рассказать о своей прекрасной семье, а Анита вышла замуж за своего бывшего любовника Рудольфа Камерона и была счастлива. Их союз принес обоим славу и деньги. Казалось бы – что еще нужно для счастья? Однако неутомимый Мейер мыслил иначе. Он стремился вперед, и его целью была солнечная Калифорния.

… Когда наш герой сошел с подножки вагона и вышел на перрон, он сразу почувствовал одуряющий запах апельсиновых деревьев. «Привет, Калифорния!»– сказал он мысленно и пообещал себе стать и здесь человеком номер один. Однако путь к этой цели был долог и тернист. Он работал на износ. Его дочери впоследствии вспоминали, что отец появлялся дома ненадолго. Он, буквально, жил на работе. Там у него был оборудован кабинет со всем необходимым. Иного выхода не было, ему нужно было победить конкурентов, создать новые связи, приобрести партнеров, друзей у него не было никогда. Он не понимал что означает это слово. Были соперники, враги, конкуренты, но друзьями были только избранные женщины. Он никогда не смешивал два понятия: любовница и друг. Он следовал мудрой маминой пословице: «мухи отдельно, компот отдельно». В результате огромных усилий ему удалось основать в Голливуде студию Louis B. Mayer Pictures.

Слов нет, Анита Стюарт помогла заработать много, очень много денег, кроме того, она создала имя компании. Но одной звезды было явно недостаточно. Мейер решает «отвоевать» у голливудской студии Universal их первую леди – Милдред Хэррис. Это повлекло за собой скандалы, судебные разбирательства, тяжбы, но Мейеру было не привыкать. Таковы были законы игры, и он отлично знал как их обходить.

Мисс Милдред Хэррис была не просто экстравагантной кинозвездой. В недавнем прошлом она именовалась миссис Чарли Чаплин. Это, собственно, и прельстило больше всего Л. Б. Он эксплуатировал ее имя, и этот прием себя окупил, – публика рвалась посмотреть на бывшую жену знаменитого комика. Однако ничто не вечно, – Чарли Чаплин узнал об обмане и пришел в ярость. Судьбе было угодно столкнуть носом к носу Л. Б. и Чарли в отеле «Амбасадор». Оба находились там на светском рауте. О том, что произошло, изящно поведала местная газета: «На ринге одновременно появились Чарли Чаплин (вес 60 кг, серый костюм) и Л. Б. Мейер (80 кг, синий костюм). Чаплин отпустил язвительную реплику. Мейер ответил бранью. Затем провел хук правой, но промахнулся. Чаплин ответил прямым ударом правой и тоже промазал. Оба бойца, не удержав равновесия, рухнули на пол. И тому и другому засчитали технический нокаут». Тем не менее Чаплину удалось добиться своего. Л. Б. перестал величать Милдред миссис Чарли Чаплин. Однако этот поединок не прошел для него зря. Мейер развил свои боксерские качества и не раз применял их на практике как веский аргумент в спорах.

Следя за биографией Мейера, мы можем составить ошибочное мнение, что его интересовал лишь бизнес, что перед нами сухой, расчетливый человек. Но это было не так. Мейеру были присущи все человеческие слабости. Он был сентиментален, ценил прекрасное, любил слушать хорошую музыку, был знатоком оперы и часто напевал оперные арии. Бизнес был для него бесконечным приключением, в котором он побеждал, несмотря на все препятствия, которые встречались на его пути. С ним работало несколько крупных адвокатов, которые надежно обеспечивали тыл.

Мейеру нужен был помощник. Ему катастрофически не доставало человека, на которого он мог положиться как на самого себя. Один из его адвокатов Эдвин Лоеб сказал Л. Б. в начале двадцатых годов, что такой человек существует. Он указал на 23-летнего Ирвинга Талберга, который тоже был его клиентом и работал в качестве вице-президента на киностудии Universal. Талберг не ладил с боссом и собирался от него уйти.