Семен Гонионский - Сандино

В 1939 году Сомоса посетил Вашингтон и был принят президентом Рузвельтом. Позднее Сомоса хвастался: «Однажды я рассказал Франклину Делано Рузвельту, что такое демократия в Центральной Америке. Демократия в наших странах — это дитя, а разве можно давать младенцу все, что он попросит? Я даю свободу, но на свой лад. Попробуйте дать младенцу горячего пирога с мясом и с перцем — вы его убьете».

Итак, Сомоса установил в Никарагуа «свободу на свой лад». Вся страна была превращена в большую тюрьму. Восточная часть президентского дворца специально оборудована для пыток: камеры сделаны в форме поставленного вертикально гроба; в этом склепе без света, без воздуха можно только стоять. Рядом с камерами в клетках размещены кровожадные обитатели джунглей. Им часто приходится лакомиться человеческим мясом. Неожиданные аресты и убийства из-за угла — рядовое явление в Никарагуа.

В президентский дворец и даже к его подступам можно пройти лишь по специальному разрешению органов безопасности. На холме Тискапа в Манагуа рядом с президентским дворцом расположены военная академия, полицейское управление и казармы «национальной гвардии». Холм Тискапа окружен живописным бульваром, но пересечь его без особого пропуска нельзя.

Вся страна превращена в огромное поместье, используемое для нужд семьи Сомосы. Этой семье принадлежат 51 животноводческая ферма, 46 кофейных плантаций, 50 процентов акций в большинстве предприятий страны, большое количество домов, электростанций, газета «Новедадес», и т. д. и т. п. У семьи Сомосы — огромные вложения за границей.

Даже такие реакционно настроенные журналисты, как Чарлз Портер и Роберт Александер, в книге «Борьба за демократию в Латинской Америке» признают: «Сомоса управлял страной так, как если бы это была его ферма».

Анастасио Сомоса так усердно работал на своих хозяев, что заслужил своеобразную похвалу даже у Франклина Делано Рузвельта: «Сомоса, конечно, сукин сын, но это все же наш сукин сын!» — сказал президент США.

И тем не менее в годы второй мировой войны в Никарагуа начался общедемократический подъем. В 1944 году образовалась партия никарагуанских коммунистов — Социалистическая партия. За один год она превратилась в массовую партию, располагающую своими центрами, печатью, издательством, школами по подготовке кадров. Созданный по инициативе коммунистов профсоюзный центр объединил свыше 100 тысяч трудящихся. Но открыто действовать партия могла только в течение 14 месяцев, в период демократического подъема, вызванного разгромом фашизма.

В июле 1944 года сотни матерей, сестер и жен арестованных вышли на улицу протестовать протии массовых репрессий. Диктатор придумал своеобразную контрмеру: по его указанию была организована «встречная» демонстрация пьяных проституток. Так Сомоса пытался дискредитировать подъем демократического движения в стране.

В соседних с Никарагуа странах был свергнут режим кровавой диктатуры. Обстановка в самой Никарагуа накалилась настолько, что Сомоса был вынужден обещать народу не выставлять более свою кандидатуру на пост президента. Опасаясь дальнейшего подъема демократического движения, 12 января 1945 года Сомоса ввел кодекс о труде, в котором щедро обещал рабочим все, что только можно обещать на бумаге. При этом он так поверил в свое великодушие и настолько «расчувствовался», что велел воздвигнуть памятник собственной персоне. Выполнение этого приказа обошлось и без того скудной государственной казне Никарагуа в 4 миллиона кордоб.

С присущим им юмором жители Манагуа назвали площадь, где бронзовый Сомоса скачет на бронзовом коне, «площадью Лошади» и распевали песенку, начинавшуюся словами:

В послевоенные годы репрессии против патриотов и демократов усилились. Особенно жестоким преследованиям подверглась Социалистическая партия.

В 1947 году были проведены президентские выборы. На сей раз Сомоса позволил избрать бывшего кандидата в президенты Леонардо Аргуэльо, которому тогда исполнилось 70 лет. Но, вступив в должность, престарелый Аргуэльо неожиданно отказался быть послушной марионеткой Сомосы. Стоит ли говорить, что на президентском посту Аргуэльо удержался недолго: всего 25 дней. 25 мая Сомоса окружил танками президентский дворец и, разбудив президента, сообщил ему, что он низложен.

На рассвете 26 мая был созван никарагуанский конгресс. Аргуэльо был объявлен умалишенным, и временным президентом Никарагуа был назначен дядя Сомосы Бенхамин Лакайо Сакаса. В августе 1947 года президентом был назначен другой дядя Сомосы, 80-летний Виктор Роман-и-Рейес, а в 1950 году Анастасио Сомоса вновь стал президентом Никарагуа и уже не выпускал бразды правления до 1956 года, то есть до конца своей бесславной жизни.

Что касается свергнутого президента Аргуэльо, то он дорого поплатился за свое «своеволие». Укрывшись в ночь переворота в мексиканском посольстве, он собирался тут же покинуть Никарагуа, но сомосовские власти категорически отказали ему в праве на выезд. Лишь через шесть месяцев, тяжело больной, он перебрался в Мексику. Там кое-что из его рассказов о 25 днях, проведенных на посту президента Никарагуа, просочилось в печать. При вступлении в должность и при ознакомлении с запущенными делами государства Аргуэльо больше всего поразило то известное всем и каждому обстоятельство, что Сомоса рассматривал государственную казну как свою собственную. Например, незадолго до избрания Аргуэльо правительство Никарагуа закупило в США 100 тракторов; 98 из них обрабатывали поля обширных поместий Сомосы. Сотни людей, получавших жалованье в качестве железнодорожных служащих, в действительности работали в латифундиях Сомосы.

Не удивительно, что, обнаружив у нового президента такую «любознательность», Сомоса решил объявить его невменяемым.

Тем временем Сомоса, как самый надежный из всех «надежных людей» Уолл-стрита в Латинской Америке, был главной опорой США в борьбе против демократического движения в странах Центральной Америки. В частности, он сыграл главную роль в организации контрреволюционного переворота в Гватемале в 1954 году. В том же году Сомоса заключил с США военное сотлашение, еще крепче привязав Никарагуа к американской военной колеснице; при этом он изрядно нажился сам, получив большой куш за то, что согласился приобрести старое американское оружие. Алчность диктатора вошла у никарагуанцев в поговорку. Значительную часть своей собственности «Тачо» — Сомоса (наиболее ходовое из его прозвищ, означающее примерно «Подонок») приобрел, руководствуясь правилом: «При сделках я предпочитаю иметь дело со вдовами».