Леонид Фиалковский - Сталинградский апокалипсис. Танковая бригада в аду

В течение дня прибывало пополнение: красноармейцы, в основном водители, младшие командиры. Получали и осваивали военную технику — специальные машины с большими будками вместо кузова. Их называли летучками — мастерские на колесах. Получали тракторы, тягачи, колесные грузовые машины ЗИС-5, ГАЗ-АА и иностранные: студебекеры, форды, мотоциклы с коляской марки «Харлей». Удивлял вид наших транспортных машин, особенно ГАЗ-АА. Странно выглядела кабина машины. Остов ее был из дерева. Спереди — плоское стекло в деревянной раме. Крыша брезентовая. Сбоку в дверях, в нижней части тоже натянут брезент, а в верхней стекол не было — гулял ветер. Для лета кабина терпима. А как же зимой?

— Экономия металла, стекла. Понимать надо, братцы!

— А как в дождь или когда ударят холода? — раздавались голоса.

В батальоны прибывали экипажи с танками Т-34 и Т-70. О первых машинах слышали как о самых лучших наших танках. И не только наших. Ходили смотреть их. Экипажи держались именинниками. Получили снаряжение и принадлежности, которые и распределяли по штатному расписанию. Пока занимались техникой, осваивали ее, проверяли исправность, доукомплектовывали. Большинство людей роты уже работали в других подразделениях — ремонтировали машины, танки. Бегали, суетились, ругались.

Многие водители возмущались и не хотели брать недоукомплектованные машины, но деваться было некуда. Стали пропадать ключи, заводные ручки, запаски — резина с дисками. Тащили друг у друга.

Я получил медицинское имущество: комплект «ПФ» (полевой фельдшерский) — набор медикаментов и инструментов, санитарную сумку, носилки, комплект перевязочного материала и шин. Обратился к командиру:

— Куда погрузить медицинское имущество? Определите мне место, транспорт.

— У меня без нянек. Сам выбери машину, где свободнее, и с другим имуществом положи свое. На этой же машине и будешь ездить. Специальная машина или личная для доктора не предусмотрена. Кстати, — продолжал он, — почему избегаешь меня, не здороваешься?

Я пожал плечами, ничего не ответил.

— Не женихаться собрались мы. Воевать предстоит, так что не строй из себя кисейную барышню. Я, как командир, должен добиваться порядка во всем и средств не выбираю. Привыкай и делай свое дело как можно лучше, — покровительственно добавил он.

Нужно было где-то определяться с имуществом. Обратился к командиру транспортного взвода Манько, и он определил мне бортовую машину ГАЗ-АА, в кузов которой я сложил медицинское имущество и держался этого водителя. Санитарную сумку с самыми необходимыми медикаментами и перевязочным материалом носил с собой.

Настал день смотра бригады представителями бронетанковых и механизированных войск наркомата обороны. Утром на построении Михайловский объявил, что после обеда будет смотр личного состава и техники и вручение Красного знамени. Приказал всем командирам тщательно подготовиться к этому событию. Формирование бригады еще не завершилось, не все штатные должности были заполнены людьми, да еще и не вся техника получена. Только прибыл почти полностью укомплектованный мотострелковый пулеметный батальон под номером 194. Танковые батальоны под номерами 655 и 656, которых называли соответственно 1-й и 2-й, все еще доукомплектовывались, приводили в порядок технику. Наконец стало известно, когда и куда мы поедем, на какой фронт.

После обеда вытянули в один ряд весь транспорт, полностью загруженный имуществом роты так, как предстояло следовать в пути. Затем построили личный состав роты. Никто толком не знал, где и как должно носиться снаряжение. Перевешивали его с одного плеча на другое, потом выяснялось, что первоначально было правильно, и опять перевешивали. Приказали выложить содержимое каждого вещмешка. Разрешили оставить самое необходимое, остальное выкинуть. Но все казалось самым необходимым, много чего прятали по карманам, за пазухой. Трудно было расставаться с привычными предметами, возможно и не нужными, но связывавшими с прошлым.

Наконец последовала команда: «Становись!» Мы и так все стояли. По центральной дороге подошел автобус, въехал на поляну, остановился перед строем бригады. Последовала команда: «Равняйсь!» Мы как-то равнялись, ибо из-за скатки шинели не видели соседа справа, и командир роты вместе со старшиной нас то выдвигали, то задвигали в строй. Из автобуса вышла группа командиров.

— Смирно!

Командир бригады доложил:

— Товарищ полковник! Танковая бригада по случаю сформирования построена. Докладывает командир бригады подполковник Липин.

— Здравствуйте, товарищи танкисты!

— Здравия желаем, товарищ полковник! — не совсем дружно, вразнобой, но во весь голос ответил строй.

— Слушайте приказ заместителя наркома обороны, командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии Советского Союза генерал-лейтенанта Федоренко № 0703293 от 21.07.42 года…

Полковник развернул папку и зачитал, что нам присваивается боевой номер 254 и полевая почта номер 32500. Затем сложил папку и произнес более высоким голосом:

— Поздравляю вас по случаю сформирования танковой бригады!

— Урааа!.. Урааа!.. Урааа!.. — прокатилось над строем и разнеслось по поляне, лесу.

— Командующий поручил мне вручить вам символ части — боевое Красное знамя!

От автобуса отделился офицер из прибывшей группы с развернутым знаменем в руках в сопровождении двух автоматчиков и приблизился к месту, где стояли полковник и командир бригады. Полковник взял знамя в руки и сказал:

— Смирно! Командиру принять боевое Красное знамя. Желаю 254-й танковой бригаде победы над врагом!

Командир бригады опустился на колено, взял край знамени в руки, приложил к губам, встал, взял знамя из рук полковника и произнес:

— Товарищ полковник! Передайте командующему, что я, танкисты и весь личный состав вверенной мне 254-й танковой бригады не пожалеем крови и самой жизни для полной победы над проклятым врагом — немецко-фашистскими захватчиками!

Затем повернулся к строю, приподнял знамя правой рукой над головой и воскликнул:

— Клянемся, товарищи!

— Клянемся! — от сердца прозвучали голоса из строя.

— Автоматчики роты управления, ко мне!

Четким строевым шагом к командиру направилась группа автоматчиков из разведвзвода во главе со своим командиром, которому командир бригады передал знамя.

— Под боевое Красное знамя, бригада, смирно! — И командир повернулся к разведчикам. — Вдоль строя в голову колонны, шагом марш!

Четким шагом, держа развернутое Красное знамя, разведчики последовали в голову колонны. Личный состав сопровождал ее глазами. Разведчики стали в строй во главе бригады.