М. Весновская - 100 знаменитых любовниц и фавориток королей

Но юная Лаиса в свои годы тоже успела обзавестись немалым опытом, она и не такие предложения получала от мужчин, так что могла позволить себе возлечь лишь с тем, кто ей действительно нравился. Аристиппу она отвечала взаимностью, оцениваемой в целое состояние, а вот нищего Диогена бомжеватого вида (жил в бочке) ублажала со всем своим удовольствием за просто так, стараясь делать это привселюдно.

Выслушав Мирона, представшего перед ней в привычном для него наипростецком и не весьма опрятном виде, гетера окатила его чрезвычайно удивленным взглядом, сморщила носик и ушла не попрощавшись.

Эта встреча подействовала на Мирона так, что тот решил на старости лет поменять имидж. Можно себе представить, как он старался, если известно, что, встретив старика вновь на следующий день и выслушав от него признание в любви, не узнавшая его Лаиса лишь высказала предположение, не его ли отец вчера делал ей то же предложение!

К чести сильной половины человечества следует отметить: находились и чрезвычайно резистентные экземпляры, которых Лаисе не удавалось взять никакими глазками и ласками. Правда, история запомнила только двоих: ученика Платона Ксенофонта и олимпийского чемпиона тех лет Евбата.

Лаиса фактически занималась в жизни любимым делом да так его любила, что, как свидетельствует Эпикрат, уже и деньги иссякли, и красота увяла, а она все ходила по рядам мужчин, сначала на симпозиумах, позже в подворотнях, пытаясь высечь из своих уже немолодых пьяных глаз искры обольщения и отдаться хоть кому-нибудь, причем совершенно безвозмездно.

В общем, Лаиса принадлежала к тому типу увлеченных людей, которые «сгорают на работе». Да ведь так и произошло. Уже в чрезвычайно преклонном возрасте — около 70 лет, дожить до которых в те времена вообще редко кому удавалось, — она, на свою беду, так увлеклась одним молодым человеком, что готова была пойти за ним на край света. Идя по его следам, она оказалась в Фессалии и, встретив юношу в храме Венеры, открылась ему и страстно предложила себя прямо здесь, на месте. В тот час в храме было вовсе не безлюдно, что нисколько не могло смутить многоопытную гетеру с горячим сердцем. Однако наблюдатели не оценили картину, развернувшуюся перед ними, и забросали нечестивицу камнями. Так и скончалась «превосходящая всех женщин от основания мира».

Столь неоднозначный образ, тем не менее, не мог не остаться в истории. В Коринфе Лаисе благодарными скульпторами был воздвигнут памятник в виде львицы, которая лакомится ягненком. Надпись на табличке не дошла до нас в оригинальном виде, но, по слухам, гласила примерно следующее: «Здесь покоится та, чья божественная красота повергла к своим ногам даже славу непобедимой Эллады».

Барсина (363–309 гг. до н. э.) известна прежде всего как дочь персидского правителя Артабаза и фаворитка Александра Великого.

Первым мужем Барсины считается грек Ментор, поддержавший Артабаза в восстании против Артаксеркса III. Барсина была тогда еще пятилетней девочкой, которой суждено было вместе с мужем, который годился ей в отцы, бежать в Македонию, а затем в Египет. Лишь через 16 лет Барсина, повзрослев, смогла родить Ментору двоих детей. Вскорости после этого Ментор умер, и Барсину взял в жены его брат Мемнон.

В 333 году до н. э. Дарий II, при дворе которого тогда находилась Барсина, потерпел сокрушительное поражение от Александра Великого, и красавица досталась последнему в качестве трофея. Поначалу он не знал, что с ней делать: красива, благородна — да, но Александр до нее вообще на женщин мало внимания обращал, а тут… что-то в его сердце отозвалось.

Вскоре чувство к 30-летней уже Барсине разгорелось до такой степени, что Александр в угоду ей легко простился с самыми приближенными к себе особами: братом Арридеем и другом Гефестионом. Последний вернется к Александру только после того, как они с Барсиной расстанутся. Вездесущий Плутарх утверждал, что эта женщина была единственной, кого Александр действительно любил: казалось, кроме Барсины, ему вообще никто не нужен — несмотря даже на то, что та была старше его на целых семь лет, а такой союз в обществе считался недостойным великого правителя.

Нет прямых данных об отношениях Барсины с матерью Александра Олимпиадой, однако известна история о том, что однажды Александр настолько разругался с матушкой, что просил царицу Карии Аду усыновить его, тем самым собираясь передать титул своей матери другой женщине. Вряд ли причиной для такой сильной ссоры могло послужить что-либо другое, кроме их отношений с Барсиной.

Судя по всему, Барсина была просто выдающейся красавицей, в которой, помимо внешних данных, сочетались благородная кровь, хорошее образование, полученное в Греции, и мягкий нрав.

Такое положение дел при царском дворе мало кому нравилось. Александра в этом вопросе не поддерживали ни вельможи, ни старшие офицеры, не без оснований переживая за безопасность и устойчивость государства, к управлению которым вследствие близости к царю может иметь отношение иноземка-любовница, да еще какая: муж, отец и брат — персидские военачальники.

Александр не мог вовсе не считаться с мнением тех, от кого зависела государственная машина, — видимо, поэтому так и не решился жениться на Барсине. Но разлучить их, казалось, ничто не могло. Барсина везде и повсюду следовала за своим полководцем, и предстоявший Александру поход в Сирию не стал исключением.

На пути в Сирию следовало решить проблему с флотом Дария под управлением того же брата Барсины Фарнабаза, для чего путь один — захват Финикии (нынешнего Ливана), на базе городов которой был построен и обеспечивался флот, не имевший себе равных по тем временам. Ключевой город Тир отказался сдаваться, осада длилась полгода. В конце концов основная база персидского флота была захвачена, а вскорости и сам флот разбит. Фарнабаза схватили и отправили к Александру. Только теперь высокопоставленный перс понял, как ему повезло, что в его судьбе могла принять участие сестра. Достоверных данных нет (да и, по понятным причинам, быть не может), но судя по тому, что Фарнабаз вместо неминуемой казни был назначен командующим одним из подразделений армии своего недавнего врага, без Барсины тут не обошлось.

Впрочем, среди приоритетов македонского царя первенство всегда принадлежало идее господства над миром, и Барсина также была подчинена ей, как вообще все и вся в окружении Александра. Вскорости она будет вынуждена стать свидетелем кровавой расправы Александра над защитниками Гизы — города, правителя которого, перса Батиса, он, вопреки своему правилу, не помиловал, а предал самой позорной казни. Тут уже никакие уговоры, никакие мольбы не помогли бы. Барсина была не глупа и понимала: царю необходимо устрашить правителей других городов Египта, ему очень важно было добиться добровольной сдачи этих городов, чтобы сохранить их бесценные сокровища.