Борис Черных - Шалва Амонашвили и его друзья в провинции

Стремление сделать школьную жизнь более похожей на жизнь большой семьи привело к созданию Верховного Семейного Совета – органа школьного самоуправления. А желание сблизить старших ребят с малышами на основе взаимной заботы и покровительства побудило вспомнить «семейный» принцип, уже хорошо известный педагогике.

Сейчас в школе образовано восемь семей, и в каждой из них есть дети всех возрастов, включая самых маленьких, первоклассников.

В конце учебного года, когда выпускники передают свои «родительские» полномочия десятому классу, в глазах малышей блестят искренние слезы.

Учебная неделя в школе начинается с Пушкинской проповеди и заканчивается «Открытым микрофоном». Это не просто общешкольная линейка, это трибуна, на которой оттачиваются социальные чувства сопричастности и ответственности, организаторское мастерство. Выбирают «Человека недели» со знаком «плюс» и со знаком «минус», ими становятся те, чей успех или проступок имеет наибольший резонанс, и чьи имена неделю красуются на символических «медали» или в «калоше»[1].

Гордость школы – традиция ежегодного Пушкинского бала. Происходящее в этот день кажется нереальным. На фоне привычных сверкающих огней и гремящей музыки ночных дискотек, пропахших пивным и сигаретным духом, возможно ли это явление далекого прошлого? Криналины, веера, фраки, полонез и вальс, может, ещё не совсем изысканные, но благородные манеры… И (о чудо!) под завершение бала просьба старшеклассников: «Еще мазурку!».

Ребенок имеет право на полноценную школьную жизнь. Если он полюбит свою школу, он сумеет полюбить ученье. Можно быть в конфликте со всем окружающим миром, но если ребёнок в конфликте с учением, если всё это ему противно, потому что связано с несвободой, с принуждением, – тогда беда. Многие родители страдают от осознания того, что сын или дочь не мотивированы на обучение, отказываются выполнять домашнее задание, а иной раз и посещать уроки. Важной задачей школы является создание атмосферы, в которой взрослые не могут проявлять губительную нетерпимость к детям, но спокойно и настойчиво ведут ребёнка к тому моменту школьной жизни, когда разум его выходит из кажущегося небытия, и он начинает учиться. Это сложная и не всегда осуществимая задача, но в практике работы «Нашего дома» есть такие победы. Здесь неуместны процентные подсчеты «качества и количества», здесь речь идёт о личном росте без сравнения с соседом по парте. Именно эти «маленькие» победы и есть смысл существования «Нашего дома». И если ребенку тепло в нашей школе, если он бежит в неё с радостью, а покидает с неохотой, если ему интересно учиться, значит мы не функционируем, а живем».

Дай-то Бог «Нашему дому» удержать чистоту помыслов и не потерять родства с исконным национальным преданием. Духовная наполняемость этого родства лишь формально ощущается в государственных школах, свихнувшихся на мероприятийной суете – абы кто во что горазд. Генеральная дума утрачена в школах наробраза.

Но вернемся к герою нашей публикации. Шалва Александрович прилетел на Амур не один, а с красавицей дочкой Нино. На фото Нино затаенно идет за отцом, она сопровождает отца в исполнении его особой миссии. А рядом с Шалвой Светлана Юрьевна Городович. Обратите внимание – распахнуто улыбается Городович. Теперь директора школ отучились открыто и самозабвенно улыбаться, их точат дурные предчувствия. Не террористов они боятся, а самих себя. И начальства.

Сейчас Шалва Александрович поднимет на флагшток зеленое знамя «Нашего дома», и рабочий день школы начнется. Но прежде Учитель успеет выслушать таинственные признания детей и сам успеет шепнуть счастливый пароль дня: «Всё будет хорошо, посмотри на небо, оно синее-синее, и берёзы в бронзовой листве. Сам Господь благословляет тебя, сыне и дочь, на маленький, но благородный поступок».

Не хочется итожить, а надо. Цитирую из книги Амонашвили «Почему не прожить нам жизнь героями духа»:

Из 3-го постулата:

«Говорю от имени П. П. Блонского[2]: «Учитель, смотри, не являешься ли часто ты сам главным препятствием обновления школы?»

Добавлю от себя: не обманывайтесь, ибо дети, так же, как Бог, видят всё… Бойтесь!

Из 5-го постулата:

«Спросите: Где вы берете меру реформы, или модернизации, или обновления?

И вам покажут на карте: Запад!

Но что нам Запад, когда мы – Восток?

Что нам Европа, когда мы – Евразия?

Там у них были крестовые походы и в них вовлекали даже детей. Десятки тысяч детей погибли в «детский» крестовый поход. У нас таких походов не было, и детей наших в них не вовлекали.

Там свирепствовала инквизиция, выискивая и уничтожая инакомыслящих христиан. Здесь инквизиция не свирепствовала.

Да, была у нас «диктатура пролетариата», что унесла миллионы жизней, но она свергнута.

Там есть диктатура доллара, и она тоже уносит миллионы жизней, но она не свергнута.

Оттуда шли мировые войны.

Там амбиции мирового господства.

Здесь нет больше амбиций всемирного господства, а светится чувство Отечества.

Здесь ещё теплеет духовность и зреют надежды на её возрождение.

Там кичатся цивилизацией и не замечают духовного застоя.

Здесь ещё хранится стремление к общности.

Там сплошь и рядом самость.

Нужно ли нам принять диктатуру доллара, которая так порабощает? Нужно ли нам поддаваться зрелищам насилия, которые так растлевают? Нужны ли нам западные образовательные «технологии», которые без души и сердца? Нужны ли нам программы индустрии секса, которые есть вторжение в наши нравственные святыни?

Школа есть носитель духа нации, народа, Отечества.

Что нам Запад?

Приезд Ш. А. Амонашвили по времени совпал с шумным шоу по имени «Амурская осень». Организаторы её грохнули десятки миллионов рублей на заезд в Приамурье звезд кино. Да, среди них были и достойные. А сколько выпито спиртного. Сколько произнесено пустых речей.

Но никто из организаторов «Осени» не подумал, что попутно этому майдану можно было и нужно было помочь «Нашему дому» и Шалве Александровичу Амонашвили продлить его сказочное пребывание на амурской земле. Он бы дал бессмертные уроки добра в Свободном, Белогорске, Тынде, в селах области. Он бы успел провести Родительские собрания. Он бы…

Ан нет. Визит ограничился стенами «Нашего дома» и актовым залом педагогического университета. Пресса, увлеченная артистическим шоу, прозевала приезд великана. ГТРК «Амур» и не подумал заснять выступления Амонашвили и его пронзительные инвективы.