Николай Бодрихин - Великие советские асы. 100 историй о героических боевых летчиках

20 августа 1944 года, в первый день наступления на Яссы, он сбил ФВ-190 и создал условия для двух побед своего ведомого – гвардии лейтенанта К. Мальцева.

6 октября в районе Дебрецена Артамонов сбил два Ю-87, а ведомые, входившие в его шестерку, уничтожили еще 5 неприятельских самолетов.

Прирожденный воздушный боец и блестящий летчик, заботливый командир и товарищ, всеобщий любимец, он погиб при штурмовке немецкой механизированной колонны в Чехословакии 26 марта 1945 года, направив свой горящий истребитель в скопление техники противника.

Гвардии капитан Артамонов лично сбил в воздушных боях 28 неприятельских самолетов и 9 – в группе.

Герой Советского Союза (19.08.1944). Награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени.

Летчик-истребитель, официально одержавший 30 личных и 14 групповых побед. При этом из 12 неприятельских самолетов, сбитых им в Курской битве, лишь 2, уничтоженные прямо над своим аэродромом, по волюнтаристскому решению командира полка были записаны на личный счет летчика, остальные зачли как групповые. Это было явной несправедливостью, но именно так командир реагировал на строптивость, принципиальность младшего лейтенанта. И хотя уже в августе 1943 года на счету Архипенко было 11 личных и 12 групповых побед, звание Героя Советского Союза он получил только после войны, а последний, четвертый боевой орден – Красного Знамени – нашел его спустя почти полвека.

Федор Архипенко родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи Бобруйского уезда Могилевской губернии. В Бобруйске окончил 9 классов и аэроклуб. Его летные способности были замечены, и юношу направили в Одесскую военную авиационную школу. В октябре 1939 года младший лейтенант Архипенко в числе других выпускников летной школы был направлен «для дальнейшего прохождения службы» в 17-й истребительный авиационный полк, базировавшийся в районе Ковеля.

«В первый день войны аэродром Велицк бомбили четыре раза группы по 40–60 немецких бомбардировщиков. Можно представить, какой страх и ужас царили на аэродроме, – многие летчики и техники стали седыми», – вспоминал Федор Федорович.

В тот день Архипенко выполнил первый полет в военном небе; прошел от Бреста до Равы-Русской, попал под огонь зенитной артиллерии и, встретив незнакомый И-153, привел его на свой аэродром. Через несколько дней в полку осталось 6 самолетов, и Архипенко в числе других оставшихся в живых летчиков 17-го полка попал в Ростов-на-Дону, где наскоро переучился на ЛаГГ-3. Выполнив зачетный полет первым, он был назначен на дежурство в готовности номер 1 и отдежурил в кабине двое суток, к концу не то засыпая, не то теряя сознание, – о дежурном звене просто забыли. Когда на третьи сутки дали команду вылезти из самолетов, на аэродроме появился командующий ВВС округа и, не вникая в детали, приказал расстрелять все звено. Но командир полка майор Дервянов вступился за летчиков, добился отсрочки исполнения абсурдного приговора и нашел в себе мужество проигнорировать его.

В августе 1941 года 17-й авиаполк был направлен под Киев. Здесь Архипенко одержал свои первые победы. В воздушной схватке над Кременчугом сбил «Мессершмитт» и подбил еще 1 самолет. Через несколько дней уничтожил еще 2 самолета.

15 октября при штурмовке частей противника в районе Сум был подбит самолет летчика Савина, и он совершил вынужденную посадку на территории, занятой противником. Архипенко посадил свою машину рядом, но взлететь не смог из-за поломки шасси. 10 дней переодетые в гражданскую одежду летчики пробирались через немецкие тылы к линии фронта, однажды даже были остановлены патрулем, но их мальчишеский вид обманул бдительных немцев. В холщовой рубахе, босиком, выходил с оккупированной территории худенький юноша, которому было суждено уничтожить несколько эскадрилий люфтваффе. В канун своего 20-летия он пересек линию фронта и после короткой проверки Смершем вернулся в родной полк.

Под Сталинградом Архипенко провел несколько исключительных по своей сложности и важности разведок: одну – под Калачом, в условиях крайне ограниченной видимости, другую – в районе Ворошиловграда, покрыв расстояние, превышающее расчетную дальность полета. Из второй разведки он вернулся в режиме планирования, перетянув через Дон, разделявший советские и немецкие войска, на высоте нескольких десятков метров и посадив машину на снег… В январе 1943 года он «нашел» ушедшие в прорыв части 3-й танковой армии, за что командарм П.С. Рыбалко лично наградил его орденом Отечественной войны 2-й степени. В апреле 1943 года полк принимал участие в Курской битве, где командир эскадрильи лейтенант Архипенко сбил 12 вражеских самолетов. На земле во время налета немецкой авиации он был ранен в ногу и руку (речь шла даже об ампутации). Однако, несмотря на тяжелое ранение, выбыл из строя всего лишь на две недели.

Федор Федорович часто вспоминал один бой под Воронежем: «Во время этого воздушного боя при лобовой атаке летчик Me-109 выстрелил, и я видел, как вылетел трассирующий снаряд, и услышал удар, как ложится шар в лузу при игре в бильярд. На встречных курсах мы проскочили друг от друга в 4–5 метрах. Снаряд прошел между моей рукой и правым боком, ударил возле бронеспинки в шпангоут, где выгорела дырка диаметром 10 сантиметров… Если бы у немца не кончился боезапас, он мог бы очередью перерезать меня».

23 марта 1944 года четверка Архипенко схватилась в тяжелом бою с несколькими десятками немецких самолетов и сбила 8 машин. Горючее было выработано полностью, и летчики приземлили самолеты неподалеку – на берегу Днестра. Одна из жительниц близлежащей деревеньки пригласила офицеров к себе, от души угостила их нехитрой снедью, посетовав, к слову, что немцы увели корову. Архипенко дал ей 700 рублей, и та, не откладывая, привела на свой двор корову, которую купила по соседству. Случай стал широко известен, и до конца войны Архипенко доводилось принимать в воздухе шутливые радиограммы: «Десятка (позывной, по бортовому номеру)! Вижу стадо коров и твою буренку…»

Весенние бои 1944 года в Молдавии складывались для летчика счастливо, он сбил 11 самолетов противника. «Уже где-то к лету 1943 года я обрел уверенность, что истребителю меня не сбить, – вспоминал Архипенко. – Я мог упредить любой его маневр, перетерпеть большую перегрузку, опередить в принятии решения. Другое дело бомбардировщик: преследуя его, порой сам становишься мишенью, и тут вопрос в точности и неожиданности атаки…»

Свои последние боевые вылеты заместитель командира 129-го гвардейского выполнил в небе Германии.

Всего за войну Архипенко совершил 467 боевых вылетов, провел более 30 штурмовок, в 102 воздушных боях сбил лично 30 и в группе – 14 самолетов противника.