Жан Батист Баронян - Артюр Рембо

Всё это время Верлена материально поддерживала его мать. В 1883 году она купила для него у родителей Люсьена Летинуа ферму в Куломе и переехала туда с ним. Но и там он продолжал пьянствовать, что приводило к частым ссорам. В феврале 1885 года один из скандалов закончился тем, что мать, потеряв терпение, подала на него в суд, и он вновь угодил в тюрьму, в этот раз на месяц, и был оштрафован на 500 франков. Летом того же года, продав дом в Куломе, он вернулся с матерью в Париж и возобновил литературные занятия. В январе следующего года мать умерла, а всё её наследство отошло к Матильде в счёт погашения алиментов. После этого Верлен стал называть бывшую жену «гнусной мерзавкой», «воровкой», «бессердечной и вздорной бабой», словно позабыв о том, что когда-то посвятил ей немало прочувствованных лирических стихов.

Какое-то время он продержался за счёт небольшого наследства (2400 франков), полученного после смерти его тётки. Он прожил его вместе с проституткой Мари Гамбье, с которой сошёлся в то время. Когда деньги кончились, она от него ушла.

Тем временем ширилось его признание как поэта. В сентябре 1886 года в манифесте символистов, опубликованном Жаном Мореасом в газете «Фигаро», он был назван предшественником новой поэтической школы. Но здоровье его было уже сильно подорвано. Из-за обострившегося артрита он с трудом ходил и часто отлёживался в больницах, даже там продолжая работать. В 1888 году вышло второе издание его «Проклятых поэтов», которое он дополнил очерками о Марселине Деборд-Вальмор, Вилье де Лиль-Адане и о самом себе (под анаграммой Бедный Лилиан, которую придумал для него Рембо). Вскоре вышла книга Шарля Мориса «Поль Верлен».

На известие о смерти Рембо Верлен откликнулся сонетом, который был включён в сборник «Посвящения». Стихотворение начинается с прямого обращения к близкому когда-то собрату по искусству:

Если в этих стихах прорывается память о страсти, которая за два десятилетия до того соединяла их воедино, вела по дорогам Европы, по мостовым её городов, и так некрасиво закончилась, то на публике Верлен неизменно отстаивал сугубо духовный характер своей близости с Рембо.

В последующие пять лет Верлен, несмотря на участившиеся хвори и недомогания, напряжённо работал, выпускал новые циклы стихотворений, автобиографическую прозу (например, очерки «Мои тюрьмы» и «Мои больницы»), сочинял пьесы для театра, устраивал литературные «среды», читал лекции по литературе в Голландии, Бельгии и Великобритании. В 1894 году друзья поэта учредили для него ежемесячную пенсию (150 франков), а министерство народного просвещения назначило ему пособие (сначала в размере 200, а потом 500 франков), что свидетельствовало об официальном признании его места в культуре страны. Его избрали Принцем поэтов. Однако попытка баллотироваться в члены Французской академии, предпринятая им в 1893 году, успеха не имела. Очевидно, академики сочли Верлена недостаточно для них респектабельным персонажем. Впрочем, поэт был не первым из гениев, отвергнутым этим почтенным собранием. Дважды, в 1836 и 1849 годах, туда не был избран Оноре де Бальзак, долго и страстно желавший академического кресла. Можно считать, что за них обоих уже в XX столетии с Французской академией по-своему рассчитался великий бард Франции Жорж Брассенс. В 1967 году несколько «бессмертных», в том числе писатель Марсель Паньоль и кинорежиссёр Рене Клер, решив выдвинуть Брассенса в академики, обратились к нему за согласием баллотироваться. Тот деликатно, но решительно от предложенной чести отказался, шутливо сославшись на свою нелюбовь к мундирам. Академия довольствовалась присуждением ему Высшей поэтической премии.

Интенсивное творчество и вконец расстроенное здоровье не могли вытеснить у Верлена желания любить и быть любимым. Теперь он утолял его связями с профессиональными «жрицами любви». С одной из них, Филоменой Буден, он сошёлся в 1887 году. Три года спустя он поменял её на её же приятельницу, бывшую танцовщицу Эжени Кранц, которая сумела быстро его разорить, после чего он сразу же её бросил. Позднее он возобновил связь с Филоменой, а затем вновь поменял её на Эжени, которая была при нём вплоть до его смертного часа.

В 1896 году, 8 января, Верлен скончался от воспаления лёгких. 10 января состоялись отпевание в старинной церкви Сент-Этьен-дю-Мон, что находится рядом с парижским Пантеоном, и торжественные похороны на Батиньольском кладбище. То не были грандиозные «национальные похороны», но всё же проститься с поэтом пришло множество его почитателей. Поль Фор, ещё один Принц поэтов, получивший это звание в 1912 году, написал стихотворение «Похороны Верлена». Во второй половине прошлого века оно стало довольно популярным благодаря тому, что его положил на музыку и исполнял как песню Жорж Брассенс, который обожал стихи Верлена и сочинил превосходную вокальную миниатюру на слова его «Коломбины». В стихотворении П. Фора есть такие строки:

В Париже в Люксембургском саду установлен беломраморный памятник Верлену.

Эрнест Делаэ, земляк, однокашник и многолетний друг Артюра Рембо, пережил его почти на 40 лет. Дружен он был и с Верленом. Тот посвятил ему стихотворение, в котором отметил, вероятно, самые привлекательные его свойства: добродушие и юмор, каковые поэт причислял и к собственным достоинствам:

Одним из подтверждений этих слов могут служить шутливые рисунки Делаэ, которые он имел обыкновение помещать в письмах друзьям. Особенно часто он изображал своего друга Рембо, показывая его в разных смешных ситуациях — и тех, которые наблюдал сам, и вымышленных или взятых из рассказов Артюра о его приключениях, например о том, как в Вене у него вытащили бумажник, когда он, будучи не совсем трезвым, заснул в фиакре. Эрнест очень метко передавал характерные черты внешности и жесты друга. Эти рисунки и знаменитый фотопортрет работы Этьена Каржа дают нам представление о том, как выглядел юный Рембо.