Джон Нейхардт - Говорит Черный Лось

Тогда заговорил четвертый предок, властелин той страны света, к которой мы всегда обращены (юг), откуда исходит сила, что способствует росту всего живого. "Мой младший брат, обладая силами четырех сторон света, нашим родичем пойдешь ты по земле. Взгляни, я даю тебе символ — сердце народа, с его помощью ты спасешь многих". И тут я увидел, что в руке он держит живой ярко-красный жезл. Я взглянул на него- и вдруг прямо на моих глазах побег стал распускать ветви. На ветвях появилась густая листва, а на ней поющие птицы. На мгновение мне показалось, что под зеленеющим деревом я увидел лагеря людей и всех других живых существ, тех, что ходят, прорастают, летают, — они жили счастливой жизнью. "Этот жезл будет стержнем судьбы народной, замкнет ее священным кругом, станет Посохом для ходьбы, сердцем народа. Силой, данной тебе, ты заставишь его цвести".

Старец помолчал немного, прислушался к пению птиц, а потом продолжал: "Взгляни на землю!" Я опустил свой взор вниз — лежавшая там земля была подобна кругу, вместившему в себя все народы. А в центре этого круга, распускаясь, стояло священное дерево. Там, где оно стояло, пересекались две дороги — красная и черная "Красная дорога — дорога добра, она ведет из страны великана (севера) туда, куда мы обращены (юг), — сказал предок, — по ней пойдет твой народ. Черная дорога ведет из страны, где живут громовые духи (запад) в сторону восходящего солнца (восток). Это страшная дорога, дорога бед и войны. Тебе суждено пройти и по ней. Следуя этой дорогой, ты обретешь силу побеждать врагов своего народа. В четыре восхождения со своей силой пройдешь ты по земле".

Думаю, он имел в виду, что мне придется быть свидетелем жизни четырех поколений, и сейчас я живу уже с третьим. Тут старец встал, расправил плечи и побежал на юг, превратившись в лося. Он добежал до желтых лошадей, и те тоже превратились в лосей.

Заговорил пятый предок, старейший из всех, дух неба: "Сын мой, я послал за тобою, и ты явился. Сейчас увидишь мою силу!" Он распростер руки и превратился в парящего пятнистого орла: "Взгляни! Все крылья воздуха обретешь ты. Вместе с ветрами и звездами они станут словно сородичи. С моей силой ты пройдешь по земле". Хлопая крыльями, орел высоко парил надо мной. И вдруг все небо заполнилось крыльями, которые то и дело, приветствуя, касались меня.

Теперь я понял, что сейчас заговорит шестой предок, дух земли. Видел я, что был он очень стар, но стар по-"человечьи". Его лицо, изрезанное морщинами, с запавшими потускневшими глазами, обрамляли длинные седые волосы. Я во все глаза глядел на него — мне показалось, что я его почему-то знаю. Я смотрел на старца, а он на моих глазах постепенно стал преображаться в молодого человека. Когда же он превратился совсем в мальчика, до меня дошло, что это есть я сам. Предо мной в обратном порядке прошли все те годы, что ожидали меня впереди. Вновь обернувшись старцем, он промолвил: "Сын мой, воспрянь духом, ибо к тебе перейдет моя сила. На земле она очень тебе пригодится, потому что народ твой впереди ждут великие беды. Ступай".

Он встал и побрел через радужный вход наружу, а я следовал за ним, восседая на том самом гнедом, который разговаривал со мной вначале и привел меня в типи.

Затем гнедой остановился и обратился грудью к лошадям, стоявшим на западе, а голос промолвил: "Ты получил чашу с водой. Омолоди ею, заставь день зазеленеть. В руках у тебя и лук со стрелой, — на врагов твоего народа". Гнедой заржал, и двенадцать черных лошадей подошли и встали за мной по четыре в ряд.

После этого мой конь обратился в сторону гнедых лошадей востока. Я увидел, как у них во лбах засветились яркие утренние звезды. А голос промолвил: "Ты получил священную трубку, а с ней силу, которая несет мир и красный счастливый день". Гнедой заржал, и двенадцать гнедых встали за мной по четыре в ряд.

Теперь конь повернулся на юг, к желтым лошадям, а голос опять промолвил: "Ты получил священный жезл и круг, которым жив народ, и тот счастливый желтый день, что должен наступить. В центре круга ты посадишь побег и сделаешь все, чтобы он зазеленел и стал могучим сильным древом, которое зацветет, укрыв под своей сенью людей". Гнедой заржал, и подошли двенадцать желтых лошадей, которые встали по четыре в ряд.

Вдруг я заметил: на всех лошадях, что шли за мной, сидят всадники. Голос произнес: "Сейчас ты пройдешь с ними черной дорогой, и все народы и все живые существа, что ходят, летят, прорастают корнями, убоятся тебя".

И я поехал на восток той самой дорогой страха, а за мной в ряд по четыре черные, белые, гнедые и желтые всадники. Над дорогой далеко-далеко тускло всходила утренняя звезда.

Я посмотрел вниз, где лежала молчаливая земля, окутанная болезненным зеленым светом. В глаза мне бросились покрытые травами холмы и встревоженные животные-все они были объяты страхом. Повсюду раздавались крики испуганных птиц и слышалось хлопанье крыльев. Я был вождем над всеми духами, что скакали за мной, и когда оглянулся назад — все двенадцать черных лошадей разом встали на дыбы, забили копытами, раздался страшный гром. Своими гривами и хвостами они подняли ураганный ветер с градом; ноздри их исторгали молнии. Опять посмотрев вниз, я увидел, как град косыми линиями падает на землю, а вслед за ним — сильные ливни. Там, где мы ступали, деревья сгибались до самой земли, а холмы становились едва различимыми.

Но вот земля вновь преобразилась и стала яркой и свежей. Опять виднелись внизу холмы и долины, журчащие ручьи и реки. Мы приблизились к тому месту, где три стремительных потока сливаются воедино — к источнику могучих вод. Здесь творилось что-то страшное. От воды вздымалось пламя, а в языках его жил голубой человек, окутанный облаком пыли. Травы кругом зачахли и высохли, деревья поникли, изможденные двуногие и четвероногие лежали, тяжко дыша.

Воины, сидевшие на черных лошадях, вскричали: "Хока хей!" и бросились на голубого человека, но тот отбросил их назад. Белые всадники кинулись на врага с боевым кличем на устах, и тоже оказались побиты. После них потерпели неудачу красные, а за ними желтые воины.

И когда уже ничего нельзя было поделать, все всадники разом вскричали: "Поспеши, Орлиным Крылом Простертый!" И тут весь мир наполнился голосами, которые подбадривали меня. Я рванулся в бой, держа в одной руке чашу с водой, а в другой лук, превратившийся вдруг в копье. Наконечником ему служила сверкающая молния. Копье пронзило сердце голубого человека и сразу же раздались раскаты грома и многоголосый хор вскричал: "Ун-хии!", то есть "Я убил его". Пламя погасло. Засохшие деревья и травы вновь поднялись и принялись радостно шептаться друг с другом. Все живые существа разноголосыми криками выражали свою благодарность. Потом все четыре отряда воинов подскакали к мертвому врагу и по очереди коснулись его, добыв удачу. И тут поверженное тело превратилось в безвредную черепаху.