Вилем Балинт - Жизнь в родной земле

5. Народные стенгазеты

В газетах все время пишут почти исключительно о Сталине. Совсем как по пословице: «Без Бога ни до порога», что ни слово, то Сталин во всех склонениях и спряжениях. А в действительности, что ни мат, то обязательно таковой посылается по адресу «любимого».

Прекрасным показателем настроения населения являются общественные уборные на железнодорожных станциях, особенно на меньших станциях. Например, население когда видит, как всякие иностранные экскурсии просматривают фабрики и заводы, колхозы и т. д., обыкновенно очень возмущается и говорит: «Эх, дурачье, — для того, чтобы иметь правильное представление о советской жизни, о действительном настроении населения, надо не заводы и колхозы осматривать, а советские уборные!»

Должен заметить, что население при этом на 100 процентов право. В СССР больше действительной правды можно узнать в уборной какой-нибудь захолустной станции, нежели на каком-нибудь «заводе-гиганте». Стены общественных уборных, как укоренившееся правило, расписаны всякими откровенными ругательствами и частушками по адресу Сталина, Молотова, Кагановича, Калинина и других советских заправил; разрисованы всевозможными по их адресу нецензурными карикатурами. Первенство имеет Сталин, этому достается больше всего. Вот где можно совершенно точно узнать о действительном настроении подавляющего большинства советского населения. На стенах уборных особенно ясно народ запечатлел свой гнев и ненависть против Советской власти. Если бы было возможно записать со стен уборных по всему СССР это свободное народное творчество, то можно бы получить много томов интереснейшего материала о подлинных переживаниях российских народов под большевицкой властью. Говорю «подлинно-народного», потому что все это малограмотно написано, ясно что писали и рисовали люди простые, — рабочие, крестьяне. Но тут бывают вещи, которые иногда поражают своею меткостью, правдивостью и мудростью. Вот куда надо иностранцам заглядывать, для того, чтобы правильно понять все происходящее в СССР.

— Ну, а как к этим иностранцам-туристам относится население? Рады их посещениям?

— Ну, это уж нет! На основании только что сказанного мною можете приблизительно посудить о действительном отношении к ним населения. Простой народ просто их считает за пособников коммунистов и этого достаточно для то, чтобы, если попадется где либо иностранец наедине, провалить ему череп, а то и совсем убить. Случаи убийства иностранцев неизвестными уже бывали. Нападения же на иностранцев бывают сплошь и рядом.

— Между прочим, в прошлом году ездило из ЧСР в СССР много экскурсий, и вот член одной такой экскурсий профессор Чермак, родом чех, в бытность экскурсии в Крыму, бесследно исчез, и до сих пор никто ничего не знает о нем. Как вы думаете, — что с ним случилось?

— Ясно что! — убили, — отвечает мой информатор. — По всей вероятности оторвался в единственном числе от остального состава экскурсии, вот и убили.

— Да, но ведь даже тело его не могли найти! — спрашиваю я.

— Если его тело не нашли, то, по всей вероятности, его убили, а потом съели, а если был убежденный антикоммунист, то могло его ликвидировать и само ГПУ.

— Ну, что вы за ужасы говорите! Это же не может быть, ничто подобное никто себе и представить здесь не может, простите — говорю ему — я не могу этому поверить.

— Да, здесь заграницей это, пожалуй, действительно невероятная и невозможная вещь, но в СССР, ввиду невероятных условий жизни, людоедство одно время было очень распространено, имею данные предполагать, что таковое существует и в настоящее время, правда в меньших масштабах.

В течение 1933 и 1934 годов в Ростове и в его окрестностях исчезло, как сквозь землю, много детей и взрослых людей. Долго советские полицейские органы, да и все население ломало себе головы над тем, — куда эти люди исчезают? Быть может, тайна исчезновения этих людей так бы и осталась не раскрыта, если бы не исчез восьмилетний ребенок у одного ответственного работника из Ростовского ГПУ. После этого случая, все было мобилизовано для розысков. Действительно, на этот раз усилия ГПУ и милиции увенчались успехом: на окраине Ростова было раскрыто, так сказать на полном ходу, целое подпольное предприятие (фабрика) по выработке мясных продуктов — колбас, котлет, пирожков и т. д. из человеческого мяса. Ребенок ответственного работника из ГПУ лежал как раз на столе, без внутренностей, в разрезанном виде, уже готовый к обработке и использованию. Отец ребенка, когда узнал об этом, сошел с ума. Конечно, правительственные органы старались скрыть весь ужас всего этого от населения, но последнее, тем не менее, все узнало.

Оказалось, что эта фабрика действовала больше года. Во время свирепствования здесь голода в 1933 г. она процветала. Людской материал, сырье так сказать, добывался тем способом, что систематически крали детей, а при случае и взрослых. Фабрика имела собственные автомобили-извозчики. Обыкновенно, встретив в единственном числе кого либо, особенно девиц, проезжающий автомобилист любезно предлагал подвезти или даже прокатить. Против такого соблазнительного предложения в Советской России устоять трудно, и вот таким образом попадали на мясную фабрику, а потом и в голодный желудок советского гражданина, может быть даже в желудки своих родных!

В 1932–1934 годах в нашем районе свирепствовал страшный голод. Люди умирали от голода, как мухи. Железнодорожные станции были запружены умирающими от голода пассажирами, большею частью колхозниками. Пухли от голода и рабочие с их семьями. Время было кошмарное. Все время у людей уходило на изыскание продуктов питания, вернее — на бесконечное стояние в очередях. Стояли в очередях неделями. И вот, принимая во внимание все это, представьте себе на момент следующую картину: из ворот завода валит, по окончании работы, толпа измученных и голодных рабочих, все мысли которых сосредоточены единственно на собственном желудке, требующем пищи. В это время, неизвестно откуда, появляется у ворот тип с корзинкой, наполненной свежими котлетами и сосисками, и предлагает товар по сходной цене. Ясно, что в момент все бывало раскуплено. Продавец, как только сбывал товар, немедленно смывался, что никого не удивляло, ибо за спекуляцию могли расстрелять или же на десять лет закатывали в каторгу. Одним словом, продукты, вырабатываемые из человеческого мяса, быстро попадали с рук на руки и еще быстрее поглощались. Дело процветало. О том же, что эти котлеты были из человечины, население узнало много позже, после того, как ГПУ уже ликвидировало это предприятие. Но и перед тем многим эти продукты казались подозрительными. Специалисты (и такие нашлись!) утверждали еще до раскрытия этих преступлений, что продукты эти изготовлены не из лошадиного, собачьего или кошачьего мяса, так как последнее, по их мнению, не так вкусно… Лично предполагаю, что до исчезновения ребенка видного работника из ГПУ, советские полицейские органы на подобную нелегальную торговлю продуктами питания смотрели сквозь пальцы, потому что эти частники подкармливали рабочих.