Федор Раззаков - Роковые женщины советского кино

Лена пришла на правление Гильдии продюсеров, рассказала страшную байку, все обалдели и со словами «актеры, как дети» отказались в этом разбираться. Заседание прошло без моего участия. Я растерялся и не смог придумать ничего лучшего, как подать заявление о выходе из гильдии, которая, кстати, создавалась при моем участии для того, чтобы защищать интересы продюсеров. Честно говоря, я ждал извинений…

Сейчас Сафонова продолжает съемки. На площадке мы не встречаемся. Это недоразумение случилось в конце октября, и меня очень удивляют публикации, которые появились только сейчас. Лена тут уже ни при чем. И вообще Лена человек замечательный, приличный и надежный. У нее очень много проблем, но она держится. В фильме «Принцесса на бобах» я сыграл лучшую свою роль именно благодаря тому, что она была моей партнершей…»

Так получилось, что на неприятности в работе вскоре наложились и неприятности в личной жизни актрисы. В июле 1997 года, давая интервью «Аргументам и фактам», Сафонова рассказала:

«Сейчас мы с мужем не в разводе, но в состоянии глубочайшего конфликта. Старший сын от моего первого брака здесь, со мной, младший — в Париже. В чем причина конфликта? Муж поставил мне условие строго и даже ультимативно — заниматься домом. Я, наверное, могла бы запереться в четырех стенах, принести себя в жертву семье, детям, но вдруг поняла, что это для меня будет очень тяжело и я буду страдать…»

Из других интервью Сафоновой конца 90 х: «В Париже я не общаюсь с русской диаспорой. Она такая обширная и так разбросана по всей Франции, что надо, чтобы меня кто-то с ними познакомил. А знакомить некому. Муж у меня француз, французы с ними не общаются, и они с французами тоже. У меня там очень мало русских знакомых…

У меня случались панические казусы при виде собеседника, открыто зевающего в ответ на какие-либо мои рассуждения. Пришлось привыкнуть к тому, что для местных я — «белая ворона». На себе почувствовала, что французы совершенно иные люди, нежели мы, россияне. Неважно, кто в чем хуже-лучше. Просто у нас диаметрально противоположный менталитет. Прежде всего, французы меньше встречаются друг с другом, нет у них привычных для нас бытовых контактов. И это меня, прямо скажу, обескураживает. Прежде я запросто могла позвонить почти незнакомому человеку или зайти к соседке попросить соли или передать на полчасика ребенка, чтобы сбегать за продуктами в магазин. Здесь это немыслимо…

Старший сын, Ванечка, «приземлился» легче, чем я. Самое трудное после переезда — он обнаружил, что его сверстники, дяди и тети вокруг разговаривают на непонятном языке. Но уже сейчас Ванечка прекрасно говорит по-французски, ни в чем не отстает от ровесников. Однако меня тревожит, что он по-русски все понимает, но абсолютно перестал разговаривать на родном языке…

Париж, действительно, очень красивый, но, на мой взгляд, холодный, негостеприимный, за что и не люблю его, откровенно говоря. В душе навсегда осталась Москва…»

В 1998 году Сафонова вернулась на родину, взяв с собой только одного сына — Ваню. Младший сын Саша остался в Париже с отцом, так как по французскому законодательству ребенок, родившийся во Франции, обязан жить там до совершеннолетия. Так закончилась французская эпопея «зимней вишни».

На родине Сафонова с головой ушла в работу — снималась в одном фильме за другим.

В начале октября 2003 года «Мир новостей» опубликовал интервью с Сафоновой. Приведу из него лишь несколько отрывков, касающихся личной жизни актрисы:

«Отношения между сыновьями сложные. Впрочем, как еще могут складываться отношения, если один живет в Париже, а другой — в Москве?.. Общаться с младшим сыном мне удается: в последнее время преодолены некие юридические барьеры. Но в любом случае это печально, когда твой ребенок живет отдельно от тебя. В этом есть некая неполноценность, когда два родных брата видятся лишь как друзья. Абсурдно и смешно. Я нечасто езжу в Париж и по Саше безумно скучаю. Очень скучаю. Это как постоянная нехватка чего-то. Ничто тебе этого не возместит и не заменит. Старший сын, Ваня, тоже переживает. Я в разлуке со своим младшим сыном уже 5 лет. У нас с бывшим мужем существует такой уговор: у Саши есть мама, и мама — это я. Я сказала Самуэлю: «Что бы в твоей жизни ни происходило, папа — ты, а мама — я». И папа пока что соблюдает этот уговор…

Каждое утро я встаю в семь утра и отвожу сына в школу. Школа хоть и недалеко, но мы живем сейчас в такое время, когда не волноваться за детей нельзя. Даже когда они выносят ведро на помойку или идут в магазин за хлебом. Еще очень переживаю из-за того, какие у наших детей колоссальные нагрузки в школе. После работы я прихожу домой никакая, и Ваня тоже. И у него даже нет времени «очистить» мозги от дневного загруза, чтобы «глотать» новую порцию знаний — делать домашние задания…

Но если бы у меня не было детей, я бы, наверное, очень сокрушалась. Считала бы, что упустила половину жизни. Не знаю, как для мужчин, но для женщины ребенок очень важен. Это самое необходимое в жизни — родить ребенка…»

Между тем роман Сафоновой с кинематографом успешно продолжается. Она по-прежнему востребована в кино, правда, звезд с неба уже не хватает, снимаясь в основном в сериалах, имеющих отдаленное отношение к подлинному искусству. Однако поскольку других в наше время почти не снимают, приходится довольствоваться и этим. Да и главные роли ей теперь предлагают крайне редко. Однако в период 2006–2011 годов Сафонова снялась аж в… 25 фильмах.

Сегодня Сафонова по-прежнему живет в Москве, а ее младший сын Александр в Париже, с отцом. Видятся они не так часто, как того хотелось бы матери, которая до сих пор переживает, что так и не смогла быть возле сына в пору его взросления. Правда, этого не скажешь про ее второго сына Ивана, которого она пусть в одиночку, но все-таки вырастила. Он уже окончил школу и теперь пытается самостоятельно найти свое место в жизни.

Галина Польских родилась в Москве 27 ноября 1939 года. Своих родителей она практически не помнит: во время войны, когда ей было всего три года, отец погиб на фронте, а в 1947 году от малокровия умерла и мама. Старшего брата Галины, Виктора, взяла к себе мать отца, а вот внучку взять не смогла — двоих детей она бы просто не потянула. Поэтому в восьмилетнем возрасте Польских оказалась в детдоме. Однако пробыла она там недолго. Вскоре из Каунаса в Москву перебралась ее бабушка по материнской линии, Ефросиния Андриановна, и оформила над внучкой опекунство. Поселились они в бывшей родительской девятиметровой полуподвальной комнатке на Сретенке, в доме напротив магазина «Грибы-ягоды», куда бабушка устроилась работать уборщицей.