Теодор Кранке - Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике

— В трюме нет ничего, что могло бы загореться само по себе, — задумчиво проговорил он. — По-моему, это проделки того субъекта, о котором нас предупреждал Кранке.

— Вы имеете в виду капитана «Канадиен Крузера»? — спросил первый помощник.

— Кого же еще? Поставьте караул и установите пулеметы перед трюмом с пленными.

Когда его приказы были выполнены, капитан распорядился подать сжатый воздух через вентиляционные отверстия того трюма, из которого выходил дым. Сжатый воздух не является общепризнанным средством для тушения пожара, но он заставил дым пойти в другое место, и капитан «Портленда» отлично понимал, в какое именно. И он оказался прав.

Вскоре в трюме, где находились пленные, послышались возня, кашель, крики и ругань. Они поняли, что их выкуривают. Они сломали перегородку и подожгли соседний трюм, но дым вернулся к ним бумерангом. В люк отчаянно забарабанили, и по знаку капитана немецкие матросы, ухмыляясь, открыли крышку, и пленники повалили наружу. Последним появился капитан «Канадиен Крузера», красный, задыхающийся от кашля, со слезящимися глазами, но по-прежнему несгибаемый и дерзкий.

— Жаль, что мы ведем войну, капитан, — сказал командир «Портленда», — но ничего не поделаешь. Надеюсь, вы больше не вынудите меня держать под дулом своих же товарищей-моряков. Может быть, вам стоит воздержаться от подобных рискованных затей на протяжении остального пути. Все равно главным образом пострадаете вы и ваши спутники.

На что капитан «Канадиен Крузера» не ответил ни слова, какие бы мысли ни роились в его голове.

После «Портленда» «Шеер» встретился с кораблем снабжения «Альстеруфер», который шел прямо из Германии. Благодаря материалам и ресурсам, имевшимся на его борту, наконец-то смогли починить «арадо». Особым поводом для радости у матросов «Шеера» стало то, что «Альстеруфер» привез мешки с письмами — первыми, которые они получили с тех пор, как покинули немецкие воды. Хотя рождественские поздравления слегка запоздали, тем не менее их встретили с огромной радостью. Затем «Шеер» снова двинулся в путь. Тратить время попусту было нельзя; каждый час стоил слишком дорого.

Но, ко всеобщему изумлению, внезапно крейсер изменил курс. Теряя драгоценное время, Кранке пришлось вернуться на 400 километров назад, но для этого у него была серьезная причина. Подводная лодка «U-124» с лейтенантом Вильгельмом Шульцем по пути встретилась с «Кормораном», чтобы взять новые торпеды, потому что свои она расстреляла во время нападения на конвой. Так как больше подводная лодка ни в чем не нуждалась, эту встречу назначили для того, чтобы не заставлять ее проделывать долгое обратное путешествие к кораблю снабжения в Бискайском заливе и дать ей возможность продолжать операцию в этом удаленном районе. Но в месте встречи, которое назначило командование, слишком бурное море не позволило передать торпеды, поэтому капитаны решили встретиться дальше на юго-западе и радировали о своем решении «Шееру» — отсюда и перемена курса.

Кранке, которому не терпелось починить радиолокатор, нужный для опасного прорыва через Датский пролив, обязательно должен был встретиться с командиром «U-124», который вез для него кварц. Кроме того, он должен был поделиться опытом действий в Индийском океане с капитаном «Корморана», так как «Корморан» собирался рейдерствовать в тех местах. Также «Шеер» вез копии судовых журналов вспомогательных крейсеров «Тор» и «Атлантис», и командир «Корморана», несомненно, нашел бы их весьма увлекательным и полезным чтением, так как ему предстояло отправиться по их следам.

Ранним утром на следующий день, когда солнце едва взошло над горизонтом, показались верхушки мачт. По всей вероятности, это был «Корморан», однако экипаж «Шеера» бросился по боевым постам — на всякий случай. Удача не всегда будет сопутствовать им; рано или поздно противник перехватит какую-нибудь радиограмму и сумеет ее расшифровать — и в таком случае корабль, который явится на место встречи неподготовленным, получит неприятный сюрприз. Однако и на этот раз замеченные мачты принадлежали именно тому кораблю, которого и ожидали.

Рядом с «Кормораном» на поверхности воды виднелась «U-124», но потом она осмотрительно ушла под воду, чтобы приглядеться к приближавшемуся крейсеру в перископы. Когда «Шеер» остановился неподалеку от «Корморана», субмарина всплыла, боевая рубка открылась, и белолицые подводники повалили на мостик, махая руками матросам на борту крейсера.

«Поздравляю, „Шеер“, — просигналил командир лодки. — Я привез вам ваш портсигар».

«Отлично. Спасибо. Высылаю шлюпку. Для вас тоже есть приятный сюрприз».

Когда шлюпка подошла к лодке, в ней оказались свежие булочки, которые специально испекли в то же утро, свежие кексы, ящик солонины… и, конечно, неизменные ящики с яйцами.

Сначала «Шеер» выполнял обязанности сторожа при субмарине и вспомогательном крейсере, а чуть позже командир «Корморана» капитан Детмерс — старый приятель Кранке — и лейтенант Шульц, командир подводной лодки, поднялись на борт карманного линкора. Пока они обсуждали различные вопросы, из радиорубки доложили, что кварцевая деталь, доставленная лодкой, подошла. Радиолокатор починили, что стало большим облегчением для капитана «Шеера». Он почувствовал, что полностью готов приступить к последнему и, может быть, самому опасному этапу своего путешествия, имея все шансы на успех, — возвращению на родину, в том числе проходу через узкий Датский пролив.

«Шеер» без устали продвигался на север, пересек экватор, миновал район северо-западных пассатов с живописными кучевыми облаками и прошел через Саргассово море с густыми зарослями водорослей. Заметно похолодало, и команда наполовину переоделась в синий цвет. Надеясь на удачу, которая сопутствовала «Шееру» и уже вошла в пословицу, матросы оживленно готовились к сходу на берег, штопали, чистили, гладили и наводили лоск, пока еще была такая возможность. Они знали, что вскоре у них не останется свободного времени.

Первым признаком Северной Атлантики, обычно бурной в это время года, стали длинные волны. На борту постепенно росли возбуждение и напряжение. Вскоре должна была, так или иначе, решиться судьба «Шеера». Крейсер уже приближался к главным морским путям неприятеля, и эфир полнился оперативными радиограммами британских кораблей, несомненно связанными с интенсивными поисками немецких линейных крейсеров «Шарнхорст»[12] и «Гнейзенау», которые недавно провели успешную операцию против судоходства в Северной Атлантике и на юге до островов Зеленого Мыса.