Венди Лей - Арнольд

Родители Арнольда по-прежнему не одобряли занятия сына, особенно теперь, когда он стал жить своей жизнью. Густав, вероятно, был недоволен тем, что Арнольд занял лишь шестое место в чемпионате по керлингу 1962 года. Аурелия же, глубоко религиозная женщина, больше переживала то, что сын перестал ходить в церковь. Гельмут Кнор дал Арнольду книгу «Pfaffenspiegel» («Священник в зеркале» — нем.), про которую тот позже говорил, что она рисует «ужасные» образы церковников, Арнольд объявил родителям, что он больше не верит в Бога, и на церковь у него нет времени. И вряд ли можно считать, что эта его позиция коренным образом изменилась к 1981 году. Несмотря на то, что Арнольд очень серьезно относился к браку с Марией Шрайвер, был первым кандидатом на роль ее мужа и знал о католической семье Кеннеди как глубоко религиозной, он все же как-то обронил, что ходит в церковь по воскресеньям, да и то, если «вспомнит» об этом. Густав всегда стремился принизить Арнольда. Теперь же Арнольд нанес ему ответный удар, поднимаясь все выше и морально, и физически. В то время как его сын становился все мужественнее и мощнее, Густав, казалось, терял в осанке и в фигуре. Весной 1962 года он был переведен из Таля в полицейский участок Раабе, на окраину Граца. Перевод был вызван дисциплинарным проступком: Густав напился и начал в автобусе приставать к женщине. В довершение всего, его любимчик Мейнард открыто бросил ему вызов, уйдя без разрешения из школы и поступив на работу в электронную фирму. А Арнольд проводил большую часть своего времени, тренируясь, общаясь с Альфредом Герстлем или отправляясь в кино на очередной фильм с Регом Парком. Густава беспокоил фанатизм Арнольда и его жажда победы — жажда, которую он сам в нем воспитал. Истина состояла в том, что Густав своими собственными руками создал, в известном смысле, Франкенштейна, чудовище, которое вышло теперь из-под его контроля. Чтобы исправить положение, он стал внушать Арнолъду, что тот никогда ничего не добьется и, как бы к тому ни стремился, не будет победителем в чемпионатах культуристов. А когда и это не смогло отвлечь Арнольда от тренировок, пригрозил направить его к психиатру. Однако он никогда не претворил в жизнь свою угрозу. Хотя многие утверждали, что кулътуризм — это не что иное, как нарциссический конкурс красоты среди мужчин, Густав сам занимавшийся поднятием тяжестей, определенно не принадлежал к их числу. Он мог высказать угрозу, чтобы ублажить Аурелию, или из ревности и опасений, что сын превзойдет его как мужчина. Или побудительным мотивом могла стать альтруистическая родительская обеспокоенность манией величия Арнольда. Как бы то ни было, психиатры выдвинули теорию, объясняющую притягательность культуризма и сладкую песнь сирен, которой этот вид спорта завлекал своих наиболее рьяных последователей, Д-р Морис Уайт, британский психиатр, исследуя некоторых культуристов, охваченных необоримым желанием становиться все мощнее и сильнее, утверждает, что хотя «многие люди занимаются культуризмом по приемлемым мотивам, существуют и другие, желающие, чтобы ими восхищались, уважали и боялись. Но, — продолжает Уайт, — под панцирем из мышц у них нет ничего, кроме пустоты и отсутствия всякой созидательной энергии». Британский профессор Лори Тейлор отмечает: «Я всегда считал и считаю, что культурист подобен увлеченному онанисту, который педантично планирует этапы собственного оргазма. В данном случае мы имеем ту же прилежную сосредоточенность на своем теле, ту же четкость, ту же граничащую с клаустрофобией заботу о самом себе, то же удовлетворение от каждой мельчайшей детали процесса. Зеркало для культуриста — ключевая опора в занятиях нарциссизмом… Культурист отличается тем, что благодаря нагрузкам, методике тренировок, диете и лекарствам может частично воплотить в жизнь свои фантазии. Он может превратить себя из слабака, весящего девяносто восемь фунтов, в Железного Человека».

Д-р Стенли Риклин, нью-йоркский физиолог-клиницист, пишет: «Человек, который занимается культуризмом, чтобы сделаться более сильным, здоровым и уверенным в себе, чтобы лучше контактировать с другими людьми, коренным образом отличается от того, кто сосредоточен исключительно на себе, накачивая мышцы до необыкновенных размеров. Однако этот второй, по моему мнению, обычно чувствует себя незащищенным и пытается преодолеть представление о своей ущербности и малозначительности. Его жизненная сила направлена не вовне, на других людей, а во вовнутрь; он заинтересован в других только затем, чтобы им восхищались, отвлекая от вечного состояния неудовлетворенности». Бойер Коу, четырежды «Мистер Вселенная» и семь раз — «Мистер Мир», уверен, что культуризмом занимаются люди, страдавшие в детстве комплексом неполноценности: "Способ его преодолеть — это создать себе мощное мускулистое тело. Артур Джонс, основавший «Наутилус», окрестил культуристов «маленькими мальчиками в обличье гориллы». Пропагандируя культуризм, как вид спорта, сам Арнольд неоднократно сравнивал накачивание мышц с сексуальными ощущениями, с оргазмом. Рональд Матц в связи с этим добавляет: «Культуризм сексуален. Когда мышца растет, ты смотришься в зеркало и чувствуешь себя великолепно. Это сексуально. Однако надо быть чуть-чуть мазохистом, чтобы перешагнуть определенный предел. Ты не думаешь о женщинах, ты думаешь только о своем собственном теле». В пятнадцать лет Арнольд полностью отвечал этой формулировке. Женщины находились где-то за пределами его сознания. Мир состоял только из культуризма и мечты о будущем успехе. Чтобы зарабатывать на жизнь, Арнольд поступил на трехлетние курсы учеников в строительную фирму на улице Нойбер в Граце, выполняя плотничьи работы примерно за двести пятьдесят шиллингов в месяц. Арнольд принял участие в своем первом конкурсе культуристов в самом шикарном отеле Граца — «Стайрер Хоф». Альфред Герстл, гордясь им, пригласил на состязание своих знакомых политиков в надежде доказать, что культуризм — занятие стоящее, которое отвлекает мальчишек от бессмысленного шатания по улицам. Фотографии Арнольда, сделанные во время этого первого конкурса, запечатлели симпатичного юношу, слегка недовольного чем-то, чьи губы еще не успели сложиться в надменную усмешку и пока еще выражают доброжелательность. Арнольд не занял в этом конкурсе первого места, добившись лишь второго. Но на, помосте он уже чувствовал себя как дома — аплодисменты согревали его жаждущую почета душу, наполняя ее ранее неизведанной уверенностью в себе.

Весной 1964 года Арнольд уже догоняет своего отца. 0н становится чемпионом города и победителем национального юношеского чемпионата по керлингу — в тот же год, когда его отец выигрывает чемпионат среди взрослых. Густав был удивлен. Наконец-то Арнольд заслужил одобрение и внимание своего отца, в чем он когда-то так отчаянно нуждался. Но признание пришло слишком поздно. Момент был упущен, жребий брошен. Сколько бы любви и внимания не уделял ему потом Густав, они не могли восполнить прошлое. И ничто, будь то любовь и восхищение всего света, никогда не вернет Арнольду отцовской любви в детские годы. Арнольд покорил Грац. Но Граца ему уже было мало, и он начал строить планы второго большого путешествия в своей жизни — из Австрии в Германию. Понимая, что это раздвинет его горизонт, Арнольд, проявив способность к предвидению, которая станет одной из выдающихся черт его характера, вступил в переписку с Бенно Даменом и его партнером Петером Фашингом, издававшими «Атлетик Спортсмен», немецкий журнал по культуризму. В 1963 году Арнольд написал Бенно письмо с просьбой проконсультировать его по технике культуризма. Вот когда пригодились сочинения, которые заставлял его писать Густав, — письмо получилось убедительным. Бенно ответил, и начал с интересом следить за успехами Арнольда.

Вскоре, однако, спортивная судьба Арнольда приняла новый и, в конечном счете, благоприятный поворот. Первого октября 1965 года, за несколько месяцев до своего восемнадцатилетия, Арнольд был призван на год для прохождения обязательной службы в австрийской армии. Он был рожден для армейской службы. В конце концов, Густав управлялся со своей семьей как генерал, и Арнольд до своих занятий культуризмом, безоговорочно подчинялся его приказам. Привыкший к молодецкой выправке отца в полицейской форме, Арнольд горел желанием самому надеть военный мундир. Возможность заслужить награды, подчиненная строгой дисциплине жизнь, по словам Арнольда, всегда привлекала его. Кроме того, Густав подстелил соломку младшему сыну, использовав свое влияние и добившись, чтобы он был направлен в гарнизон поблизости от Граца. Он также потянул за все возможные веревочки, чтобы Арнольд, восхищавшийся мощными танками, стал водителем-механиком. Вождение танка дало Арнольду потрясающее ощущение силы. В книге «Арнольд: воспитание культуриста» он описывает свои ощущения при отдаче орудия после выстрела. Все это как-то отвечало его натуре, преклонявшейся перед всяким проявлением мощи. Временами, однако, армейская жизнь была чревата опасностями. Так, однажды он, приведя танк на стоянку, забыл поставить его на тормоз. Танк скатился в реку. К счастью, ему удалось избежать наказания. В армии Арнольд впервые в жизни каждый день ел мясо. Его тело благодатно отдавалось на значительное количество белка, которое неожиданно стало получать. Арнольд расцветал на глазах. Что было очень кстати, поскольку практически одновременно с началом службы он получил письмо от Бенно Дамеца, пригласившего молодого человека принять участие в конкурсе на титул «Мистер Европа» среди юниоров, который должен был состояться в Штуттгарте 30 октября. Все, кто знал Арнольда, его сверхчеловеческую увлеченность, его непоколебимую веру в свои силы и впечатляюще развитое тело, были уверены, что результат предопределен. Ведь Арнольд, в свои восемнадцать лет, был уже выдающимся явлением в мире культуризма. На всем протяжении своей карьеры, будь то в области культуризма или кино, Арнольд никогда дешево себя не продавал. Его первое крупное соревнование не было исключением. Отдавшись на милость посторонних — тактика, хорошо помогавшая ему в будущем, — Арнольд написал Бенно ответ, откровенно признаваясь, что у него нет денег на билет до Штуттгарта. Имея за спиной поддержку своего журнала, рассчитывавшего описать рождение новой звезды культуризма, Бенно оплатил поездку Арнольда в Штуттгарт. Купил ли Арнольд на деньги Бенно железнодорожный билет от Граца до Штуттгарта — точно неизвестно. Двое из его австрийских компаньонов-культуристов, Карл Кайнрат и Ганс Гобетц, вспоминают, что ехали они на машине, Бенно, со своей стороны, утверждал, что встретил Арнольда на вокзале.