Энди Дуган - Неприступный Роберт де Ниро

Впервые Де Ниро встретил Стеллу Адлер в период своих субботних посещений театральной студии. Адлер была блестящим проводником системы Станиславского в театре. Посещая впоследствии ее классы в «Консерватории актерского искусства» в Гринвич Виллидж, Де Ниро неосознанно повторял путь Марлона Брандо, который также был учеником Стеллы Адлер. Адлер была наставницей суровой, все у нее было строго расписано и распротоколировано, хотя всячески поощрялось творческое вдохновение. Существовали строгие правила касательно одежды: белые рубашки с черными брюками и черными ботинками у юношей, блузки с высоким воротом, туфли на каблуках и убранные с лица назад волосы — для девушек. Когда Адлер входила в класс, всем надлежало встать и в унисон произнести: «Доброе утро, мисс Адлер! Мы рады видеть вас и готовы вместе с вами пуститься в путь на поиски нашего искусства!» Затем Стелла Адлер, как пишет «Нью-Йорк Таймс», начинала «орать, греметь, оскорблять, поносить, подкалывать, а иногда даже хвалить своих студентов…» Она обучала использованию того, что называла творческим воображением в собственной версии системы Станиславского, которая предусматривает освоение роли от внутреннего к внешнему. Ее взгляды на обучение актерскому ремеслу были столь же тверды и бескомпромиссны, как и ее методы. Де Ниро попал примерно в ту же ситуацию, в какой оказались в свое время его родители в школе Гофманна — там не существовало выбора: удача или неудача. Там надо было либо блистать, либо уйти в полное забвение.

«Учитель должен вдохновлять, — сказала однажды Стелла Адлер. — Учитель должен побуждать. Но научить играть невозможно. Вы можете только стимулировать то, что уже имеется».

Однако она понимала, что из себя представляет подросток Де Ниро. Она называет одну из сценок, сыгранных им в ее классе, одной из лучших, какие ей только приходилось наблюдать.

Впрочем, что касается обещаний, данных матери, Де Ниро выполнил только одну часть. Хотя он действительно посещал по вечерам высшую школу, он так и не закончил ее. По иронии судьбы, отметки у него были прекрасные, и решение не получать аттестат принадлежало только ему самому. Для окончания курса ему не хватало трех зачетов, и он решил, что не станет сдавать последний предмет. Это было его внутренним решением относительно своей будущности. Ему не нужен был диплом высшей школы. Именно таким образом Де Ниро всегда решал важные проблемы в своей жизни. Один человек, знавший его в те времена, вспоминает, что Де Ниро хотел всем показать, что сам факт получения аттестата ничего не значит: он получил бы его, если бы хотел; но он не захотел.

Итак, Роберт Де Ниро — в основном свое собственное творение. Ребенком он наблюдал за увлеченным работой отцом, видел, как мать трудится круглые сутки, чтобы заработать на жизнь. У него перед глазами были два ярких примера преданности своему делу и трудолюбия. Эти два принципа сопровождали его на протяжении всего первого периода его жизни.

С согласия матери Де Ниро взял те деньги, которые были бы потрачены на его обучение в колледже, и израсходовал их на свою актерскую карьеру. Выросший среди людей убежденных, он обожал Стеллу Адлер и был твердо уверен, что метод Станиславского следует преподавать именно по ее системе. Однако через несколько лет он решил испробовать технику другого пропагандиста и преподавателя системы Станиславского, Ли Страсберга, в его знаменитой Актерской студии. Де Ниро посещал студию как вольный слушатель и не учился у самого Страсберга. Однако он принимал участие во многих студийных постановках вместе с другими актерами, некоторые из них впоследствии стали его близкими друзьями, например, Салли Киркленд и Дайан Лэдд.

Как преподаватель Ли Страсберг был значительно мягче, нежели Стелла Адлер. В его студии можно было одеваться в вольном стиле, а спокойная атмосфера привлекала сюда лучших из молодых актеров. Учитывая, что выпускники студии с момента ее основания получили около 60 процентов призов, присужденных в Америке за актерское искусство, можно представить себе, насколько методы Ли Страсберга были эффективнее. Будучи всего лишь вольным слушателем, Де Ниро произвел в студии определенное впечатление, но при этом даже он не мог и мечтать о том, что через несколько лет они вместе с самим Страсбергом снимутся в главных ролях в одном фильме.

«Бобби стал одним из лучших представителей Актерской студии, — говорит Дайан Лэдд. — Он прошел ту же школу, что и я, что и Салли Киркленд — тоже великая актриса. Он следовал в русле традиции Джеральдин Пейдж, Морин Стэплтон, Шелли Винтерс, Джоан Вудворд, Пола Ньюмена, Марлона Брандо и Джимми Дина. Все они вышли из той же студии».

«Человеку просто необходимо место, куда он может пойти и делать свое дело, и чтобы при этом его не судили слишком строго, — продолжает Лэдд, пытаясь объяснить успех Страсберга в воспитании множества прекрасных актеров театра и кино. — Актеру нужно место, где он может потерпеть неудачу, но не быть при этом втоптанным в грязь, где не приготовлена для него гильотина, потому что актеры — это племя, постоянно живущее на грани между успехом и забвением. Актерская студия существует не для голого результата; тут вообще необязателен тот непременный успех, который Должен сопутствовать оперирующему хирургу. Вам просто нужно обдумывать, прочувствовать каждую минуту, каждый миг. Это похоже на любовь. Вы не должны думать о результате, когда занимаетесь любовью, тут все моментально. А творчество и любовь — одно и то же».

Увлечение Роберта Де Ниро «крутыми» итальянскими костюмами было лишь временным поветрием. Начав свои занятия у Стеллы Адлер, а затем у Ли Страсберга, он целиком посвятил себя актерскому ремеслу. По внешнему облику он стал больше походить на студента-актера. Броский итальянский стиль в одежде быстро сменился на менее модные, зато практичные кожаные куртки и джинсы, примерно как на его фото для журнала «Глэмор».

Хотя Де Ниро не было еще и двадцати, он уже тогда относился к актерству так же серьезно, как и сейчас. Люди, приходившие к Де Ниро и его матери в квартиру на Западной Четырнадцатой улице, свидетельствуют, что она напоминала скорее театральную гримерную. Два огромных шкафа были битком набиты старыми куртками, пальто, плащами и шляпами. Де Ниро видели расхаживающим по магазинам поношенной одежды в поисках вещей, которые могли понадобиться для костюмов. Можно было бы предположить, что это первые попытки молодого актера в буквальном смысле слова проникнуть в сущность других людей, нося их платье, однако реальное объяснение намного более прозаическое. Как и прочие студийцы, Роберт Де Ниро должен был сам покупать сценические костюмы — это как элемент эмоционального вживания в роль входило в метод преподавания. И Де Ниро, не мудрствуя лукаво, заполнял свою квартиру множеством самых разнообразных предметов одежды, которые могли бы ему пригодиться в будущем для более глубокого проникновения в характер персонажа. Он крайне редко надевал что-либо из этих вещей в обыденной жизни, за исключением разве что шляп, к которым имел пристрастие. Он мог похвастаться большой коллекцией головных уборов, и всякий раз надевал новый, в зависимости от своего настроения. И через несколько лет эти шляпы ему здорово пригодятся — они внесут свой вклад в создание образа самого острохарактерного актера своего поколения.