Татьяна Умнова - Легенды довоенной Москвы

Мать была недовольна тем, что Янина ушла в кинематограф: «На эстраде у нее имя, а в кино… Первая сзади! Невеселая перспектива…» Конечно, Янина верила, что когда-нибудь она окажется среди первых. Она не могла даже предположить, что настоящего, оглушительного и ослепительного успеха придется ждать так долго… Целых двадцать лет!

А еще в ФЭКСе Янина Жеймо познакомилась с актером Андреем Костричкиным. Он был старше ее на восемь лет, но Янина считалась артисткой «с опытом», потому что уже играла в цирке и на эстраде, а Костричкин был «начинающим». Они полюбили друг друга и стремительно, как это было распространено в 1920-е, поженились. Родилась девочка, которую назвали в честь мамы – Янечкой, Яниной. В первых фильмах Жеймо и Костричкин снимались вместе. Прожили почти десять лет. Большинство знакомых считало, что Андрей не выдержал испытание славой жены и именно поэтому ушел от нее.

Костричкин в немом кино играл преимущественно роли «маленьких людей», а в звуковом практически не состоялся, тогда как Янина еще в молодости успела попробовать популярность на вкус.

Да, и до «Золушки» Янина Жеймо уже была любимицей публики. Большим успехом пользовались короткометражные комедии Антонины Кудрявцевой «Разбудите Леночку» и «Леночка и виноград», в которых Янина Жеймо в свои 25 и 27 лет играла девочку-школьницу, любимицу всего класса и заводилу детских проказ.

Очень любим был фильм «Подруги», где Янина снималась вместе с двумя самыми востребованными актрисами своего времени: признанной красавицей Зоей Федоровой и серьезной характерной актрисой Ириной Зарубиной. Интересно, что и здесь ей пришлось сыграть ребенка, ведь история подруг рассказывалась со времен их нищего детства и до боевой революционной молодости, но если героинь Федоровой и Зарубиной в начале фильма играли девочки, то Янина появлялась в первых кадрах и оставалась до конца… Не сказать что неизменной: взросление своей героини Аси по прозвищу Пуговица она сыграла блестяще. После этого фильма она стала настоящей звездой, у нее появились толпы поклонников, а на «Мосфильм» приходили пачки писем, адресованные Пуговице. Именно после выхода «Подруг» в 1935 году расстались Янина Жеймо и Андрей Костричкин.

А как обожали зрители ее Яну Корзинкину из «Приключений Корзинкиной»! Можно сказать, что Янина Жеймо сыграла в этой картине нашу советскую «Амели с Монмартра» – милую смешную девчонку, которая хочет изменить жизнь всех окружающих к лучшему, и у нее это успешно получается.

«Принимая очередное приглашение сыграть ребенка, мама всегда проверяла, примут ли ее дети за свою, – вспоминала Янина Костричкина. – Например, перед съемками фильма „Разбудите Леночку“ она вырядилась в одежду своей 12-летней сестры и отправилась в парк играть с мальчишками в лапту. Пацаны не только поверили, что перед ними ровесница, но и в конце концов отмутузили ее за несколько неудачных подач. А садовница, которая отбила маму у драчунов, утерла ей нос и строго сказала: „Марш домой! И не вздумай реветь!“ Она никогда и не ревела. Даже узнав о предательстве второго мужа Иосифа Хейфица, которого любила до безумия, держалась изо всех сил».

Янина познакомилась с Иосифом Хейфицем в 1935 году, когда снималась у него в картине «Горячие денечки». У нее тогда совсем разладились отношения с Андреем Костричкиным. А Хейфиц был человеком блистательным, ярким, остроумным и интеллигентным, можно сказать – уникальным, таких даже в мире кино было немного. Плюс к этому он был по натуре мягким и деликатным. Актеры говорили: «Работать с Хейфицем – все равно что в санатории отдыхать!» Интерес друг к другу у них зародился еще тогда, но на измену мужу Янина была не способна. Поэтому отношения между ней и Иосифом Хейфицем начались позже, в конце 1930-х.

Для Жеймо это был трудный период: ее почти не снимали. Не по какой-то особенной причине: просто не везло. Работу над двумя фильмами, в которые она была утверждена на главные роли, была приостановлена. И хотя в 1939 году ее наградили орденом «Знак Почета» (словно в качестве компенсации за неудачи последних лет!), Янина переживала простой очень тяжело. Будучи «кинематографистом чистейшей крови», как сказал о ней Евгений Шварц, она просто не могла жить, не снимаясь: «Она была создана для того, чтобы играть. А вне этого оставалась беспомощной и сердитой, как сердятся иной раз глухонемые». У других актеров была творческая отдушина – театр. Но Янина практически не играла на сцене. Конечно, она могла бы вернуться на эстраду… Но эстрада после кинематографа – это как дышать только одним легким, – ее сравнение, так она говорила друзьям.

Кстати, друзей у Янины Жеймо было много. Ее любили, к ней тянулись: Янина Болеславовна была милой, светлой женщиной, не склонной к злословию и зависти, искренне радовавшейся чужой удаче, и гостей любила и умела принять. Практически все, с кем она снималась, входили в круг ее друзей и оставались там навсегда. Рядом с ней было хорошо. И в трудные моменты жизни друзья всегда приходили ей на помощь.

Иосиф Хейфиц входил в число ее друзей, в самый ближний круг. Они с Яниной казались очень похожими: оба – мягкие, добрые, солнечные люди. Казалось, они созданы друг для друга. И все друзья радовались, когда Хейфиц и Жеймо решили создать семью. У них родился сын Юлий. Они были счастливы… Тогда никто и заподозрить не мог, каким кошмаром их супружеская жизнь закончится.

Началась Великая Отечественная война. Хейфиц с киностудией уехал в эвакуацию в Алма-Ату. Забрал с собой детей: падчерицу Янину Костричкину и сына Юлия. Янина Жеймо осталась в Ленинграде. Снималась в «Боевых сборниках» и агитационных фильмах, причем играла опять же подростков или очень юных девушек.

«Мой отчим отправился со съемочной группой сначала в Монголию, а потом в Ташкент. Мама осталась в блокадном городе: днем снималась, вечером дежурила на крыше студии, – вспоминала Янина Костричкина. – Ей постоянно предлагали покинуть город на самолете. Но она долго не соглашалась – дескать, это не по-товарищески. Наконец собрали группу сотрудников „Ленфильма“ – друзей матери, и они вместе отправились в эвакуацию. Мама взяла с собой увесистый чемодан, набитый вещами мужа, и поспешила к нам. Добиралась несколько месяцев. А в Алма-Ату тем временем пришло страшное известие, что тихвинский эшелон, на котором ехали артисты, разбомбили. Узнав об этом, Хейфиц тут же обзавелся новой женой Ириной. Когда маме рассказали про это, она была потрясена до глубины души…»

О том, что у Хейфица другая жена, а она, Янина, считается умершей, актриса узнала, едва сошла с поезда в Алма-Ате. Предательство мужа стало для нее страшным ударом.