Клара Лучко - Я - счастливый человек

Мне присылали с любовью сделанные альбомы, подробные рассказы не только о фильмах, но и о жизненных случаях, связанных с кино.

Потом я спросила зрителей, какой из старых фильмов они хотели бы посмотреть. И на меня вновь обрушился шквал писем. Зрители не только называли фильмы, но и сообщали, когда они вышли, на какой студии снимались, кто был режиссером, какие актеры играли… Я была поражена тем, как любят кино, как много у него верных, настоящих друзей.

Однажды я представила картину с участием замечательного белорусского актера Владимира Гостюхина. Впервые он снялся у Ларисы Шепитько в фильме «Восхождение». Он так замечательно сыграл, что сразу же вошел в первую десятку популярных артистов. И его стали часто приглашать на съемки. Я приурочила передачу к его дню рождения. Пригласила для беседы Олега Анофриева, который снимался с Гостюхиным прежде, а в заключение обратилась к герою передачи:

— Если вы нас смотрите, то мы очень рады поздравить вас с днем рождения…

Спустя несколько месяцев в Ленинграде отмечали столетие кинематографа. Из Москвы приехала большая делегация. Вечером мы все собрались ужинать в ресторане. И вдруг ко мне подходит Гостюхин:

— Клара, я хочу вас поблагодарить за передачу.

Оказывается, в то время он лежал в больнице и его позвали товарищи по палате:

— Быстрей, быстрей иди к телевизору. О тебе передача!

Он прибежал, а в это время с экрана прозвучало поздравление.

— Я чуть не заплакал. Больница, тяжелая болезнь. Я ожил, я почувствовал себя нужным…

Казалось бы, такая малость, но она стала бальзамом для актера. Вот что такое телевидение!

Передачу «Фильмы нашей памяти» я вела года два. У нее был высокий рейтинг. Стоила передача недорого, потому что съемочным павильоном была моя квартира.

Помню, пригласила на передачу Евгения Семеновича Матвеева. Он вошел в квартиру и ахнул:

— Да у тебя тут просто павильон…

Стояли приборы, две камеры, восемь человек группы – операторы, осветители, звукооператоры. Действительно, это был павильон. В такой день мой пес Бони уезжал с мужем на работу и возвращались они вечером. Мы боялись, что его лай будет мешать съемкам.

Директор высотного дома однажды решил навести порядок в холлах этажей. Каждый хозяин квартиры вносил положенную сумму денег, и тут же приходили мастера, чистили и скоблили покрытый многолетней грязью паркет и потом покрывали его лаком. Но однажды я вышла на нашу лестничную площадку и увидела мастеров. Почему же с меня никто не взял денег? Тут открылась дверь, и моя добрая соседка Регина сказала:

— Директор распорядился, чтобы на нашем этаже срочно навели блеск. Он сказал, что к вам очень часто приходят телевизионщики и, не дай Бог, кто-то снимет грязный, затоптанный пол.

И действительно, у меня в квартире снимали сюжеты новостные и мемуарные, праздничные и горестные. Меня любят телестудии, и я иду навстречу их просьбам. Но никогда не снимаюсь в рекламе, хотя предлагали большие деньги. Решила однажды и никогда не изменяла этому правилу.

Чуть ли не каждый день меня куда-то зовут. Приглашения самые разные.

— Здравствуйте, Клара Степановна! Меня зовут Аня. Я работаю в фирме, которая торгует лучшей в мире кухонной посудой.

— Здравствуйте, Аня, но, по-моему, вы не по адресу…

— Нет, я не предлагаю вам скороварки.

— Почему же… — загадочно говорю я. — Хорошая кастрюля мне, пожалуй, не помешает…

— Вот-вот, я и предлагаю…

— Но покупка у меня только на примете.

— Ничего покупать не надо. Мы пришлем за вами машину, и вы посетите наш торговый зал.

Конечно, мне нужна скороварка, неплохо бы заменить давно подгоревшие сковороды на тефлоновые, но я тут же представляю, как на экране телевизора появляюсь я собственной персоной и с восторгом объясняю:

— Наша сковорода – это райское наслаждение!

Или говорю:

— Пожарил – и порядок.

Нет, до этого я не дошла. С грустью смотрю на экран, и в ту же секунду появляется знакомое лицо всенародно любимого артиста, моего большого друга. Он бьет ладонью по бокам какого-то сверкающего аппарата и произносит:

— Обалденный пылесос…

Я смеюсь и говорю в трубку:

— Значит, так, Аня. Я прихожу к вам в торговый зал, беру скороварку и говорю: «Обалденная скороварка…» Так, что ли?

…Но, несмотря на рейтинг передачи «Фильмы нашей памяти», на тысячи писем, мне сказали однажды, что у ОРТ денег нет. Может быть, потом появятся. Но денег так и не нашлось – ни завтра, ни послезавтра.

Потом я работала на студии «Прометей», на канале ACT, вела передачу «Кумиры кино».

Это получасовая передача. Она построена по другому принципу. Я приглашала актеров, которых я знаю, которых люблю, с которыми меня многое связывает. Я рассказывала об актерах, которые ушли из жизни, но остались в памяти миллионов. Я дружила с ними, снималась с ними в картинах. Я считала это очень важным. И эти передачи смотрели и любили зрители.

Более сорока передач сделала я о любимых народом актерах. Когда беседуешь с ними, то вспоминаешь и совместную работу, и репетиции, и съемки… И проходит целая жизнь, которая прошла в кино и у меня, и у моих товарищей.

И сейчас есть хорошие фильмы, есть талантливые молодые актеры. Но, увы, назвать их кумирами, конечно, трудно. И это их не вина, а беда. Сейчас нет широкого проката. Ну, по телевизору иногда покажут картину… Но она пройдет один раз. Актер как бы теряется в тысяче других, которых демонстрируют на телеэкранах с утра до ночи. Да еще мексиканские, бразильские, американские фильмы. Зритель не успевает запомнить актера. Судьба актера не становится как бы судьбой самого зрителя. Потому что и зрители изменились, страна изменилась, да и отношения между людьми стали иными.

Молодые талантливые актеры участвуют в международных фестивалях, получают награды и премии. Картины с их участием смотрят на специальных просмотрах, на фестивалях. Смотрит узкий круг, но не вся страна. И поэтому, может, фамилия и запоминается, но нет той широкой всенародной любви, которая была и есть у нас, актеров старшего поколения. Один из актеров сказал мне:

— Я успел еще вскочить в последний вагон уходящего поезда: проката, популярности, любви зрителей.

Дай Бог, чтобы все изменилось. Они еще молоды, попадут в новый поезд, который будет мчаться по жизни, и завоюют сердца зрителей. Я хочу, чтобы это было так.

Я часто вспоминаю тот кинематограф, героев которого я любила с детства. Потом – послевоенный кинематограф, в котором я начала сниматься. Думаю о кино сегодняшнем и кино двадцать первого века.

На меня произвел огромное впечатление американский фильм «Ромео и Джульетта». Его показывали на Международном кинофестивале в Москве. В кино пришла новая, совершенная аппаратура, по-другому снимается сама картина. Появились компьютерная графика и новая звуковая система. Я не специалист по технике. Но все это очень впечатляет, очень эффектно…