Коллектив авторов - Русский быт в воспоминаниях современников. XVIII век

Его царское величество и всю его свиту содержали на общий счет государства, и говорят, что бургомистр Николай Витсен в Амстердаме получил для этой цели из казначейства наличными деньгами сто пятьдесят тысяч гульденов. Если столько израсходовано в одном Амстердаме, то, в общем, недешево обошелся этот гость нашей стране.

5 октября состоялась аудиенция его великого посольства у господ генеральных штатов.

Великий князь желал незаметно присутствовать на аудиенции и с этой целью поехал в Гагу. Но как странно он вел себя дорогой и в самой Гаге, видно из нижеследующего:

Фан дер Гейде-младший, мастер пожарных насосов в Амстердаме, рассказывал в нашей деревенской ратуше в Вест-Зандаме в собрании магистрата, что сам г. Витсен сообщил ему следующее, уверяя, что все это действительно случилось:

Великий князь, бургомистр Николай Витсен и еще два лица сели в Амстердаме в коляску, чтобы ехать в Гагу; но царь захотел посадить с собой еще своего карлика. Упомянутые выше лица возразили ему, что тогда будет слишком тесно; но он ответил: «В таком случае пусть он сядет ко мне на колени», так что пришлось взять карлика. Царь выразил желание ехать не прямо через город, а кругом и, замечая по дороге много мельниц, справлялся о назначении каждой из них. Подъезжая к мельнице для шлифовки камней, он спросил: «Что это за мельница?» Получив объяснение, он сказал: «Это я хочу видеть». Коляску остановили, но оказалось, что мельница не работала и никого там не было. Послали за мастером; но его не могли найти так скоро и потому поехали дальше. На Гарлемской дороге он увидел маленькую водяную мельницу, спросил: «Что это такое?» и, выслушав объяснение, сказал: «Я хочу ее осмотреть». Его спутники уверяли, что он промочит себе там ноги, так как место было болотисто; но, несмотря на это, пришлось остановиться. Он отправился к мельнице; а на дороге оказалось столько воды, что он, пройдя несколько шагов, должен был вернуться с мокрыми ногами. Подъезжая к Гарлему, он сказал: «Я не хочу ехать через город». Бургомистр Витсен объяснил ему, что другой дороги нет. На шее у него был платок бургомистра Витсена, а лицо он закрыл своим плащом, и таким образом они ехали через город.

Вскоре после того они проезжали мимо большого, прекрасно устроенного имения. Он спросил: «Кому оно принадлежит?» Витсен ответил, что хозяин этой усадьбы амстердамский купец. Он сказал: «Я хочу ее осмотреть». Тогда спросили разрешения и хозяин согласился на это; но царь потребовал, чтобы все люди удалились из дома. Витсен ответил: «Я постараюсь это устроить, но приказать им не могу, так как хозяин и хозяйка сами находятся в доме». Из уважения к бургомистру хозяева действительно удалились на время. Царь осмотрел постройки и усадьбу, и затем поехали дальше.

При спуске на паром коляска получила толчок, вследствие чего он спросил: «Это что такое?» Когда ему объяснили, что это переправа, он сказал: «Это я хочу посмотреть»… Наступил уже темный вечер, так что пришлось зажечь фонарь, и он измерял длину, ширину и вышину парома, пока свеча не погасла от ветра. Тогда они продолжали путь.

В 11 часов вечера приехали в Гагу, остановились в квартире Амстердамских господ, и на его вопрос: «где я буду спать?» ввели его в красивую комнату с удобной кроватью, но он поднялся по лестнице, вошел в комнату, где стояла постель служанки, и объявил: «тут я хочу спать». Несколько минут спустя он сказал: «хочу отправиться к моему великому посольству», и хотя его уговаривали остаться, ничто не помогло; несмотря на то, что было уже 12 часов ночи, запрягли коляску и отвезли его в Дулен, где помещалось его великое посольство. Тут он опять спросил: «где я буду спать?» Ему показали хорошую кровать, но он пробежал по всем комнатам, наткнулся наконец на грязного простого слугу, который спал на медвежьей шкуре, толкнул его и крикнул: «вставай, вставай!» Русский проснулся, но не успел еще опомниться от сна, как великий князь уже крикнул снова: «вставай, вставай, тут я хочу спать». Простой москвитянин понял, наконец, кто, собственно, его так бесцеремонно будит, и поторопился оставить свою медвежью шкуру.

На этой медвежьей шкуре расположился его царское величество, чтобы провести ночь. На другой день он пожелал видеть аудиенцию, назначенную его великому посольству гг. генеральными штатами, и с этой целью присутствовал инкогнито в соседней комнате. Сидеть в ней ему, однако, скоро надоело, и он сказал бургомистру Витсену, что прием слишком долго продолжается и что он желает уйти, но не хочет, чтобы гг. члены генеральных штатов его видели, вследствие чего и требует, чтобы они отвернулись. Витсен ответил, что он этим господам предписывать ничего не может, так как они представители страны, но что он передаст им, в чем дело. Так он и сделал и возвратился с ответом, что господа штаты согласны встать, повертываться же к царю спиной не намерены. В этот день на его величестве был большой парик; им он закрыл себе лицо и быстро выбежал из комнаты…

Вышеупомянутые ученики ботового и мачтового дела и некоторые другие москвитяне наняли у Дирка Классона Гейнеса, недалеко от Финкепада, «каменную комнату», т. е. заднее помещение дома…

Там они поселились все вместе и держали своего собственного грязного повара и музыканта; последний, говорят, хорошо играл. Ученики мачтового дела потом уехали и занимались на мачтовой верфи адмиралтейства в Амстердаме, a князь – мастер ботового дела ездил раз в Утрехт, чтобы навестить своего брата, который учился там пиротехнике.

В ноябре месяце, во время Зандамского кермиса[4], его царское величество приезжал сюда, чтобы навестить своих людей. Он прошел по рядам лавочек, выстроенных по случаю кермиса, и остановился у своих подданных в упомянутой каменной комнате, где его отлично угощали. Через два или три дня он уехал в Амстердам на своей буер-яхте, которая стояла здесь у Остеркаттегата. До отъезда он еще раз ходил на одну из лесопильных мельниц и осматривал ее подробно, причем он своими собственными руками спустил тормоз и таким образом остановил мельницу; затем он опять поднял его и пустил мельницу в ход.

Если б мы захотели описывать все выдумки и странные затеи, которыми он тешился здесь, в Амстердаме, и вообще в нашем отечестве, то пришлось бы исписать еще много бумаги.

19 Января (1698 г.) великий князь уехал в Англию со свитой, состоявшей из девяти или десяти лиц, и после очень счастливого плавания благополучно достиг Лондона, где в верхней палате инкогнито видел короля Вильгельма, сидящего на престоле в королевском одеянии с короной на голове; сюда явились и лорды в своих роскошных костюмах с коронками на головах.

Затем он осматривал нижнюю палату и вообще все достопримечательности и редкости. Он имел и особое свидание с королем Вильгельмом; говорят, что эту зиму он будет путешествовать по Англии…

Москвитяне, которые еще оставались здесь, пользовались зимним временем и усердно учились кататься на коньках по льду, причем они неоднократно падали и сильно ушибались. А так как они по неосторожности иногда катались и по тонкому льду, то некоторые из них проваливались в воду по шею. Между тем они отлично переносили холод и потому не торопились надевать сухое платье, а продолжали кататься еще некоторое время в мокром; затем уже они переодевались в сухое платье и снова отправлялись кататься. Этим они занимались так ревностно, что делали успехи, и некоторые из них могли отлично бегать на коньках.

Во время пребывания его величества в Англии епископ Салисбюрийский, по поручению архиепископа Кентерберийского, и какой-то другой богослов, по поручению архиепископа Йоркского, разъясняли ему учение протестантской церкви.

Там же он ознакомился подробно с техникой кораблестроения и нанял несколько инженеров и огнестрельных мастеров для войны с Турцией и несколько плотников-кораблестроителей. Ему подарили роскошную транспорт-яхту, оцененную в двести тысяч фунтов, и, кроме того, фрегат, чтобы конвоировать яхту в Архангельск. В мае месяце оба корабля вышли в море с полным экипажем.

Он осмотрел и Портсмут, где для него эскадра военных судов произвела примерную битву. Еще до своей поездки в Портсмут он известил коменданта Джибсона, что не хочет, чтобы ему устраивали торжественную встречу, так как он приедет поздно вечером. Его желание было исполнено, и он тотчас по прибытии на свою квартиру лег спать. Зато при отъезде его провожали пальбой из 54 громадных пушек…

7 мая его царское величество вернулся благополучно из Англии в Голландию на двух английских военных кораблях и королевских яхтах.

15 мая вечером ушло из Амстердама в Тессель восемь барж, и на каждой было около 80 человек, которые нанялись на службу к великому князю и теперь должны были отправиться в Московию на голландских кораблях.

21-го числа приехал на своей буер-яхте из Амстердама сюда, в Зандам, его царское величество с князем Сибирским (Сибирь – это важное княжество в Московии) и с маленькой свитой…