Йенс Андерсен - Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь

«Мы прошагали 10 километров под палящим солнцем, у нас уже начались галлюцинации, и тут показался автомобиль. На лицах тут же, как по команде, нарисовалось неподдельное отчаяние, руки бессильно повисли вдоль тела, ноги стали заплетаться, из шести глоток раздалась мольба о помощи: „Подвезите нас, пожалуйста!“ И каков результат! Подвезли аж до Стора-Обю. Лучшее шоссе Швеции! Ура!..»

300-километровое путешествие развивалось по собственному сценарию, и читатели Виммербю могли лишь гадать, что ждет их в следующей заметке, где будут ночевать девушки: в имениях, гостиницах, ночлежках или стогах сена. Уже на втором этапе, когда путешественницы дошли до городка Гренна, недалеко от острова Висингсё[6], и, по идее, должны были улечься в сумерках, лелея свои мозоли, в городе мятных леденцов призывно заиграла танцевальная музыка. И когда семнадцатилетняя корреспондентка звонила в редакцию и диктовала текст летнего фельетона, она кое о чем умалчивала. Ведь матери шести девушек читали его столь же внимательно, как и печатавшиеся в газете статьи о торговле белыми рабынями. А потому полностью историю о шести странницах из Смоланда, блиставших на городском празднике, прочитал только Гуннар в письме от 26 июля 1925 года:

«Сначала в Гренне было весело. Мы отправились в поместье Вретахольм неподалеку от города – у Эльны была подруга, у которой была подруга, которая была замужем за их управляющим, и эта подруга Эльны была в гостях у своей подруги. Ты понял? Случилось, что в Гренне был праздник, и мы, конечно, туда отправились, чтобы внести живую струю. Как ты знаешь из газеты, мы прокрались на праздник тайком, это было совсем не сложно. Они там не танцевали, а инсценировали песни. Сначала мы не хотели участвовать, но все так просили… И вот женская половина Гренны взбесилась из-за того, что мы завладели вниманием наипрекраснейших представителей его мужской половины. Ах, как трудно быть человеком, и брак – вовсе не перемирие».

Через два дня, переночевав в руинах замка Альвастра, девушки решили пройти оставшийся километр пути до извилистой холмистой дороги, ведущей на окутанную преданиями виллу писательницы Эллен Кей. «Странд» – так называлась вилла – был расположен на крутых склонах озера Веттерн. Может быть, семидесятипятилетняя писательница, автор знаменитой книги «Век дитяти», сейчас дома и пригласит их зайти? Когда девушки подошли к большому дому, хозяйка внезапно появилась на балконе и крикнула: «Что вам нужно, девочки?»

Гостевая книга Эллен Кей была испещрена тысячами подписей. В 1910-е годы «Странд» служил штаб-квартирой целого ряда культурных женских сообществ, и с годами писательница все сильнее тяготилась незваными гостями. То, что она позволила девушкам посетить свой необычный сад, разбитый на плато у озера и пестревший дикими шведскими цветами и экзотическими растениями, было настоящей удачей. Террасы пересекали извилистые дорожки с названиями вроде «Тропа Руссо», в конце дорожек стояли ульи фантастических форм, а на озере Веттерн была круглая пристань с античными колоннами и крышей, изображавшей сицилийский храм солнца. Во время этого сказочного визита большая собака Кей внезапно укусила одну из девушек. На помощь примчалась экономка фрёкен Бломстерберг, а наша корреспондентка, разумеется, не преминула рассказать о происшествии:

«Выбежал ужасный сенбернар и вцепился в одну из наших двенадцати ног (владелица ноги теперь гордо рассказывает, что ее укусила собака Эллен Кей). Доброе сердце Эллен Кей раскрылось, и в утешение и вознаграждение нам позволили осмотреть дом изнутри. Торжественный момент! Трудно найти дом прекраснее».

Шесть пар глаз с трудом верили увиденному: повсюду светлые дружелюбные цвета, простая красивая мебель, почти во всех комнатах книги, и везде, куда падал глаз, удивительные разновеликие детали архитектуры и интерьера. Например, под потолком на всех четырех стенах холла красовались изречения, среди прочих – шведского философа и поэта эпохи Просвещения Томаса Торильда: «Этот день и есть жизнь». Едва ли нашелся бы лучший эпиграф к этому насыщенному утру и незабываемой встрече со «Страндом», Эллен Кей и ее собакой. Слова на стене Астрид запомнила навсегда, но умолчала о них в путевой заметке – как и о щекотливом моменте, когда знаменитая писательница неожиданно попросила помочь ей застегнуть нижнюю юбку.

Эллен Кей в своем саду в «Странде» у озера Веттерн. Кей была одним из наиболее влиятельных интеллектуалов Швеции, известных далеко за пределами родины, во многом благодаря своей смелой книге «Век дитяти». (Фотография: «Бонниер» / Новостное агентство «ТТ»)

Если верить биографии Маргареты Стрёмстедт, через пятьдесят лет Астрид Линдгрен все еще ясно помнила этот эпизод, но совершенно иначе оценивала встречу с Эллен Кей – гораздо критичнее, чем в 1925 году. Неожиданно выяснилось, что девушек встретила не писательница, а ее страшная собака, а сама Эллен Кей показалась подругам ужасной злюкой, когда, стоя на балконе в нижнем белье и с растрепанными волосами, сердито на них кричала. Вот что пишет Маргарета Стрёмстедт:

«„Что вам нужно, девочки?“ – закричала она пронзительно и раздраженно. Девушки смущенно объяснили, что хотели бы увидеть „Странд“, но Эллен Кей даже виду не подала, что хочет их впустить. Внезапно дверь отворилась, из дома выбежала большая собака и укусила одну девушку за ногу. Поднялась кутерьма, экономка впустила странниц в переднюю, чтобы перевязать пострадавшей ногу. К ним сошла Эллен Кей – как была, полуодетая, одной рукой придерживая нижнюю юбку. Внезапно она повернулась к Астрид и строго приказала: „Застегни мне юбку!“ Удивленная и смущенная Астрид сделала, как было велено».

Правда о визите в «Странд», очевидно, находится где-то посередине между эйфорией 1925 года и последующей рационализацией в биографии 1977-го. В последней семидесятилетняя Линдгрен явно не скрывает предубеждения против Эллен Кей, которого в семнадцать лет не питала. Как бы то ни было, отправляясь в Омберг и Боргхамн, путницы получили по розе в дорожку, а на фотографии из сада Эллен Кей даже ее собака выглядит общительной и дружелюбной, прилежно позируя у ног девушек.

После выхода «Века дитяти» в 1900 году имя Эллен Кей стало гораздо весомее и известнее за рубежом, чем в Швеции. В этой эпохальной книге восемь глав – например, «Право ребенка выбирать родителей», «Душегубство в школе»; это странная смесь откровений, мечтаний и размышлений о воспитании детей будущего и абсолютной необходимости любви между родителями и детьми. Кей считала, что в будущем совместная жизнь людей кардинально изменится к лучшему. В новом столетии, больше, чем в любую из прежних эпох, внимание человечества будет сфокусировано на самом главном его ресурсе – детях.

Прохладный отзыв пожилой Астрид Линдгрен об Эллен Кей был вполне в духе господствовавшего в 1970-е годы в шведском женском движении скепсиса и недоверия к идеям писательницы. Эллен Кей не годилась в ролевые модели, ее взгляды казались устаревшими, реакционными, чрезмерно эзотерическими и противоречивыми. Кей, например, говорила о праве женщин на образование, работу, экономическое самоопределение и право голоса и одновременно настаивала на том, что основной общественный вклад женщины – семья и роль матери, и матерью она должна оставаться как можно дольше.

Оставим в стороне вопрос о том, насколько права была Астрид. Величественной и символической видится теперь встреча старой писательницы-гуманистки и юной любопытной журналистки-практикантки, через два десятилетия написавшей революционную детскую книгу. Эта книга положила начало творчеству, в котором отчасти развивались взгляды, изложенные в «Веке дитяти», например, вера в творческое начало в человеке, мысли о свободном воспитании и особенно осуждение физических наказаний. Вот что об этом писала сама Кей: «На бесчисленные тонкие процессы в душевной жизни ребенка, смутные и сложные, на его трепетные, хрупкие чувства эти грубые нападения действуют разрушительно, приводят в замешательство и не оказывают никакого духовно-воспитательного воздействия».

Эллен Кей умерла 25 апреля 1926 года, через год после визита шести путешественниц. В этой связи в «Виммербю тиднинг» были опубликованы целых две статьи о смерти и похоронах писательницы с ее фотографиями – оба материала занимали центральное место на последней полосе. О том, кто написал эти статьи, история, как всегда, умалчивает, но складывалось впечатление, что жанр некролога был для автора в новинку. Зато обнаруживалось близкое знакомство с домом и садом писательницы. Кажется, будто автор пытается воскресить «Странд» в памяти:

«Эта прекрасная дорога через памятную равнину у озера Веттерн, ведущая через горный хребет, откуда она [Эллен Кей] так часто обозревала чудесный пейзаж, окружающий ее прекрасный дом».