Жак Жуана - Гиппократ

«Используя греческие методы лечения, — говорит Геродот, — и чередуя применение мягкости и силы, Демокед сделал так, что царь снова обрел сон, и вскоре вернул ему здоровье, тогда как царь больше не надеялся полностью пользоваться своей ногой».

Некоторое время спустя Демокед в полной мере показал свой талант, когда лечил царицу Атоссу от нарыва на груди.

Правда, Демокед был придворным врачом персидского царя не по доброй воле, и ему удалось хитростью вернуться на родину в Кротону на юге Италии, где он женился на дочери знаменитого борца Милона Кротонского. Он бесспорно способствовал привлечению внимания персидских владык к достоинствам греческих врачей. Многие из них впоследствии были придворными врачами.

Именно в царствование Артаксеркса I при персидском дворе был греческий врач, уроженец Коса, по имени Аполлонид, который был старше Гиппократа. Жизнь этого Аполлонида может служить примером блеска и невзгод судьбы придворных врачей. Он долгие годы жил при дворе царя, где, очевидно, почитался наравне с первыми из персов, как это обещал Гиппократу Артаксеркс. Ему были особенно признательны за спасение Мегабиса, когда тот был тяжело ранен в битве при подавлении заговора против Артаксеркса в начале его царствования. Но тридцать лет спустя его настиг ужасный конец, так как он осмелился соблазнить после смерти Мегабиса его жену Амитиду, сестру Великого царя. Правда, Аполлонид злоупотребил своим положением врача: влюбившись в Амитиду, он воспользовался ее болезнью (заболеванием матки), сказав ей, что она восстановит здоровье, если будет иметь интимные отношения с мужчинами; так он стал ее любовником. Но женщина продолжала угасать. Тогда она прекратила отношения с врачом и, поскольку умирала, рассказала все своей матери Амистриде. Та с согласия Артаксеркса на два месяца привязала Аполлонида к пыточной доске, потом, когда дочь умерла, закопала его живым. Аполлонид нарушил одно из основополагающих правил Гиппократовой морали: «В какой бы дом я ни зашел, — говорит «Клятва», — я вхожу туда для пользы больного, остерегаясь всякого своевольного или развратного поступка, особенно от совращения женщин и мальчиков». В оправдание врача нужно сказать, что соблазненная женщина и ее мать славились своей распутной жизнью. Как видим, профессия придворного врача не всегда была безопасной.

История Аполлонида рассказана автором, которому можно верить. Это врач, который несколько лет спустя стал придворным врачом царя Артаксеркса (405–359 годы). Речь идет о Ктесии, молодом родственнике Гиппократа, принадлежавшем к книдской ветви Асклепиадов. Именно он вылечил рану, которую персидский царь получил от своего брата Кира Младшего в битве при Кунаксе (401 год). Но судьба Ктесия была более счастливой, чем у Аполлонида. Он вернулся на родину, где написал «Историю Персии» в двадцати трех книгах. В этом произведении он и рассказывает историю Аполлонида.

Это упоминание об Аполлониде Косском и Ктесии Книдском делает вполне вероятным тот факт, что Артаксеркс I пригласил Гиппократа приехать к нему. На это приглашение, переданное Гистаном, Гиппократ якобы ответил высокомерным отказом:

«Врач Гиппократ приветствует Гистана, наместника Геллеспонта. Передай царю мой ответ на письмо, которое ты мне прислал, написав, что оно от персидского царя. Как можно скорее отпиши ему, что у нас есть продовольствие, одежда, жилье и все, что нужно для жизни. Мне не подобает ни пользоваться щедростью персов, ни исцелять варваров от их болезней, так как они враги греков. Прощай».

Такое поведение Гиппократа долгое время истолковывалось как пример патриотизма и бескорыстия. Однако в римской среде оно могло быть использовано для оправдания недоверия к греческим врачам, которых считали ксенофобами. Действительно, Плутарх говорит по поводу ненависти Катона к грекам:

«Он ненавидел не только греков-философов. Он также не доверял тем из них, кто занимался медициной в Риме. Он, конечно, слышал об ответе Гиппократа Великому царю, который предложил ему большую сумму в талантах, если от согласится приехать к нему: «Я никогда не поступлю на службу к варварам, врагам греков». Катон утверждал, что все греческие врачи дали такую же клятву, и побудил своего сына остерегаться их всех».

Нет никаких оснований подвергать сомнению приглашение персидского царя и отказ Гиппократа, даже если текст ответа, приведенный в «Письмах» не является подлинным и даже если это событие похоже на легенду. Его отказ соответствует поведению его предка Гипполоха, который, согласно «Посольской речи», поднял мятеж против персов. Этот эпизод произошел, когда остров Кос, освобожденный от персидского владычества, входил в афинскую конфедерацию.

В конце XVIII и в начале XIX века этот поступок Гиппократа был еще знаменитым. В 1729 году он был изображен Жироде, «кисть которого всегда окуналась в лучшие литературные источники». На выставке 1846 года его картину заметил Бодлер: «Гиппократ, отвергающий дары Артаксеркса» доставлен из Медицинской школы, чтобы люди восхищались его великолепной композицией, превосходным исполнением и остроумными деталями».

Итак, первая половина жизни Гиппократа прошла на Косе, где он пользовался большой известностью, если верить эпизоду с Артаксерксом. Однако его карьера не принесла бы ему исключительной прижизненной славы, если бы он не покинул родной остров.

Нередко врачи классической эпохи покидали место своего рождения или образования, чтобы сделать карьеру в одном или многих городах в качестве частных или общественных врачей.

До Гиппократа самым известным примером был Демокед, сын Каллифона, уроженец Кротоны, в Южной Италии. Он считался лучшим врачом своего времени. Как уже было сказано, он успешно лечил царя Дария и царицу Атоссу. После блестящей медицинской карьеры он оказался пленником и рабом персидского царя. Его путь тщательно прослежен Геродотом:

«В Кротоне он плохо ладил со своим отцом, человеком очень раздражительным. Потеряв терпение, он ушел от него и отправился на Эгину. Поселившись на острове, он в первый же год превзошел всех врачей, хотя и был совершенно лишен инструментов и материалов для занятий своим ремеслом.

На второй год эгинеты попросили его стать общественным врачом с жалованием в один талант (60 мин или 6000 драхм). На третий год афиняне наняли его за сто мин, а на четвертый Поликрат привлек его за два таланта.

Вот так он попал на Самос. К тому же врачи Кротоны в значительной степени обязаны ему своей репутацией. В это время врачи Кротоны считались первыми в Греции, опережая врачей Кирены».