Анатолий Воронин - Дух

- Э-э-э, мошавер, что ты знаешь о том, чем занимались мои предки! И вообще, что ты знаешь о нашей стране, её истории, обычаях, нравах афганцев?..

Я невольно задумался над сказанным. Перед отъездом из Союза я прошел специальную подготовку в Ташкенте, в учебном центре при Высшей школе МВД, и в принципе знал все исторические вехи развития Афганистана. Чтобы лучше понимать обычаи мусульман, самостоятельно изучил их священную книгу - Коран. Именно знание сур Корана здорово помогало мне в общении с коренным населением. Афганцев, особенно стариков, забавляло то обстоятельство, что сэр мошавер из России знает много легенд о Ходже Насреддине и с интересом рассказывает их.

Но я ничего не ответил Абдулле. При необходимости за меня это мог сделать Джилани.

- Шурави были в Кандагаре еще до Саурской революции, - подчеркнул Абдулла. - Они, как и американцы, и немцы строили здесь дороги, фабрики, аэропорт. Туннель. Король Захир-Шах принял ряд законов, согласно которым иностранцы, в том числе и шурави, были личностями неприкосновенными. От них шарахались как черт от ладана всё кандагарские жулики. Если, к примеру, какой-нибудь советский загулял и уснул на улице, к нему боялись даже подходить, а если и подходили, то старались доставить в целости и сохранности к месту жительства. А ведь Кандагар в ту пору не мог похвастаться отсутствием преступности. На улице, средь бела дня, к любому прохожему мог подойти такой же афганец и "пока по-доброму" попросить пайсу (деньги) или чарс (наркотик). Если ни того, ни другого у прохожего не оказывалось, обидчик мог запросто отрезать ему ухо со словами: "Помни! Чарс и пайсу надо всегда иметь при себе"...

А вообще-то Афганистан имеет неповторимые особенности исторического развития. Только в Кандагарской, Джелалабадской, Гератской и ряде других долин имеются сносные условия для самостоятельного выживания, поскольку там есть и вода, и плодородные земли, на которых можно выращивать фрукты и овощи. В целом же по стране, кроме безжизненных скал и песка, ничего больше нет. С древних времен коренные жители Афганистана, в первую очередь пуштунские племена, жили за счет грабежей и набегов на богатые караваны, шедшие из Индии и Китая в Европу по Великому шелковому пути.

Заслушавшись рассказом Абдуллы, я мысленно перенесся на Кавказ, отметив, что горцы с Кавказского хребта веками занимались тем же промыслом.

- Ребенка в Афганистане с рождения обучали боевому искусству, продолжал Абдулла, - а уж потом остальным житейским премудростям. Лук со стрелами, а затем и ружьё, было предметом гордости любой семьи и передавалось от деда внуку, как семейная реликвия. Оружие было мерилом достатка в семье. Богатые афганцы - из тех, кто даже никогда не воевал, считали за честь иметь у себя дома хорошее ружьё. Ваш Брежнев, направляя войска в нашу страну, забыл, видимо, что произошло с Александром Македонским, а позже, в Майванде, с англичанами, которые тоже хотели завоевать Афганистан...

Понимая искренность всего высказанного Абдуллой, я, тем не менее, не проявлял к рассказу ни сочувствия, ни сострадания. Ведь к тому, что происходило сейчас в стране, я имел самое непосредственное отношение. Этот разговор с Абдуллой впоследствии будет использован мной при анализе разведывательной информации, собранной из других источников. Конечным продуктом такого анализа станут банальные БШУ и артобстрелы позиций "духов". Кто знает, возможно, советская авиация и артиллерия, "работавшая" накануне по координатам, представленным мной на ЦБУ 70-й бригады, угробила и людей Абдуллы. Как и во всякой войне противник остается противником до тех пор, пока стоит по другую сторону баррикад и воюет против тебя и твоих друзей. Жалость к противнику, который жесток и коварен, на войне неуместна...

Однако чаепитие несколько затянулось. Пора было возвращаться в "Компайн". Сопровождение советских военных автоколонн давно уже снялось и убыло к месту своей дислокации на Пули Тарнак. Полными хозяевами города остались "духи". Сославшись на какую-то причину, я намекнул Джилани, что пора уже ехать.

Смышленый Джилани буквально за пару минут подвел черту разговорам и, извинившись перед братом, сказал, что ему тоже надо быть в Царандое, чтобы заправить машину бензином.

Прощание с Абдуллой у меня получилось более бурным, чем встреча. Расставались если не как родственники, то уж как давние знакомые - это точно. Договорились встретиться еще раз в ближайшее время. Джилани благополучно доставил меня в "Компайн", а Абдулла остался в доме своего брата. Случайная встреча с Абдуллой, тем не менее, не прошла бесследно. Всеми фибрами души опера, я чувствовал, что Абдулла и его люди уже в скором времени могут пригодиться для реализации задач, которые были поставлены вышестоящим руководством.

Предательство

Буквально через месяц произошло событие, которое послужило катализатором "раскрутки" моих взаимоотношений с Абдуллой до такой степени, что потом я не раз помяну Джилани добрым словом. А произошло вот что.

Работал в спецотделе скромный, неприметный мужичок лет тридцати по имени Джумахан. Должность у него была, можно сказать, "никакая". "Нафар", одним словом. В его обязанности входило выполнение простых поручений разогрев чая начальнику отдела, походы на базар за лепешками, и прочей снедью, когда в этом была необходимость, уборка помещений и всё такое. Самая значимая его работа заключалась в сопровождении начальника спецотдела во время его перемещений по городу. Несколько раз бывал Джумахан и в "Компайне" - в ту пору, когда его посещал начальник спецотдела.

Как-то раз, проезжая по Кандагару, я случайно увидел как Джумахан, озираясь по сторонам, разговаривает с каким-то стопроцентным "духом". На следующий день я рассказал об увиденном начальнику спецотдела Аманулле.

- Да мало ли с кем он мог говорить в городе! Там каждый второй ходит с бородой!.. - По всему было видно, что Аманулла не воспринял всерьёз того, о чем сказал ему сэр мошавер.

Позже, через МГБэшных советников я выяснил, что родной брат Джумахана верховодит одной из банд, промышлявших недалеко от Кандагара. Как потом выяснилось, Аманулла знал об этом. Но у него на сей счет было свое мнение и холодный расчет.

Через Джумахана он получал определенную информацию о других бандгруппах, которые располагались по соседству с бандой брата. При этом брат Джумахана, зная, что тот работает в спецотделе, сам проявлял инициативу, сдавая ту или иную банду. Кандагарские моджахеды, воюя с "шурави", основные деньги делали все-таки на поставках наркотиков и оружия, а поэтому конкуренты, даже среди собратьев по оружию, им были совершенно ни к чему. Вот такая коммерческая логика войны.