Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 5. Мощеные реки

У дома мы встретили парня, поившего лошадей. Это и был начальник рыбоводной станции Владислав Турицын.

– Ну что – сын или дочь?

– Сказали: ждать надо.

…Еще раз взглянули на остатки землянок. Потом постояли у забора на Никулке, где собирается плывущая по течению рыба.

– Что это, ошибка природы?

– Наверное, нет. Поглядите на дно. Умершая рыба – это фосфор, это белок, на котором Никулка вырастит питание для мальков. Можно сказать: лососи и умирая служат потомству.

Мы завели мотор и спугнули четырех лебедей. Они с криком прошли над речкой, вровень с окнами дома.

– Явились разведать. Значит, зима…

Величайший вулкан земли – Ключевская Сопка.

Это отдых. Десять минут речной рыбалки.

Камчатка. Это слово мы узнаем раньше, чем начинаем учить географию. В каждом классе заднюю парту называют «Камчатка».

Подрастая, мы узнаем, почему заднюю парту называют «Камчаткой», разглядываем на карте полуостров, похожий на странную рыбу, и, поскольку в каждом с детства живет бродяга, загадываем: а хорошо бы…

И вот мечта сбывается. Белокурый ангел на каблучках-шпильках обещает Камчатку через двадцать часов. Взлетаем. Триста лет назад люди шли на Камчатку пешком. Семьсот дней шли. Уму непостижимый путь! Засыпаем и просыпаемся… уже на Камчатке. Протираю глаза: «Вулканы?» – «Вулканы». Самолеты кажутся маленькими на виду у вулканов.

Камчатка. В ногах тяжесть, слегка кружится голова. «Это от разности времени, – поясняет дотошный спутник, десятилетний камчадал Витька, – у нас восемь утра, а в Москве бабушка только-только ложится спать». Сердце стучит еще и в ожидании чуда. Камчатка…

А чуда вроде и нет. Обычный асфальт… Синие, зеленые и красноватые домики вдоль шоссе. Подмосковье! Кинотеатр. «У вас уже идет этот фильм?» – «Да, у нас новые фильмы раньше, чем в Москве». Машины везут картошку с полей. Лица, одежда, бегущие вдоль дороги березы, автомобильная давка, плакат у заставы большого города: «Наш девиз – качество!» А где же Камчатка? Где край света, обещанный в седьмом классе учителем географии?

Главная профессия на Камчатке – рыбак. На вахте капитан сейнера Владимир Цистрюк.

«А эти березы на сопке как будто узлом завязаны?» – «Это ветер… Вы прилетели в хорошее время. У нас летом бывает осень, а осенью – лето. А вот с конца октября…» «Петропавловск – еще не Камчатка», – сказал Витька, перед тем как уйти с матерью из автобуса. «А ты где-нибудь был? – сказала мать. – Ну вот…» Мать тоже нигде, кроме города, не была. В Петропавловске живет половина жителей всей Камчатки. Почти вся эта половина Камчатки не знает. Зимой – работа, летом – отпуск на материк. «А знаете, дядя Вася, на Камчатке нет воробьев, змей и лягушек. И вороны у нас черные…» Мы попрощались с Витькой. После этого я пробыл на Камчатке пятьдесят дней.

Лебеди с Камчатки не улетают.

Сын в море…

Сейчас я сижу в редакции и пытаюсь «разложить по полкам» сто снятых пленок. «Главное на Камчатке – рыба. Если б не рыба, Камчатку можно закрыть» – так сказал капитан сейнера. Вот он на пленке с трубкой, в покрытой прозрачным чехлом фуражке. Кажется, на его корабле я снимал ручного медведя… А вот другой медведь. С этим мы встретились в тундре. Медведь был молод и непуглив, а я уже знал добрый характер камчатских медведей. Мы оба не испугались. А вот портрет охотника-медвежатника. Сколько медведей у него на счету? Нет, цифра просто невероятная, надо полезть в блокнот и проверить… Точно – девятьсот двадцать пять! Такое может случиться на земле, где медведей, наверное, больше, чем людей. А вот из самолета выводят лошадь – вернулись геологи из дальней партии. Выгружают бревна из самолета для строительства в тундре. А на этом самолете я прилетел на остров Беринга снимать котиков. Вот и котики. Я снимал большое стадо зверей, задыхаясь от возбуждения…

Пленка с пометкой: «Вулканы». Кратер Шивелуча. Мы провели в кратере три часа. Ради этих часов неделю лежали на склоне вулкана в занесенной снегом палатке… Снимок туманных гейзеров. Усталые и голодные, пытаемся в гейзере сварить картошку. Вот стадо оленей и пир возле корякской юрты, старик с бубном, всю ночь не дававший заснуть…

Я собирался пробыть на Камчатке пятнадцать дней, но пробыл семь недель. Причина этому – погода, расстояния и чары еще не истоптанной человеком земли. Обо всем путешествии, о всех встречах я отчитаюсь в газете теперь уже в новом году. Надо садиться писать.

Времена года

Время идет по кругу. Стрелки часов – по кругу. Луна кружится у Земли. Земля делает круг возле Солнца. Земной круг называется годом. Многие миллионы верст пролетает человек во Вселенной на своем Земле-корабле. Но только астрономы по звездам и солнцу замечают круговой космический бег. Для остальных бег по орбите отражается в земных переменах, которые тоже идут по кругу. Мы начали фенологический год зимой, и вот опять окна в наших домах разрисованы белым папоротником, и солнце ходит по небу в пушистой оранжевой шали, день короток, как воробьиный нос, глухая снежная тишина опустилась в леса, и уже вот-вот надо идти за елкой. Круг замыкается. Мы стали старше. Кого-то не стало, кто-то родился, у кого-то седина появилась, у кого-то в первый раз тронуты бритвой усы. Время идет по кругу, и каждый круг делает нас мудрей и богаче. В марте мы слышали, как шевельнулся под снегом первый ручей. Слышали шорох майских жуков на ивах. Видели золотые луга одуванчиков. Мы лежали на горячем песке у воды, пахнущей озерными травами… Свежее, подернутое воском яблоко хрустело у нас на зубах. Мы видели листопад и провожали глазами птиц. Мы сегодня лыжами прорубаем снег. Мы завершили круг, чтобы начать новый. Радость для живущих не исчезнет, пока светит солнце, и земля ходит по кругу.

Год начинается в средине зимы. Фенолог рождением года считает март, когда пробуждается жизнь. Но астрономы взяли верх – календарный год рождается в метельное время, когда день начинает расти на одну-две минуты. Это случается в самом конце декабря. А сейчас день продолжает катиться под гору. Сплошные низкие облака крадут свет у короткого дня, и вечер, кажется, ходит следом за утром. Скрылись под снегом рыжие пажити. Деревня на краю леса греется дымом из труб, вечерними огнями манит человека и пугает лесных зверей. Санные дороги к стогам уже покрылись клочьями сена, уже везет лошаденка или трактор пыхтит с возом березовых дров.