Марк Поповский - Управляемая наука

Москва. Апрель-сентабрь 1976 г.

Первая такая попытка уже предпринята. Приношу благодарность неизвестному автору, который выпустил в Самиздате рукопись Над одним юбилейным изданием (октябрь 1975 г.), откуда я смог почерпнуть некоторые факты из истории АН СССР.

Известия Российской Акадамии Наук, 1917 г. № 2.

Проф. Б. Бабкин: И. П. Павлов. Биография. Чикаго, 1951 г.

Известия Российской Академии наук, 1932 г. № 2.

Н. И. Вавилов: Предисловие к книге проф. В. Э. Регепя Хлеба в России. Сам Регепь умер от сыпняка, выехав из Петрограда к семье в Вятку.

Цитирую по книге Горький и наука. М. 1964. Издат-во «Наука».

Архив Всесоюзного института растениеводства.

Там же. Письмо профессору Зайцеву.

Известия Российской Академии наук, 1918 г. № 7.

Из тюрьмы в августе 1919 года Френкель писал матери: «Я совершенно не скучаю: довольно много занимаюсь чтением… Начал писать свою статью, теперь выжидаю получения своих лекций, которые мне до сих пор не передали. Поигрываю в шахматы…» В. Я. Френкель: Яков Ильич Френкель, Издательство «Наука» М-Л 1966 г., стр. 73.

Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма, фонд 461, дело 312В6, листы 1, 2, 3.

Ленин: Полное собр. соч. Изд. V, том 51, стр.47–49. Письмо к Горькому в Петроград от 15 сентября 1919 г.

Там же, том 51, стр. 52. Письмо М. Ф. Андреевой 18 сентября 1919 г.

Ленин: Полн. собр. соч. Изд. V, том 51, стр. 166. Речь на VIII съезде РКП.

Ленин: Собр. соч., том 38, стр. 218.

А для того, чтобы и не узнали никогда, со страниц Персонального состава АН СССР даже имена их вымарали.

Среди арестованных в 1930-31 годах оказалась большая группа специалистов, занимавшихся чумой и туляремией. Я столкнулся с этой трегической историей, работая над очерком о победе над туляремией. В каком-то урезанном виде судьба арестованных микробиологов отражена в моей книге По следам отступающих. М. 1963, Из-во «Молодая гвардия» и в книге Над картой человеческих страданий, М. 1971 г.

Ленинградский Гос. архив Октябрьской революции и Социалистического строительства (ЛГАОРСС), фонд ВИР, дело 520, лист12.

Письмо к автору от 14 апреля 1975 г.

Вместе с четырьмя другими научными рукописями эта была уничтожена. Об этом стало известно из письма Председателя КГБ Семичастного Вице-Президенту АН СССР Кириллину от 4 сентября 1965 г. № 2008-С.

Двадцать лет Ташкентского Медицинского института им. В. М. Молотова. Ташкент, 1939. Статья проф. М. И. Споним, стр. 22–23.

Там же.

Там же.

Архив ВАСХНИЛ, опись 805, связка 102, депо 16 (опись 1, дело 198). Стенограмма совещания при Президиуме ВАСХНИЛ 29 мая 1931 г. Доклад Бурского.

По этому принципу работало во время войны несколько лагерного типа городков («шараги»), в которых арестованные ученые разрабатывали новые типы вооружения. Наиболее известна «Туполевская шарага», где под руководством академика-самолетостроителя Туполева большая группа докторов и кандидатов наук проектировала боевые самолеты. Более подробно о принципе «шараг» см, в главе 7 «Города и люди».

В дальнейшем по заданию НКВД, кандидат биологических наук Шунденко «оформлял» арест Вавилова, и вторую половину жизни провел уже в должности работника «органов».

ЛГАОРСС, Архив ВИР, фонд 9708,ед. хр. 1377, лист 15–16, 23.

Парттысячники — несколько тысяч молодых коммунистов, люди пролетарского происхождения, которые по рекомендации партии были направлены в науку независимо от их образования и общей культуры.

ВАК — Высшая аттестационная комиссия при Совете министров СССР, учреждение утверждающее решения Ученых советов институтов и университетов о присуждении ученых степеней.

Д. Гвишиани: Социальная роль науки и научная политике. Доклад на научном симпозиуме «Управление, планирование и организация научных и технических исследований». Москва, май 1968 г., стр. 4. По самым последним данным (1978 г.) в СССР насчитывается уже более 1 миллиона 200 тысяч научных сотрудников.

Академик Михаил Ломоносов по самой академической должности своей обязан был писать оды в честь царицы-благодетельницы, а во время дворцовых празднеств заниматься устройством фейерверков.

Впрочем большевик И. И. Скворцов-Степанов не успел занять преподнесенного ему академического кресла. Он умер в 1928 году тотчас после знаменитых «выборов» в Академию наук.

«Самый лучший способ избавиться от специалистов — это заменить их кантонистами… Всякий знает наверное, что любого кантониста можно призвать, сказать ему; „исследуй природу человека!“ — и он исследует. Мало того, что исследует, но в то же время ни до каких подозрительных результатов не дойдет. Химик-специалист никогда не остановится во-времени, а все хочет что-то исчерпать, до чего-то дойти; химик-кантонист дойдя до известной границы, не только сам благоразумно отретируется, но и другим скажет „цыц!“» (М. Е. Салтыков-Щедрин: Полн. собр. соч., том 1, стр. 317).

Этот тест — из самых давних. Один из образцов (Правда, 28 января 1937 года) выглядел так: «Мы требуем беспощадной расправы с подлыми предателями нашей великой Родины!» И подписи: биохимик А. Бах, растениевод Б. Келлер, генетик Н. Вавилов, ученый секретарь АН СССР Н. Горбунов, геолог-нефтяник И. Губкин, паразитолог Е. Павловский, физиолог А. Сперанский, паровозо-строитель Н. Образцов, эпидемиолог П. Здродовский, физик Б. Лаврентьев. Академики. Элита.