Михаил Гавлин - Российские предприниматели и меценаты

Исключительное, почетное положение Строгановых было закреплено Уложением 1649 года. В нем было определено «за бесчестие Строгановым» наложение двойного денежного штрафа в 100 рублей против обычного размера за «бесчестие гостей» в 50 рублей. Но самым главным были новые громадные пожалования земель. 30 июня 1614 года царь Михаил Федорович подтвердил Строгановым все ранее выданные жалованные грамоты на земли и привилегии. С началом каждого последующего царствования не только подтверждались все прежде дарованные Строгановым грамоты на владение землями и на разные привилегии, но ко всем прежним пожалованиям прибавлялись новые. Подтвержденные жалованные царские грамоты были выданы Строгановым 31 января 1641 года, 27 июня 1688 года, 25 июля 1692 года. Общая площадь пожалованных Строгановым земель в XVI–XVII веках при царях Иване Грозном, Федоре Ивановиче, Михаиле Федоровиче, Иване и Петре Алексеевичах составляла в Перми Великой, по рекам Каме, Чусовой, Веслянке, Лологе и за Уральским хребтом 10 382 347 десятин.

Сначала земли жаловались Строгановым лишь во временное владение. Сподвижник Петра Великого Григорий Дмитриевич Строганов исходатайствовал у государя грамоту, утверждающую его и его наследников в вечном владении всеми дарованными землями. В результате в конце XVIII – начале XIX века правительство было вынуждено вести со Строгановыми в интересах казны продолжительные и сложные земельные процессы, вследствие которых в разное время у них было отобрано около 3,75 млн десятин.

Жалованные Строгановым земли в большинстве случаев официально считались «пустыми», на деле же они были заселены, хотя и весьма слабо, различными местными народностями, которые по мере усиления притеснений стали защищать свои права с оружием в руках. Но Строгановы оказались «прекрасными колонизаторами». Привлекая разного рода льготами «нетяглых и бесписьменных людей», Строгановы весьма успешно стали населять прибрежные полосы Камы, Чусовой и других рек. Они строили «городки», «острожки» (небольшие крепости), в которых на свой «кошт» держали «пушкарей, пищальников и воротников» для охраны своих владений и удержания в повиновении местное население.

Сибирская крепость. Начало XVII века

Вотчины Строгановых, занимавшие добрую половину Перми Великой, представляли как бы самостоятельное неподвластное царским наместникам и воеводам государство со своими законами, установлениями, распорядком и управлением. Именитые владетели имели исключительное право чуть ли не по всем делам сноситься непо средственно с Москвой, минуя местную администрацию. Они имели практически неограниченную возможность распоряжаться судьбами подчиненных им людей, бесконтрольное право творить над ними суд и расправу.

В челобитной царю за 1636 год от строгановского приказчика Афанасия Русинова сообщается, что у Ивана Максимовича Строганова «людям ево, крепостным и крестьянам ево чинятся многие напрасные смерти в темнице. Сидячи в колоде в железах тяжких, сидят года по три и по четыре и больше, и умирают от великого кроволитья, от кнутьяных побоев без отцев духовных, морят дымом и голодом. Уморен Семенка Шада, Ждан Оловешников да Офонасей Шещуков в колоде и в железах дымом уморены, знаючи за ними государьское слово, а положены на старом городище, погребал их Андрей поп… да в вотчине их на Усолке уморен в колоде и в железах человек их Ярило без отца духовного». Сам челобитчик – «вольный человек», нанятый на год, был ограблен, на дворе Строганова «раздет донага, бит ослопьем» и посажен «в колоду» на цепи в полтора пуда весом, где и сидел 5 лет.

На рубеже XVI–XVII веков у Строгановых в пермских и сольвычегодских вотчинах находилось около 1200 дворовых людей, не считая промыслового и транспортного наемного люда (ярыжек). В их главной резиденции в Сольвычегодске работных людей разных степеней крепостной зависимости содержалось до 120 человек. Условия подряда вольнонаемных рабочих того времени «были пропитаны кабальными элементами», да и бытовые условия службы во дворе купца-вотчинника, где можно было получить, помимо обусловленной платы за труд, «ссуду денежную или хлебную, кабалившую должника в случае ее не отдачи в срок», также грозили быстрой потерей свободы.

Особенно тяжелым было положение дворовых и работных людей, находившихся в полном подчинении у хозяев. В сольвычегодском замке Строгановых имелся набор различных инструментов для пыток и истязаний – «людских желез», а подпапертные каменные «полатки» в поместном Благовещенском соборе служили и камерами пыток, и тайными тюрьмами для непокорных. Неудивительно, что в землях и вотчинах Строгановых в XVII веке неоднократно (в 1659, 1672, 1700 годах) вспыхивали волнения крестьян и промысловых людей.

Происходили выступления и местных народностей. В 1616 году Строгановым пришлось усмирять бунт казанских татар, черемисов, вотяков и башкир, вспыхнувший под Казанью и Сарапулом. Опасаясь, что восстание перекинется на их вотчины, Строгановы собрали большой отряд из своих и наемных людей, снабдили их оружием, припасами и, не дожидаясь царского приказа, отправились к Сарапулу и Осе. Они освободили эти укрепленные поселения от осады, перебили многих восставших, а затем разорили деревни самих бунтовщиков, жестоко расправляясь не только с мужчинами, но и с женщинами. При царе Алексее Михайловиче Строгановы держали на Кунгуре и в Стефановом городище для защиты от мятежных татар и башкир ратных людей на своем коште.

В развитии производительных сил Русского государства дом Строгановых в XVI–XVII веках играл очень заметную роль. Правительство царя Михаила Федоровича при определении суммы экстренных налогов с богатых людей во втором десятилетии XVII века считало, что Строгановы должны дать государству около 15–20 % этих налогов из доходов со своих промыслов и торговли. Таким образом, доля дома Строгановых в доходах Русского государства в это время была очень высокой.

Хозяйство строгановских вотчин имело многопрофильный характер. Основной отраслью производства, которое развивалось Строгановыми в течение пяти столетий, было солеварение. В одном лишь Сольвычегодске в течение XVII века Строгановы произвели своими пятью варницами примерно 3 млн пудов соли. Большая часть ее реализовывалась «по розным городам», в основном в Вологде. Но к концу XVII века в Сольвычегодске строгановские варницы пришли в полный упадок.

Значительно больше была производственная мощь строгановского солеварения в их пермских вотчинах, где боль шая крепость соляных рассолов обеспечивала выработку на одну варницу до 24–30 тыс. пудов соли в год. В пермских вотчинах на протяжении XVII века Строгановы с успехом вели борьбу со своими конкурентами-солеварами и к 1700 году сумели стать здесь монополистами. Борьба эта полна драматических моментов. Не обходилось и без применения Строгановыми недостойных приемов в этой борьбе.

В солеваренном производстве были заняты работные люди разной квалификации: буровые и трубочные мастера и мастера по выварке соли («повара» и «подварки»), кузнецы-циренщики, плотники-конструкторы подъемных воротов, рассольных насосов, плотники-строители варниц и подсобных помещений, ярыжки, казаки, работавшие соленосами, возчиками дров, грузчиками.

Сельское хозяйство у Строгановых было более развито в пермских вотчинах. Оно имело подсобный характер и лишь в небольшой степени давало товарную продукцию. Так, все солеваренные промыслы имели конные базы для подсобных работ, доставки больших партий дров для солеварения и перевозки грузов на склады, что вызывало необходимость делать заготовки хлеба, овса, сена. Их излишки сбывались на местных и иногородних рынках.

В строгановских вотчинах широко было поставлено кожевенное и железорудное дело, судостроение, производство кирпича, иконопись. Кожевенные мастерские действовали в Сольвычегодске, Вологде, Ярославле, Казани, Перми. Железоделательное производство в поморских вотчинах Строгановых стало угасать в XVII веке, но в их пермских владениях оно продолжало развиваться и в XVII веке, и особенно в XVIII и XIX веках. Основание железоделательного производства в пермских вотчинах относится к началу XVII века. Около 1630 года Строгановы начинают разрабатывать на реке Яйве Кушгурский рудник. Около 1640 года они вводят в эксплуатацию железоделательный завод в устье реки Камгорки, возле Пыскорского монастыря, и передают его вотчинному монастырю. Невдалеке от него Строгановы открыли Григоровский медный рудник и начали плавить медь. Медеплавильный завод Строгановы вскоре также передали Пыскорскому монастырю.

В пермских вотчинах Строгановых с начала XVII века активно производился розыск золотой, серебряной, медной и оловянной руд. Эти работы велись силами работных людей уже не для самих Строгановых, а в пользу государства, у которого усиливается интерес к добыче золота, серебра и меди в связи с оскудением государственной казны после крестьянской войны и польской интервенции.