Цареубийство 11 марта 1801 года - Николай Александрович Саблуков

Тот же анекдот в сочинении Das merkwurdigste Jahr, II, с. 272—276. — Анна Никитична Нарышкина, рожд. Румянцева (1739—1820), пользовалась особенным расположением Екатерины II. Её брак с обер-шенком Александром Александровичем Нарышкиным (1726—1795) был бесплоден.

Сыновья фельдмаршала графа Румянцева приходились ей двоюродными племянниками.

Обер-гофмаршал А. Л. Нарышкин был родной племянник Александра Александровича Нарышкина, мужа Анны Никитичны.

В статье: «Die ermordung des Kaiser Paul» (Sybel: Histo rische Zeitschrift. München. 1866. III Band, p. 143), этот пьемонтец назван Мермесом (Mermés), савоярдом, состоявшим в прежнее время при Сардинском посольстве в Петербурге.

Каролина Бонёйль (Bonoeil), приехавшая в Петербург в мае 1800 г. Das merkwurdigste Jahr, II, 274. Bignon, I, 445, note.

He о ней ли говорит m-me Lebrun, I, 40, 60, 61; III, 131.

Ростопчин Фёдор Васильевич, граф (1765—1826).

Екатерина Ильинична Голенищева-Кутузова, рождённая Бибикова, 1754—1824. Жена Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, впоследствии князя Смоленского.

В роли Ифигении Шевалье появилась в костюме красноватого цвета, чтобы польстить императору, который перед этим велел выкрасить в этот цвет Михайловский замок.

(Das merkwurdigste Jahr, II, 186. Русский перевод этого места в «Русском архиве» 1870 года, с. 971).

История пастора Зейдера рассказана, с незначительными вариантами, в сочинении: «Das merkwiirdigste Jahr», II, 255—265. Кроме того, существует рассказ самого Зейдера под заглавием: «Der Todeskampf am Hochgericht, Oder Geschichte des unglucken Dulders F. Seider, ehemaligen Predigers zu Randen in Esthland (Ранденский пасторат находится на восточном берегу озера Вирцерв, в Дерптском уезде Лифляндской губернии, а не в Эстляндской, как напечатано издателями в заглавии брошюры Зейдера.), von ihm selbst erzahlt. Ein Seitenstuck zum merkwurdigsten Jahre meines Lebens von August von Kotzebue. — Hildesheim und Leipzig. 1803, 8, 100 страниц.

Фёдор Осипович Туманский (ум. 1805 г.).

Seider: Todeskampf, S. 98. — Русская старина, VIII, с. 334.

Август Лафонтен, немецкий писатель (1759—1831), сочинитель бесчисленного множества сентиментальных романов.

В июне 1800 года.

«Бывший» пастор Зейдер находится в списке лиц, сосланных императором Павлом в Нерчинск и прощённых императором Александром указом 15 марта 1801 года (П.С.З. № 19.784).

По возвращении из Сибири он назначен был приходским пастором в Гатчине. Здесь он умер в 1834 году, где и похоронен.

Обед был у князя Зубова. Коцебу исправляет здесь то, что напечатал в своём Das merkwurdigste Jahr, II, 265.

16 декабря 1800 года: Das merkwurdigste Jahr, т. 2, где Коцебу передаёт это обстоятельство с большими подробностями.

Статья (редакция самого Павла, см. Das merkw Yahr, т. 2) переведена была нашим автором на немецкий язык и напечатана в «Гамбургском корреспонденте» 16 января 1801 года. Потом она появилась одновременно в русских и в немецких «С.-Петербургских ведомостях», 19 февраля 1801 г., наконец в «Московских ведомостях», 27 февраля 1801 г.

Относительно этой статьи можно сравнить: Русский архив 1870 года, с. 1960—1966 (рассказ Коцебу), Русский архив 1871 года, с. 1095, и Архив князя Воронцова, кн. 11, с. 379.

Вероятно, к жене обер-гофмаршала Марии Алексеевне Нарышкиной, рожд. Сенявиной, (1762—1822).

Неверно. Первоначальная мысль о заведении хлебных запасных магазинов принадлежала Петру Великому; засим в следующие царствования, а в особенности в царствование Екатерины И, был целый ряд законов по этому предмету.

См. ПС3 в алфавитном реестре слово: «хлебные запасные магазины»

К сожалению, человеколюбивые повеления Павла не исполнялись во всем государстве так добросовестно, как повеления суровые, выполнению которых всякий спешил содействовать. Например, в обширной Архангельской губернии крестьяне два раза в год засыпали магазины; но о том, что этот хлебный запас им принадлежит, они не имели никакого понятия и смотрели на установленный взнос, как на новый налог, потому что капитан-исправник (начальник земской полиции) брал из магазинов хлеб и распоряжался им по своему усмотрению. Поэтому, когда в 1810 году в этой губернии настал голод и отдано было приказание открыть магазины, они все оказались пустыми. Архангельский губернатор фон Дезин был сменён, потому что участвовал в этом грабеже или смотрел на него сквозь пальцы. Честный адмирал Спиридонов был назначен на его место. На пути во вверенную ему губернию, куда он ехал большей частью водой, по Вологде (Вологда — небольшая река, имеющая в течении своём не более 130 вёрст, из которых около 28 вёрст от впадения её в реку Сухону; вероятно, автор хотел сказать, что Спиридонов спустился к Архангельску по Сухоне и Двине), он нашёл не только целые деревни опустевшими от голода, но и такие, в которых, по причине распространившейся после голода заразы, ему нельзя было останавливаться на ночлег. Этот случай ещё более убедил в пользу Павлова учреждения и в то же время доказал, что строгость, хотя и не всегда уместная, была, однако, вообще благотворной. Страна, в которой, по меньшей мере, две трети чиновников об одном только и думают, как ограбить казну, не иначе может быть управляема, как железным скипетром. Так управлял ею, без вреда для своей славы, Пётр I, величайший знаток своего народа; сколько сохранилось анекдотов, из которых можно было бы заключить, что он был или изверг, или сумасшедший; однако он весьма хорошо знал, что делал, и держался единственно верного правила в отношении к такому народу, который всякого честного и добросовестного человека обыкновенно называет «дураком». (В подлиннике: «einen Durak zu nennen pflegt»). Потомство признало, что им возвышалась Россия; почему же оно должно быть несправедливым к его правнуку? Не потому ли, что кратковременное царствование Павла не дозволило ему оставить по себе более следов добра? Уменьшилась ли при нём слава России? Не стяжали ли его войска новые лавры? Не добивались ли все державы его дружбы? Можно ли ему поставить в укор некоторое колебание в политической системе, бывшее последствием того, что он заметил,