Кристофер Хибберт - Крымская кампания 1854 – 1855 гг.

7

Разрешение английским военнослужащим носить бороды дал герцог Ньюкаслский, к ужасу сэра Джорджа Брауна и лорда Раглана.

8

Полагали, что пожар в Варне устроили греки. Лорд Джордж Пейджет писал жене: «Пятеро греков были пойманы французами и заколоты штыками на месте при попытке поджечь один из домов. Похоже, в их армии больше порядка, чем у нас».

9

По словам лорда Джорджа Пейджета, один день на корабле добавляет неделю жизни.

10

К примеру, были установлены следующие цены на некоторые виды закупаемых продуктов: 6 пенсов за 25 яиц, 1 шиллинг за индейку или овцу.

11

Многое пришлось просто выбросить. Хью Эннсли запасся чаем из одного из шести ящиков, оставленных тыловиками.

12

От англ. look on.

13

Позже, беседуя с королем Бельгии, английская королева заметила, что поведение Раглана под вражеским огнем «сделало бы честь самому старому герцогу».

14

Правительство, на самом деле, полностью полагалось на него в трудном деле поддержания нерушимости рядов союзников. В порыве энтузиазма, вызванного новостями о победе на реке Альме, герцог Ньюкаслский написал письмо королеве, в котором заверял ее, что «со времен великого герцога ни один из командующих не пользовался в армии таким доверием и любовью. Кроме того, наверное, ни один генерал не имел такого влияния на союзников».

15

Трудно не согласиться с мнением Тотлебена и Горчакова, несмотря на то что позднее многие писатели думали иначе. Русские пленные считали, что город пал бы, если бы союзники стали преследовать русскую армию сразу после сражения на Альме. 23 сентября генерал Эннсли записал в дневнике: «Сегодня из Севастополя перебежал морской пехотинец, поляк по национальности. Он говорит, что если бы мы выступили 20-го, то могли бы сразу же занять форты, настолько деморализованы были отступавшие русские».

16

Автор книги «Картины Крыма» Джордж Макманн предполагает, что Тотлебен, высказывая такое мнение в своем изданном впоследствии труде, намеренно пытается выставить оборонительные укрепления Севастополя в начале кампании более слабыми, чем они были на самом деле. Это вызвано якобы желанием Тотлебена подчеркнуть собственные заслуги. Однако автору книги доводы Макманна представляются даже не спорными, а ложными.

17

Уважая принципы Раглана, английские штабные офицеры не любили прибегать к помощи шпионов. Русские, гораздо менее щепетильные и старомодные, не следовали этим принципам. Несколько раз русские офицеры, переодетые в английские мундиры, были разоблачены при ведении разведки позиций французов. Одетые во французскую форму, вражеские лазутчики действовали в лагере англичан, собирая сведения, которые затем доставляли в Севастополь. Однажды человек, одетый в гражданское платье, под видом врача проник в расположение английской батареи. Он задал несколько вопросов, а затем отправился в сторону переднего края. Позже видели, как он бежит в сторону города. Человек разговаривал с йоркширским акцентом. Британской разведке, в свою очередь, приходилось довольствоваться крайне путаными и противоречивыми показаниями перебежчиков из русской армии, в основном поляков, а также данными турецких шпионов, которые часто были ненадежными. По-видимому, как следует из воспоминаний Чарльза Кэттли, один из таких шпионов и принес донесение в штаб полковника Кемпбелла.

18

Англичане испытывали известные трудности в схватках с русскими кавалеристами. Их учили фехтовать по классической системе, по которой после каждого удара следовало сразу же применять защитный прием. Русские не придерживались такой ортодоксальной схемы.

19

Палатки были изготовлены для испанской кампании 1811 – 1812 гг. и, как жаловался капитан Росс-Левин из 30-го полка, защищали от дождя не лучше, чем решето.

20

Согласно докладу генерала Симпсона лорду Панмору, газету «Таймс» в Севастополе получали раньше, чем в Балаклаве.

21

Майор Уокер-Хенедж писал, что дома многие упрекали лорда Пейджета за то, что он покинул свой полк. «Никто в Крыму не считает Джорджа виноватым за то, что, устав от войны, он оставил службу. Но англичане иногда ведут себя как глупцы».

22

Позже англичане последовали примеру французов и стали строить вокруг палаток снежные заграждения, чтобы ослабить силу ветра и предотвратить выдувание тепла. Другие по примеру турок (по меткому выражению Сомерсета Калторпа, это было единственное, что можно было позаимствовать у этих союзников) стали устраивать землянки прямо в траншеях.

23

Майор Фоли де Сент-Джордж, ироничный и уверенный в себе адъютант генерала Роуза, будучи состоятельным человеком, вовсе не был смущен, попав в аналогичную ситуацию. Когда он прибыл в Балаклаву за гвоздями и офицеры тыла заявили ему, что гвозди отпускаются в количестве не менее тонны, майор невозмутимо заметил, что готов тут же оплатить тонну гвоздей, если ему ее предоставят.

24

В британской армии в это время наблюдается нехватка офицерского состава. Офицеры заболевали и выходили из строя чаще, чем рядовые, необходимо было найти им замену. Четыре сержанта 55-го полка получили офицерские звания. Однако они лишились их по возвращении в Англию.

25

Как пишет Найджел Кингскот, лорд Раглан очень переживал, что ничем не может помочь своим солдатам у Инкермана. Он говорил, что «ничего не сделал для того, чтобы заслужить это повышение» и был скорее разочарован, когда получил его.

26

В армию поставлялись сырые кофейные зерна, так как в таком виде они были меньше подвержены порче, чем жареные.

27

Кинглейк приводит ужасающую картину, рассказывая о том, как по ночам французы выгружали из телег трупы раздетых солдат. Делалось все, чтобы скрыть факт массовых заболеваний и смертей в рядах французской армии. Однако в целом смертность у французов была такой же, как у англичан.

28

Французы, конечно, обслуживали англичан совсем не бескорыстно. Лейтенант Стакпул жаловался брату, что «бутылка самого плохого вина, за которую в Париже возьмут не больше 6 су, стоила здесь 5 франков. За небольшую буханку ежедневно выпекаемого во французском лагере черного хлеба приходилось платить 5 шиллингов».

29

Гладстон не согласился с составом комитета, созданного по предложению Робука, и с методами его работы. Он подал в отставку через две недели после того, как был утвержден состав нового правительства.

30

В то время одной из забот королевы было награждение медалями. Об этом свидетельствует ее переписка с лордом Панмором. С 28 февраля по 18 мая королева лично составляла списки награжденных. Она вспоминала о них, особенно о своих гвардейцах, почти в каждом письме: «Ее Величество заверила раненых гвардейцев в том, что все они вскоре получат свои награды» (28.02.1855). «Когда медали будут готовы?» – волновалась она 5 марта 1855 года. «Королева считает, что ценность награды значительно возрастет, если она будет вручена лично Ее Величеством» (22.03.1855). «Как обстоят дела с медалями?» (1.04.1855). «Королева интересуется, будет ли удобно, если она вручит награды в любой день на следующей неделе?» (14.05.1855). В самом Крыму к наградам относились с большим скептицизмом. «Полкроны да еще пенни за эту уродливую ленту», – комментировал это полковник Стерлинг. Предполагалось, что будет выпущено по одной медали за Альменское сражение, Балаклаву и Инкерман. «Что же мы получим за Севастополь?» – поинтересовался один из рядовых 7-го полка. «Звезду конечно же». – «Ха! Скорее это будет дырка во лбу».