Журнал - Охота в ближнем лесу №2 1991

Майк

Сцена в фойе, наконец-то отобранная у «КАРТИННИКОВ», была предоставлена на перерыв группе "ДОМ ХУДОЖНИКА", и дневной концерт аккуратно перешел в вечерний, где выступали МАЙК, РЫЖЕНКО, СИГАЧЕВ…, но их я уже не увидел, потому что наш поезд ушел раньше, чем закончилась "Рок-акустика".

Вообще-то на месте нормального зрителя, купившего билет и отсмотревшего фестивальные концерты, я бы, пожалуй, заскучал. Вся программа была построена, в основном, на авторах-исполнителях, показывающих свои песни под гитару (в лучшем случае, под две, что на уставшее ухо почти одно и то же). Музыку, как таковую, т. е. мелодию и аранжировку, кроме НАУМОВА в состоянии были воспроизвести только группы, которых в Череповце было очень немного. Отчего и создавалось впечатление монотонности, которую, правда, нередко нарушал гремевший со сцены художественно оправданный и неоправданный мат, что на фоне упомянутого жанрового однообразия воспринималось как нечто революционное (особенно панкующей частью зрителей, к третьему дню забившей весь партер).

Со стороны могло показаться, что советский акустический рок — разновидность вовсе не музыкального, а поэтического жанра, где инструмент является, если хотите, аксессуаром исполнителя, необходимым не столько для верного звукоизвлечения, сколько для занятости рук. На моей памяти всего два примера хоть как-то оправдывающих такую точку зрения — ВЫСОЦКИЙ и БАШЛАЧЕВ.

Так музыка стала второстепенным звеном фестиваля. Зато во всем остальном — полный порядок. Самое дорогое — это атмосфера существования разных людей в одном, только им понятном, контексте. Отчего осталось ощущение неповторимости и, все-таки, осмысленности происходящего.

Адо

Наумов

Дядя Го

Арефьева

Ник

Кашкин

Янка

Картинники

Горохов и Воропаев (Адо)

А. Горохов

"… когда все выпито, я начинаю рисовать…"

Фестиваль назывался "Морю и Музыке — нашу любовь", и его основной задачей стало привлечение внимания к экологической обстановке в Куршском заливе.

В первый день Шагин повел «АДОшечку» на мессу ("ТРИЛИСТНИК" прилетел только к концерту), на следующий — собрали и открыли выставку, напились и поехали доставать аппарат для концерта, который состоялся назавтра. Вот, собственно, и все.

Как-то обошлось без особенного публичного треска, о чем я с приятностью и сообщаю.

Далее идут два интервью с «митьками» (первое — официальное с выставки, другое — неофициальное из-за стола) и небольшой рассказ о «ТРИЛИСТНИКЕ». Вся информация сопровождается разнообразными фотоиллюстрациями.

"Митьки" приехали далеко не в полном, но боевом составе: Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарев, Александр Горяев, Василий Голубев (маленький Васо), Андрей Белле и Андрей Кузьмин. Кроме своих картин они привезли работы Флоренских, Гребенщикова, Саши Белле и др. Открытие выставки было вполне душевным и на русском языке. Мите подарили фотоальбом про рыбную промышленность региона, остальным художникам и музыкантам по красивому цветочку. Мне досталась гвоздика.

Шагин и Горяев

— Вы живете в Ленинграде, общаетесь ли вы там с другими неформальными сообществами?

— Конечно. И не только в Ленинграде. У нас нынче много выставок по Союзу и за границей.

— На что вы живете?

— До определенного времени основной нашей деятельностью была вредная работа оператора газовой котельной. Сейчас мы продаем картины, снимаемся в кино.

— Кто написал книги про "митьков"?

— Владимир Шинкарев. Кстати, не только про "митьков".

Шинкарев

На этом вопросы закончились, зрители обратились к картинам, «митьки» к пиву, а мы устроили репетицию. Вечером же в гостинице художники с удовольствием ответили на мои вопросы.

— Как же все началось?

Голубев: — В 85 году Шинкарев написал Митьке письмо, которое и стало по сути первой частью книги «Митьки»…

(Голубева перебивает Шагин и, как оказалось впоследствии, навсегда). — С Володькой я познакомился на общей выставке в 1978 году, а в 83 мы подружились. В том же году я познакомил его с Бобом, который был совершенно счастлив от этого. Так вот, Шинкарев, будучи гениальным писателем, решил записывать разные смешные словечки, художественно оформляя все это. Таких словечек у нас было множество, «сестренки», например… Так начал складываться «митьковский» сленг, а в 83-ем он написал мне письмо, из которого и выросла книга.

— Кто же придумал название "митьки"?

— Шинкарев предложил называться «мИтьки», а я изменил ударение.

— Так что же о книгой?

— Она в начале 84-го года вышла. Естественно, в самиздате. (Кстати, эта часть книги, а также все последующие вышли в 1990 г. в издательстве «ИАМ-пресс», еще одна шинкаревская вещь — "Папуас из Гондураса" — должна выйти в первом номере альманаха А. Житинского «РД». — Прим. авт.) Володя начал в шутку описывать так называемое движение «митьков», и нам ничего не оставалось как действительно о6ъеденить всех в группу художников. Окончательно сложилась она зимой 1984-85 года. Первая официальная выставка под названием «Митьки» прошла осенью 1985 года. Естественно, что Шинкарева все это растащило… На сегодня он написал уже восемь частей и пишет дальше.

В 1987 году в «Смене» появилась первая официальная публикация про «митьков», потом в «Юности» в 88-ом… В основном, с рисунками Голубева.(От чего он, кстати, сильно пострадал, поскольку это сразу стало митьковской коньюнктурой. — Прим. авт.) Сейчас, правда, встречаемся реже, но у некоторых общие мастерские.

— Какое у вас образование?

— В основном, у всех художественное. Я, например, окончил СШХ… Вася тоже.

— Сколько художников входит в вашу группу?

Горяев: — Никаких членских взносов у нас нет, а потому точно определить нельзя… костяк — это человек пятнадцать.

Такой вот рассказ. Самым удивительным для меня было то что многие из «митьков» — профессиональные художники. Честно говоря, глядя на многие из их картин, этого не скажешь. В моем понимании живопись — это все-таки хотя бы приблизительное соблюдение каких-то художественных законов — геометрическая перспектива, пропорциональность и т. д. Но, быть может, для них это пройденный этап? Так или иначе, но самое главное во всем этом — восприятие митьковской живописи в контексте образа «митька», благо Шинкарев постарался.

Митьки помогают Менделееву клеить чемоданы

Теперь о "ТРИЛИСТНИКЕ".

Группа существует с осени 1987 года и входит в состав ленинградского рок-клуба. Среди участников — известные в стране музыканты: Андрей «Дюша» Романов (автор большинства песен, гитарист и певец), Михаил «Фан» Васильев (бас) и аккордеонист Сергей Щураков. Кроме них в клайпедском концерте принимал участие барабанщик Петр Трощенков.

Музыка, как видно из состава инструментов, акустическая. Аранжировки с легкими ирландскими интонациями. Тексты малосоциальны и этим привлекательны. Некоторые песни созданы в соавторстве и при участии «митьков». В 1989 году "ТРИЛИСТНИК (АТЕЛЬЕ НАРОДНОГО МЕТАЛЛА)" записал свой первый альбом "Матросская тишина", уже, кстати, изданный на кассетах фирмы «Антроп» в Ленинграде.

Юнькин (Адо) и Васильев (Трилистник)

А.ГОРОХОВ

Готовя материал для архивной рубрики «Охоты», я просматривал свои старые подшивки и обнаружил несколько древних, так называемых "Музыкальных парадов" "Звуковой дорожки". Мне было крайне любопытно вспомнить свои ощущения на этот счет, и я решил перепечатать фрагмент одного из таких парадов, не удержавшись его прокомментировать. Мой случайный выбор пал на июльскую таблицу пластинок 1978 года. Мне было 14 лет, я переходил в восьмой класс и внимательно следил за всеми этими делами.

С вашего разрешения, я позволю себе некоторое предисловие.