Елена Ленковская - Сокровища Рифейских гор

На камских берегах

Северные изразцы появились в конце XVII века в Орле-Городке на Каме, одном из северных опорных пунктов в период проникновения русских на Урал и в Сибирь. В 1706 году Орёл-Городок перенесли на левый, более высокий берег Камы. Вот тогда-то изразцовое производство и переместилось в Соликамск.

И до сих пор сверкают яркими красками изразцы на фасадах и крыльцах соликамских храмов, на стенах часовни Спаса-Убруса в Усолье и церкви в селе Ленва.

Изразцы, украшающие жемчужины соликамского каменного зодчества — нарядную Богоявленскую церковь, величественный Троицкий собор, — напоминают сюжетами работы балахнинских мастеров. Балахна́ — поселок на Волге около Нижнего Новгорода, а красочные балахнинские изразцы с рельефом в виде причудливых птиц были «ходовым товаром» на ежегодных волжских ярмарках.

Часто рисунки на соликамских полностью совпадают с балахнинскими, но — в зеркальными отражении. Значит, строители храмов завезли с собой готовые образцы и использовали их при изготовлении новой формы. Об этом же говорит нам и потерявшаяся птичка-вестник на кафлях с оглядышем.

Что это за оглядыш такой? И как это вообще может быть, чтобы птичка с изразца потерялась? А дело вот в чём.

На балахнинских кафлях часто рисовали крупную птицу с открытым клювом, которая, и впрямь, будто оглядывается, повернув голову к другой крохотной птичке, которая называлась вестник. Оглядыш есть и на соликамских изразцах, а вот вестника — нет. Видно и впрямь — потерялся в дороге!

На соликамских изразцах изображали самых разных пичуг.

Встречается, к примеру, птица неясыть-пеликан, которая по легенде выклевала свою грудь, чтобы накормить птенцов, а рядом — два её птенца. Попадаются и заморские диковины — важный индюк, сказочная жар-птица, похожая на павлина с распущенным хвостом. Есть и здешний ворон, клюющий початок, зажатый в когтистой лапе. А на изразцах усольской часовни Спаса-Убруса — вещая птица Сирин, с женским лицом и короной на голове.

Птичка всегда располагается в серединке изразца, а по краям его — рамка из хитро сплетённых меж собой завитков. Рисунок рамки продумывали тщательно, чтобы при раскладке изразцов вперемешку все завитки собирались в общий орнамент.

Отдельные изразцы, складываясь вместе, составляют непрерывную красочную ленту. Изразцовые ленты опоясывают соликамские храмы в два-три яруса, и на фоне белой стены выглядят необыкновенно нарядно и празднично, особенно в яркий, солнечный, погожий денёк.

Соликамских печей, сложенных в первой половине XVIII века, к сожалению, не сохранилось. Однако до нас дошли многоизразцовые клейма с этих печей. Клеймо — это набор из определенного числа изразцов, например, девяти. Составленные вместе, изразцы образуют законченную композицию. Из таких многократно повторяющихся в декоре печи композиций-клейм и образуется орнамент.

Хорошо, что сохранились старинные фотографии, и мы можем точно представить себе, как выглядели изразцовые соликамские печи, сложенные ещё в первой четверти XVIII века!

Пока в Соликамске не спеша складывали такие вот печи и украшали их разноцветными изразцами, в столичном изразцовом искусстве появились большие новшества: в моду вошли гладкие живописные кафли.

Именно так, на немецкий манер, в России стали в ХVIII веке называть изразцы. Кафли, или кахли — просторечное название глиняных мисок и плошек, распространённое в Германии. В переименовании изразца в «кафлю», конечно, сказалось сильное увлечение Петра I немецкой культурой. И ведь по сей день в нашем языке живёт слово кафель, обозначающее керамическую облицовочную плитку.

Пётр I пожелал, чтобы дельфтская расписная керамика с которой он познакомился во время своего путешествия в Голландию, заменила «устаревшие» многоцветные изразцы.

В городе Дельфте, знаменитом своими керамическими изделиями и фаянсовой посудой, росписи делали в своём, особом стиле. Петру они очень нравились, и потому «гладкие белые изразцы, а по ним травы синею краскою…» стали производить по всей стране.

Впрочем, рисовали на сине-белых кафлях не только травы, а самые разные картинки, в том числе и на традиционно русские сюжеты.

Добрались такие изразцы и до Урала. С приходом гладких кафлей многое в изразцовом производстве изменилось. В производстве рельефных многоцветных изразцов главным был резчик по дереву, который выполнял резные деревянные формы. А теперь тон стал задавать сам гончар, овладевший новой техникой росписи по гладкой поверхности.

В Соликамске сохранилась печь с синей сюжетной росписью (в жилом доме В.С. Петровой). По местным преданиям, изразцы для облицовки этой печи сделаны пленными шведами, попавшими сюда после… Полтавской битвы!

Одноцветная синяя роспись, пришедшаяся по душе Петербургу, не совсем отвечала общероссийскому вкусу — московские мастера, а за ними и провинциальные, через некоторое время вновь вернулись к многоцветью.

На цветных изразцах рисовали не только птичек. Сюжеты росписей были весьма разнообразны: дамы и кавалеры в костюмах XVIII века, древние греки и римляне в античных одеждах, «заморские народы» («Апонская госпожа», «Кавалеры гишпанские», «Китайский купец»), всадники, воины, охотники, домашние животные и дикие звери, разнообразные цветы; различные сценки из городской и сельской жизни, бытовые, нравоучительные, любовные и шуточные картинки. Изредка встречались легкомысленные, а иногда и вовсе непристойные сценки.

В XVIII веке сюжеты на изразцах для печной облицовки не повторялись (разве только это были изображения ваз, букетов или плодов). Сценки часто сопровождались пояснительными подписями: «Елень дикая» значилось под изображением оленя, а «В одном беге смел» — под бегущим во всю прыть зайцем.

Печь, благодаря искусству мастеров, превращалась в занимательную книгу с красочными картинками, которую можно было подолгу читать и разглядывать. Такая «книга» разгоняла скуку, давала пищу воображению. А если вдруг замёрзнешь — так и руки об неё можно было погреть.

Надеюсь, я рассказала тебе про уральские художества достаточно древних легенд, народных баек, научных гипотез, реальных фактов и подлинных историй. А если ты после этого захотел узнать ещё больше — значит, я точно потрудилась не зря.

Взрослые, верно, ждут, что я составлю заключение, подведу итоги, сделаю выводы. Ты можешь смело пропустить послесловие для взрослых и сразу перейти к послесловию для детей. Впрочем, если ты отважно прочитаешь всё подряд, хуже не станет.

Урал всегда был перекрестком, где встречались и перемешивались различные национальные традиции и жизненные уклады.

В течение последних нескольких веков здешняя художественная культура была европейски ориентированной, и в своем становлении была весьма обязана иностранным специалистам, которых приглашали для организации того или иного художественного производства. При этом она активно впитывала народные традиции, преломлявшиеся порой самым неожиданным образом (как, например, случилось с пермской деревянной скульптурой или невьянской иконой).

Большинство значительных художественных явлений связаны на Урале с горнозаводским делом и металлургической промышленностью, и возникли на основе промышленных производств. Это не могло не отложить на них особого отпечатка — все художественные явления имеют утилитарный характер, отсюда их свойства — материальность, добротность, сделанность. В здешних краях всегда была важна ремесленная, вещественная сторона произведений, ценились техническая изощренность и мастерство изготовления.

Зачастую художественный предмет предстает настоящей головоломкой и мы не можем сразу понять — «как это сделано». Например, нас удивляет, как можно отливать столь сложные, тонко проработанные вещи из такого грубого материала, как чугун, или каким образом появляются регулярные (то есть «правильные») симметричные орнаменты на поверхности малахитовой вазы, сделанной из природного камня, структура которого не подчиняется законам симметрии. Предметы оказываются не просто красивыми, но и содержат в себе некий технический «фокус» — тайну мастерства.

Довольно суровые климатические условия, с одной стороны; оборотистость, практическая сметка и простонародное происхождение купцов и промышленников (главных заказчиков произведений искусства на Урале), с другой, повлияли на характер уральской художественной культуры: большинству произведений свойственна основательная тяжеловесность. Это качество наша культура наследует и сегодня.