Юрий Лотман - Комментарий к роману А С Пушкина Евгений Онегин

...святой отец,

Омара да Гали прияв за образец,

В угодность господу, себе во утешенье,

Усердно задушить старался просвещенье

(II, 1, с. 368).

Однако не исключено, что имеется в виду М. Л. Магницкий (1778-1855), к которому гораздо более подходит выражение "аренды забывая". Магницкий был исключительно корыстолюбив и постоянно выпрашивал себе награждения и аренды: "В звании попечителя Казанского округа получал он жалованья 12000 руб., тогда как остальные попечители получали лишь по 3600 руб., а некоторые и вовсе не получали жалованья. В 1819 году сверх этих денег приказано было выдавать ему по 6000 руб. ежегодно из государственного казначейства; в 1822 году отведено было ему в аренду 6000 десятин земли в Саратовской губернии, на берегу Волги" (Феоктистов Е. Магницкий. СПб., 1865, с. 226-227). Даже после увольнения в 1826 г. от должности за чудовищные злоупотребления Магницкий выпросил себе 6000 руб. ежегодного пенсиона. П, конечно, знал о деятельности Магницкого по разгрому Казанского университета и насаждению в нем ханжеского правоверия. Известны ему были стихи, посвященные Магницкому в "Доме сумасшедших" Воейкова:

Пред безумцем, на амвоне

Кавалерских связка лент,

Просьбица о пансионе,

Святцы, список всех аренд,

Дач, лесов, земель казенных

И записки о долгах.

В размышленьях столь духовных

Изливал он яд в словах

(Поэты 1790-1810-х годов, с 293).

3-4 - Авось по манью [Николая]

Семействам возвратит [Сибирь]...

П в 1830 г. продолжал надеяться на царскую милость по отношению к ссыльным декабристам, однако в комментируемых стихах звучат ноты горькой иронии.

[8], l - Сей муж судьбы, сей странник бранный... - Наполеон I.

3 - Сей всадник Папою венчанный... - В стихотворении "Герой" П этот стих читается:

Сей ратник, вольностью венчанный...

(III, 1, 251).

В соответствии с общим стилистическим заданием десятой главы П меняет метафорическое выражение на биографически точное и "прозаическое" (для коронации Наполеона императором папа римский приезжал во Францию).

[9], 1-4 - Тряслися грозно Пиринги ...

Из К[ишинева] уж мигал ...

Строфа посвящена циклу европейских революций, потрясших посленаполеоновскую Европу и оказавших воздействие на формирование тактики декабризма в России. Имеется в виду Испанская революция, которая началась в январе 1820 г. восстанием под руководством офицеров Риего и Квирога и созывом кортесов, а завершилась интервенцией Франции по мандату конгресса европейских держав и казнью Риего. Испанская революция интересовала декабристов как опыт военного восстания; неаполитанская революция (лето 1820 г.) также привлекала внимание декабристов. П и В. Л. Давыдов в Каменке пили в 1820 г. за здоровье тех [карбонариев] и той [свободы] (II, 1, 179).

3 - Безрукий князь друзьям Морей... - Безрукий князь - генерал Александр Константинович Ипсиланти (1792-1828), офицер русской службы, потерял руку в битве при Лейпциге. В феврале 1821 г. перешел с отрядом через Прут, который служил границей России, и возглавил восстание греков в турецкой Молдавии. Морея (Пелопоннес) - полуостров на юге Греции, где также вспыхнуло движение против турок. П был лично знаком с Ипсиланти в Кишиневе и горячо сочувствовал планам освобождения Греции. В письме из Кишинева в начале марта 1821 г. П писал: "...прекрасные минуты Надежды и Свободы [...] Восторг умов дошел до высочайшей степени, все мысли устремлены к одному предмету - к независимости древнего Отечества [...] Первый шаг Ал[ександра] Ипсиланти прекрасен и блистателен. Он счастливо начал - отныне и мертвый или победи(тель) п(рин)ад-лежит истории - 28 лет, оторванная рука, цель великодушная! - завидная [у]часть" (XIII, 23-24). В дальнейшем поведение Ипсиланти (в частности, предательская казнь им вождя крестьянских отрядов Владимиреско) значительно охладило отношение к нему П.

Кинжал Л [?] тень Б [?] - Стих не поддается точной расшифровке. Обычно его читают как "кинжал Лувеля", то есть намек на убийство французским ремесленником Лувелем наследника престола герцога Берийского. Б [?] достоверно не расшифровывается.

(10), 2 - Наш ц[арь] в покое говорил... - Чтение ошибочное; в современных изданиях принято: "Наш царь в конгрессе говорил". Речь идет о конгрессах Священного союза: Лайбахском, принявшем решение подавить Неаполитанскую революцию (1821), и Веронском (1822), выработавшем общую программу подавления революции в Европе. Возможно, что слова, вложенные в уста Александра I, - начало, видимо, легендарного диалога русского императора с Меттернихом в Троппау (Шильдер Н. К. Имп. Александр I., т. IV. СПб., 1898, с. 184-185, 469). Согласно рассказывавшемуся в России 1820-х гг. анекдоту, на слова Александра I о том, что на спокойствие России он может положиться, Меттерних якобы сообщил еще ничего rie знавшему царю о восстании в Семеновском полку. Такое предположение делало естественным переход к следующей строфе, повествующей о восстании в Семеновском полку.

4 - Ты А[лександровский] холоп... - А. А. Аракчеев.

[11], 1 - Потешный полк Петра Титана... - Гвардейский Семеновский полк был образован из "потешного" полка Петра I, именовавшегося по месту расквартирования в селе Семеновском.

3-4 - Предавших некогда (тирана)

Свирепой шайке палачей...

В ночь убийства Павла 1 - c 11 на 12 марта 1801 г. - внешний караул во дворце нес третий батальон Семеновского полка.

Дальнейшее развитие строфы, видимо, приводило к рассказу о событиях 1820 г. в Семеновском полку.

[12], 1 - Р[оссия] присм[ирела] снова... - Чтение "Россия" является совершенно произвольным. В рукописи стоит "Р. Р"., что, конечно, не дает оснований для такой расшифровки. Однако других, более убедительных, расшифровок до сих пор предложено не было. Возможно, следует читать: "Народы присмирели снова", считая, что первые буквы - зашифрованное peuples (народы). Ср.: "...рабы затихли вновь" (II, 1, 314).

[13], 3 - Они за рюмкой русской водки - речь идет о так называемых "русских завтраках" у Рылеева, которые были одной из форм конспиративных встреч. М. Бестужев вспоминал, что эти завтраки были "постоянно около второго или третьего часа пополудни" и на них собирались "члены нашего Общества" и "многие литераторы", близкие к нему. "Завтрак неизменно состоял: из графина очищенного русского вина, нескольких кочней капусты и ржаного хлеба", в чем отражалась "всегдашняя наклонность Рылеева - налагать печать руссицизма на свою жизнь" (Воспоминания Бестужевых. М.-Л., 1951, с. 53).

[14], 3-4 - У беспокойного Никиты,

У осторожного Ильи.

Никита - Муравьев Никита Михайлович (1796-1843) - член Союза Спасения, Союза Благоденствия и Северного общества. Один из наиболее деятельных членов тайных организаций, создатель проекта конституции. Осужден на 20 лет каторги. П, видимо, познакомился с Муравьевым еще в Лицее. Они оба были членами "Арзамаса" и, бесспорно, встречались в петербургском обществе до ссылки П. В варианте, цитируемом Вяземским, "у вдохновенного Никиты". Осторожный Илья - Долгоруков Илья Андреевич (1798- 1848), член Союза Благоденствия. В Союзе Благоденствия Долгоруков играл весьма видную роль (в 1819 г. был избран блюстителем), но, в результате заступничества великого князя Михаила Павловича, адъютантом которого он был, роль его в обществе удалось затушевать, и дело его "осталось без дальнейшего следствия" (Восстание декабристов. Материалы, т. VIII. Л., 1925, с. 80).

Комментируя эту строфу, Н. Л. Бродский перечислил ряд "неточностей" и "ошибок" П. Первой из них он считает, что автор EO заблуждался, введя на заседание Северного общества Илью Долгорукова. "Включив себя в декабристскую организацию северян, Пушкин допустил другую ошибку против исторической правды: он не был членом тайного общества" (Бродский, 375). Но П ошибки не допустил. Это сделал комментатор. Строфа посвящена не заседанию Северного общества, а собранию менее конспиративного Союза Благоденствия. Как свидетельствует опубликованное в 1953 г. М. В. Нечкиной показание декабриста Горсткина, П на таких заседаниях бывал и, действительно, выступал там с чтением своих "ноэлей". И. Н. Горсткин показывал на следствии: "Потом стали у некоторых собираться сначала охотно, потом с трудом соберется человек десять, я был раза два-три у К[нязя] Ильи Долгорукого, который был кажется один из главных в то время, у него Пушкин читывал свои стихи, все восхищались остротой, рассказывали всякий вздор, читали, иные шептали, и все тут; общего разговора никогда нигде не бывало[...] бывал я на вечерах у Никиты Муравьева, тут встречал частенько лица отнюдь не принадлежавшие обществу" ("Лит. наследство", т. 58, 1952, с. 158-159). Следует учитывать специфические условия, в которых создавались эти воспоминания, и то, что Горсткин был крайне заинтересован в том, чтобы придать "сходкам" у "осторожного Ильи" и "беспокойного Никиты" вид незначительных и случайных встреч. Можно согласиться с М. В. Нечкиной, писавшей: "Из свидетельства Горсткина мы не только впервые узнаем о факте личного знакомства Пушкина с Ильей Долгоруковым, но и впервые получаем здесь достоверное и со стороны декабриста идущее свидетельство об участии Пушкина в собраниях Союза Благоденствия у Ильи Долгорукова. Ранее мы располагали лишь стихотворными строчками самого Пушкина. Их поэтическая форма и язык образов в какой-то мере все же допускали толкование условного характера: Пушкин якобы воссоздает не какую-либо реальную, а поэтически-условную картину своих встреч - он мог допустить художественный вымысел. Теперь подобное толкование начисто отпадает" (там же).