Нина Молева - Баланс столетия

NB

1902 год. 27 марта. О. Н. Покотилова — А. П. Чехову. Москва.

«Уважаемый Антон Павлович! Последние события, вероятно, небезызвестные Вам, как писателю, следящему за жизнью своей родины, загнали моего сына, мальчика 22 лет, в Восточную Сибирь на три года. Стоит помочь тем людям, которые, не задумываясь ни на минуту, несут свои молодые, жаждущие жизни и счастья головы под нагайки и штыки казаков и жандармов…»

(Добиться поддержки О. Н. Покотиловой не удалось. Она продала все свое имущество и на вырученные деньги собрала для ссыльных студентов библиотеку, организовывала питание, лечение, но через год умерла, не выдержав местных условий.)

Настоящая зима начиналась со Святого Мартина. Еще без снега. Но с ранними сумерками. Со звонким хрустом подмерзающих луж. С туманным небом, словно приподнятым штопором дымков из сотен краковских труб. У Сукенниц цветочницы меняли живые цветы на бессмертники, букеты из перьев и елей. К костелу Святого Войцеха по вторникам и пятницам привозили кур, индеек, домашние колбасы. Ближе ко Дню святого Мартина — гусей.

В своем увлечении литературой Микеле родителям не признавался. Он начал пробовать силы в гимназическом журнале — слишком много было кругом легенд и преданий. Первый по-настоящему самостоятельный опыт — «Маэстро». Так в средневековом Кракове обращались только к палачу. «Маэстро» обязан был еще и подметать улицы, чистить отхожие места и — лечить тех, у кого не хватало денег на врачей.

Литературную премию принесла «Поэма о Мариацком костеле». «Романтическая проза», как отозвался один из местных критиков. Два брата-каменщика подрядились построить две башни костела. Старший был искуснее и прилежнее. Он первым закончил свою башню и увенчал ее стройным шпилем. Мастера ждал очередной заказ, и он поспешил уехать, а когда вернулся, увидел, что младший брат все еще далек от завершения работы. Только его башня величественнее и мощнее.

Не выдержав унижения, старший брат убил младшего и сам бросился с недостроенной башни на мостовую. Городские советники приказали зачеркнуть в городских книгах имена обоих каменщиков, потому что оба строили храм не с мыслью о Боге, а ради тщеславия. Незаконченную башню просто прикрыли навершием, чтобы горожане всегда помнили страшную историю и не давали воли своим страстям. О том же должен был им напоминать братоубийственный нож, который и поныне висит в одной из аркад Сукенниц.

Так гласило предание. Микеле Беллучи не согласился с ним. Младший брат имел право соревноваться со старшим, искать собственное решение…

NB

1905 год. 3 ноября. В. Д. Поленов — жене брата. Поместье Борок.

«Настоящее положение тяжело, главное — все той же продолжающейся ложью и обманом сверху и донизу. Наверху петербургская дворня состоит из хищников и идиотов, вокруг нее — шайка грабителей.

Все реформы, которые дает теперь правительство, вынужденные, но, к сожалению, и очень запоздалые. Все это должно было бы совершиться двадцать восемь лет назад. Если бы во главе государства стояли умные и честные люди, то это произошло бы сейчас после болгарской войны.

Когда начались поражения, Александр II, чтобы свалить ответственность за войну на общество, совсем уж собрался дать конституцию, но как только счастье повернулось на его сторону, он изменился. Если бы это совершилось тогда, то не было бы нелепого убийства его, не было бы „царства тьмы“ Александра III, не было бы отупляющего убаюкивания и мошеннических передержек дальнейшего царствования; может быть, не было бы колоссальной бойни Дальнего Востока и ужасающих по дикости теперешних погромов… Мерзавец никогда не станет порядочным человеком, а дурак ни от чего не поумнеет. Одно меня утешает, если это может быть утешением, что весь ужас обрушивается пока не только на наших детей, но и на меня, а я уверен был, что до этого не доживу. Может быть, у них, если они уцелеют, будущее будет светлее, чем наше недавнее прошлое…»

Декабрь. Из дневника В. Д. Поленова. Москва.

«10-го. Суббота. Началась постройка баррикад; на Тверской ружейные залпы…

11-го. Воскресенье. На улицах движение. Из части выезжают два извозчика с гробами, у одного сидит женщина. Прохожий замечает: „Это вчера много их развезли по частям, ну, родные приходят, узнают; им отдают, не препятствуют — бери, коли твой!“…

Начались пушечные выстрелы…

12-го. Понедельник. Кто-то насчитал 102 пушечных выстрела. За садом к Пресне сильный пожар… Какие-то взрывы…

13-го. Всюду баррикады, всюду пальба… С трех часов громят Пресню, стрельба по Садовой…

14-го. Среда. Драгуны и пехота начинают обстреливать Бронную и Спиридоновку…

15-го. Четверг. Стрельба по нашему двору и саду с каланчи. Офицер стоит и смотрит в бинокль. Два солдата стреляют по его указанию. Был Сережа (Мамонтов)… про Шаляпина рассказывал, как он хотел запеть и повести за собой толпу, но предпочел уехать домой, за что получил звание уж не солиста его величества, а социалиста его величества.

16-го. Пятница. На нашем дворе ребятишки начали строить гору. В них стали стрелять с колокольни, одного ранили.

17-го. Суббота. Семь часов утра, пальба из револьверов, винтовок, пушек… пули попадают в окошки и ставни… В десять часов пожарные стали обливать керосином деревянные флигеля за садом и поджигать.

18-го. Воскресенье. В семь часов вечера начинается стрельба…

20-го. Вторник. На Спиридоновке застрелили старичка и его жену, которые не поняли команды, на соседнем дворе убили гувернантку и ранили девочку…»

Мать ушла из жизни Микеле неожиданно. Болезнь развивалась стремительно. И финал ее застал всех врасплох. Отец был на гастролях, и мать не разрешала ему телеграфировать: слишком долго он ждал возможности выступить в Вене. Сестры гостили у тетки Потоцкой во Львове. Слова доктора не доходили до сознания. Вызвать. Всех. Не теряя ни минуты.

Они собрались в последнее утро. Мать вдруг приподняла веки. Дрогнули пальцы, губы. И — все. Отец махнул рукой, чтобы дети вышли. До ночи оставался в спальне один. С ней.

Комната Анели перешла к сыну. Микеле копался в книгах, старых газетах. Удивлялся, чего только не было в кипах материнских вырезок. Борьба за всеобщее избирательное право — судя по газетным статьям, она началась в конце 1905-го и спустя два года привела к реформе. Кто-то писал матери: «Дорогая Анеля, пусть это не то, о чем мечталось, пусть не равное, но хотя бы всеобщее, всем доступное право выбирать!» Значит, для нее это было важно?

Среди записей матери была и такая: в Кракове, на рынке, Тадеуш Костюшко, избранный главой повстанцев, принес клятву: «…вверенную ему власть применять только во имя независимости Отчизны и всеобщей свободы». И еще — о кургане Костюшко в окрестностях Кракова: сюда привезли землю из тех мест в Польше и Америке, где шли бои за независимость…

Через много лет и далеко от Кракова в руки Микеле попадут записки брата матери (родственники давно потеряли друг друга из виду), которые прольют новый свет на слова, в гимназические годы казавшиеся такими скучными и напыщенными. Возраст примиряет с многословием.

NB

Из дневника Северина Мечислава Потоцкого.

«1911, май. Французские войска заняли столицу Марокко.

1911, 1 июня. В марокканский порт Агадир вошло германское судно. Военное. Война?

1911, 21 июля. Англия публично поддержала Францию, вплоть до объявления войны Германии. Поможет ли?

1911, 4 ноября. По соглашению Франции и Германии Франция получает Марокко и уступает Германии часть Конго, примыкающую к немецкой колонии Камерун. Неужели кайзер согласится?

1912, март. Сербско-болгарский союз. Под протекторатом русского царя. Сюда же примкнули Греция и Черногория: слишком сильна и опасна Турция.

1912, октябрь. Война против Турции. Разгром. Юзек Бельчински конфиденциально передал: Россия предупредила Болгарию не пытаться захватывать Константинополь, на который та двинулась.

Слава Богу, ту же задачу выполнили сами турки, болгары остановлены. Другая сложность — передел около Адриатики. Сербам нужен выход к ней. Значит, север Албании. Россия согласна. Австрия нет. В обеих странах объявлена частичная мобилизация. Михал (Микеле) спросил: „Я тоже буду воевать?“ Ответил: за кого и зачем?

1912, декабрь. Международная конференция в Лондоне о Балканской войне. Россия и Сербия уступили. За Албанию схватка Австрии и Италии. Пример для Михала: что выберет?

1913, январь. Возобновление военных действий на Балканах. Русские грозят выступлением на Кавказе, Германия — выступлением на стороне Турции. Царь уступил. Война продолжается.

1913, май. Болгарские войска напали на Сербию и Грецию. К Сербии и Греции присоединились Румыния и Турция. Болгары разбиты наголову.

1913, 10 июля. Подписан в Бухаресте мирный договор. Сербы захватывают Албанию. Австрия начинает готовиться к войне при поддержке Германии. Россия отказала сербам в военной силе.