Борис Аверин - Владимир Набоков: pro et contra

303

Возможно, Берберова имеет в виду следующие слова героя «Соглядатая» (гл. VI): «Ведь меня нет — есть только тысячи зеркал, которые меня отражают. С каждым новым знакомством растет население призраков, похожих на меня». Этому центральному положению набоковской повести близка пьеса Сартра «За запертой дверью» (1944), персонажи которой (действие происходит в аду) вынуждены вечно искать свой образ в глазах других людей — и вечно обманываться в своих ожиданиях. Отметим, впрочем, и пассаж из первой главы «Соглядатая»: «И вот то, что я давно подозревал, — бессмысленность мира — стало мне очевидно. Я почувствовал вдруг невероятную свободу, вот она-то и была знаком бессмысленности», — эта мысль набоковского героя предвосхищает один из важнейших постулатов экзистенциализма.

Грин, Жюльен (1900–19??) — французский писатель американского происхождения. Тема смерти является определяющей для многих произведений Грина— и потому Берберова могла иметь в виду, скажем, любой из романов так называемой мистической трилогии — «Ясновидящий» (1934), «Полночь» (1936), «Варуна» (1940).

Ковры, вытканные в 1939–1944 гг. по рисунку художника Марселя Громера (1892–1971) на знаменитой фабрике в г. Обюссон (Центральная Франция, департамент Крёз).

Левинтон Георгий Ахиллович — профессор Европейского университета в С.-Петербурге, окончил С.-Петербургский университет, русское отделение, в 1971 г. Занимается фольклором, этнологией, поэтикой, русской литературой от Ломоносова до Бродского; опубликовал около 120 статей. Основная тема исследований — творчество О. Мандельштама.

«Появление Лоренса Клементса (Laurence Clements) втиснуто в „Пнине“ между двумя абзацами, описывающими звон колоколов Вайнделлского колледжа<…> На память приходит детский стишок „The Bells of London“ („Колокола Лондона“), а именно строчки: „Oranges and Lemons / say the bells of St. Clements“ („Апельсины и лимоны — говорят колокола [собора] Св. Клемента“). На следующей странице мы находим Лоренса Клементса, поедающего „frugal breackfast of oranges and lemons“ („скудный завтрак из апельсинов и лимонов“)»

Для чтения второй части статьи лучше всего иметь перед глазами английский текст «Ады» и статью К. Проффера. Мы приводим те пассажи из «Ады» и статьи Проффера (с переводом, где это необходимо, выделяя оригинальный текст «Ады» курсивом) в тех случаях, когда это нужно для понимания сути замечаний. Ссылка 423/1–4 обозначает, что комментируемая фраза находится на с. 423 этого издания, строки 1–4.

3/1–8. Ада начинается так:

«„All happy families are more or less dissimilar; all unhappy ones are more or less alike“, says a great Russian writer in the beginning of a famous novel (Anna Arkadievitch Karenina, transfigured into English by G. G. Stonelower, Mount Tabor Ltd., 1880). That pronouncement has little if any relation to the story to be unfolded now, a family chronicle, the first part of which is, perhaps, closer to another Tolstoy work, Detstvo i Otrochestvo (Childhood and Fatherland, Pontius Press, 1858)».

«„Все счастливые семьи более или менее несходны, все несчастливые более или менее похожи“, — говорит великий русский писатель в начале знаменитого романа (Anna Arkadievitch Karenina, преображенный Г. Г. Стоунлауером, Изд. Гора Фавор Лимитед, 1880 [ „Анна Каренина“ печаталась в 1875–1877]. Это заявление имеет мало или никакого отношения к истории, которой предстоит развернуться здесь, семейной хронике, чья первая часть, быть может, ближе к другому произведению Толстого („Детство и Отечество“, Понтий пресс, 1858)».

Комментарий Проффера:

3/1–3. «All happy families…» <…> Anna Arkadievitch Karenina. «Переворачивание сомнительного обобщения, которым начинается „Анна Каренина“ Толстого <.. > „Arkadievitch“ — это шутка переводчика <…> Набоков считает, что неправильно переводить на английский „Karenina“, и в своих произведениях пишет Anna Karenin».

3/6. A family chronicle. «„Семейная хроника“ — это название знаменитой в русской литературе ностальгической книги воспоминаний Сергея Аксакова о его ближайших предках (опубл. 1846–1856 г.). Аксаковы ведут свое происхождение от татарина по имени Оксак, а Набоковы — от татарина Набока. Главный герой аксаковских мемуаров Степан Багров возникает в качестве второстепенного персонажа в „Аде“».

3/7–8. Another Tolstoy work… «Первые две части автобиографической трилогии Толстого (опубл. 1852–54) — это „Детство“ и „Отрочество“, что переводится как „Childhood“ и „Boyhood“ — а не Childhood and Fatherland (Детство и Отечество) — забавное смешение слов „отрочество“ и „отечество“».

3/10. Prince Peter Zemski. «Вопреки прошлому неверному комментарию [в первом издании работы Проффера], это имя не комическое. Оно скорее напоминает имя поэта, критика, друга Пушкина, и прототипа (в одном отношении) Пьера в „Войне и мире“ — князя Петра Вяземского (1792–1878)».

4/21. Demon. «Это первая аллюзия на героя поэмы Лермонтова „Демон“ см. примеч. 171/11–13» [в этом примечании (410–411/260–261) к словам о Ване «puzzling out the exaggerated but on the whole, complimentary allusions to his father's volitations and loves in another life in Lermontov's diamond-faceted tetrameters» («разгадывая преувеличенные, но в целом комплиментарные намеки на полеты и любови его отца в другой жизни в граненых, как алмазы, четырехстопниках») Проффер отмечает (наряду с четырехстопным ямбом и алмазными вершинами Кавказа), что «Набоков постоянно намекает на эту поэму в связи с Демоном Вином»].

5/9. Lake Kitezh, near Luga. «Китеж — это место, где находилась знаменитая древнерусская церковь. Луга— форма слова „луг“, а также — название города недалеко от русского имения Набокова».

9/14. Prince Ivan Temnosiniy. «Эта фамилия действительно обозначает dark blue, темно-синий, как отмечается в 18 строчке и откликается в 29 („ультрамариновый“), вслед за аллюзией на аристократическую семью из романов Пруста (Германты)».

13/22. Eugene and Lara. «Сочетание „Евгения Онегина“ и Лары героини романа Пастернака „Доктор Живаго“ — это подтверждается тем, что фамилия Татьяны — Ларина (аналогичное соединение поэм По „Ленор“ и „Ворон“) представляет собой имя Lenore Raven [Ленор Ворон])».

20/33. New Believers в «Аде» — приверженцы новой веры. Проффер комментирует это слово в контексте романа, упомянув, что «„Староверы“ были русские раскольники».

35/10 Gamlet, a half Russian village (Гамлет, полу-русская деревня). «Гамлет — русский вариант имени Hamlet /…/ и название одного из самых знаменитых стихотворений доктора Живаго».

282/6. Gamlet, the little Russian village (Гамлет, русская деревушка). «Gamlet — „hamlet“» («маленькая деревушка» (англ.)).

149/12. Russian tutor… Aksakov («AAA») (Русский учитель… Аксаков («AAA»)). «Сергей Аксаков был автором другой „Семейной хроники“ (см. прим. к 3/6), написанной задолго до учреждения Американской Автомобильной Ассоциации».

225/27. Dr. Gerschizehevsky's reverent version (Благоговейная версия д-ра Гершижевского). «Возможно, д-р Дмитрий Чижевский, славист, преподающий в Гейдельберге и высмеянный в комментарии Набокова к „Евгению Онегину“».

227/10–12. При игре в скр'бл Люсетта пытается составить слова из имеющихся у нее букв: REMNILK, LINKREM… Ван подсказывает, что, переставив слоги, можно получить крепость в Московии (т. е. англ. Kremlin «Кремль»). Ада возражает, что по-русски такого слова нет, нет второго слога. Перебираются еще слова KREM, KREME и Kremli — Youkon prison (Юконская тюрьма). Проффер: «LINKREM… Muscovy. Анаграмма слова „kremlin“, обозначающего „крепость“».

232/34. Griboedov's «Gore ot uma»… that one («Горе от ума» Грибоедова… что в этом). «В 1 действии, 7 явлении комедии в стихах А. С. Грибоедова „Горе от ума“ (1825) герой, Чацкий, обращается к Софье двумя шестистопными строками:

[В переводе Набокова в этом эпизоде романа (в реплике Марины):

Здесь явно присутствует возможность двусмысленного чтения».

344/5. «The Village Eyebrow» («Бровь деревни»), «„Голос деревни“. Эта английская замена практически дублирует столетней давности каламбур из „Крокодила“ Достоевского, где „Голос“ превращается в „Волос“».

571/17. Oedipian oath of his Russian ancestry (Эдипово проклятье его Русских предков). К. Проффер переводит подразумеваемое матерное русское ругательство, значительно его смягчая: «„Love thy mother“ — „люби твою мать“».