Александр Гриценко - На все есть дедлайны!

– Ты свободный человек в философском понятии этого слова?

– Свобода – это, наверное, открытость для любви. Но не распущенность. Один раз в жизни я изменила и очень плохо себя чувствовала.

– Опиши свой распорядок дня.

– Прошлая суббота. Я проснулась в девять часов утра, дописала три главы, закончила корректуру. В три часа дня я поехала на съемки программы «Культурная революция» на телеканал «Культура». После я вернулась домой, переоделась – у меня намечалось мероприятие: мои друзья попросили заехать на десять минут на день рождения, чтобы поздравить девочку, мою поклонницу. Я решила, что надо быть хорошей и согласилась. Я поехала туда. Девочка расплакалась, когда меня увидела, я подписала книги. Потом я поехала домой, снова переоделась, уехала к мужчине. Вернулась в шесть утра, доделала корректуру и легла спать. Это такой один из дней с плотным графиком. А мой более ленивый день: я проснулась часов в десять утра в понедельник не дома, приехала домой в двенадцать утра, легла спать и до вечера валялась под одеялом. Я делаю себе такие выходные. Писать книгу непросто, это очень энергозатратная работа. Нужно иногда полностью расслабляться.

Мария Свешникова родилась 7 сентября 1985 года в семье ученых. Автор трех бестселлеров:

1. «FUCK'ты» – болезненная, жестокая история о любви и сексе в клубной Москве.

2. «Бимайн. Тариф на безлимитное счастье» – комедийная книга о том, что скрывается за хеппи-эндом. Главные герои решают пожениться, чтобы получить скидку на карты в модный спортклуб. Решившись на эту рискованную и увлекательную авантюру, они разрушают представление о браке как о чем-то солидном и скучном.

3. «Небо № 7» – история девушки, которая возвращается в Москву из Лондона и учится снова жить в России. Многое из того, что происходит вокруг, ей кажется ненормальным. Она чувствует, что близкие ей люди изменились, но не понимает, почему. В конце концов оказывается, что безвозвратно поменялась именно героиня.

Алексей Иванов, автор нашумевших книг «Географ глобус пропил», «Сердце Пармы», «Золото бунта». Он лауреат литературных премий и любимец публики, авторитетных критиков, журналистов. В марте на Х книжной ярмарке издательство «Азбука-классика» представило новую книгу писателя «Message: Чусовая», а в апреле уже вышла следующая – «Блуда и МУДО».

– Алексей, давно хотел спросить, как у вас получается прожить на гонорары от книг?

– А вы не можете?

– Ну, я во-первых, не издаюсь такими тиражами, как вы. А, во-вторых, в основном пишу пьесы, а от них толку мало.

– Большинство прожить на гонорары не может. Лично я могу. Пока. Существует мнение, что, дескать, процветают лишь коммерческие и модные писатели, а вот настоящие – нет. Лично я так думать не склонен. Финансовое положение писателя всегда зависит от «царствующего формата». Ничего тут, видимо, не поделать, и так было всегда, если писателю не находилось мецената, личного капитала или грантодателя. Если их нет, значит, надо уметь писать в «царствующем формате» и в нём говорить то, что хочешь сказать. Это вопрос профессионализма. Достоевский умел писать быстро – как требовал издатель. Астафьев, Распутин и Белов умели работать в формате соцреализма и от этого не перестали быть великими писателями. Чёрт возьми, в «царствующих форматах» своих эпох работали и Сервантес, и Шекспир, и даже Гомер. Если сейчас царят трэш и гламур – надо идти через них (если не хочешь работать в стол, как Платонов или Булгаков). Но не опошляться, не спускаться к банальности, а вытягивать этот формат до его высших возможностей. Формат – это значит «так, как понятно людям». Нынешний «царствующий формат» – примитив, конечно, но и соцреализм как формат тоже был не умнее гламура. А подавляющее большинство писателей, как наши генералы, всегда готовятся к прошедшей войне. И сейчас все они могут обойти рогатки соцреализма и сказать в нём правду не хуже Астафьева с Распутиным, только вот соцреализма уже нет, слон сдох. На смену трэшу и гламуру придёт какой-нибудь «новый имперский стиль», и ситуация с невостребованностью повторится, потому что все уже освоят трэшевые жанры, проточат ходы в гламуре, навиртуозятся в постмодернизме, только в новой эпохе все эти навыки окажутся бесполезными. Эти мои слова жёсткие, может, даже жестокие. Возможно, я не прав. Но здравый смысл в моих словах всё же присутствует.

– Путин на встрече с пятнадцатью молодыми авторами в Ново-Огарево обмолвился, что на «нужную государству художественную литературу» возможен в будущем госзаказ. Со всеми вытекающими последствиями. Как это было раньше… Вы считаете – нам, и писателям, и читателям, нужен госзаказ на литературные произведения?

– Мне кажется, государству он нужен, а читателям – вряд ли. И хорошо, что такого заказа сейчас нет. Хотя многие писатели были бы не прочь творить из-под сильной руки. Но всё-таки без «руководящей и направляющей силы» творчество получается честнее. Даже если писатель идёт на поводу выгоды. Фантазировать за деньги не стыдно, а врать – стыдно. Разумное же государство, если желает делать в литературе какой-то заказ, должно заказывать качество текстов, а не идейную начинку. Я могу представить механизмы платы государства за качество, но не могу представить их действующими в России.

– А теперь долгожданный вопрос. О чем книги «Message: Чусовая» и «Блуда и МУДО»?

– «Message: Чусовая» можно назвать историко-культурологическим эссе. Я не смог найти в русском языке слово, которое бы точно переводило английское message, и поэтому оставил как есть. На протяжении всей своей истории Чусовая была дорогой – по ней шли булгарские купцы, местные жители ходили с одной стороны хребта на другую, по этой дороге шел Ермак, пролегал государев тракт в Сибирь, в советское время здесь проходил всесоюзный лодочный маршрут. А сейчас река потеряла свой смысл, потому что ее как дорогу уже не используют.

В книге река предстает неким гипертекстом, который писали до нас и по мере сил пишем мы. Только прежде, чем писать, необходимо научиться читать и прочитать все, что уже есть… Message реки, понимание реки как послания от истории к современности.

Что касается второй книги – это порнографический плутовской роман-провокация. Его основная цель доказать, что картину мира формирует характер нашего мышления, а вовсе не идеалы, не цели и не средства. В романе я вывожу принцип жизнеспособной семьи современного типа, старый тип уже себя изжил. То есть двое родителей, даже работая изо всех сил, не в состоянии содержать на приличном уровне себя и двоих детей. А вот новый аморальный тип семьи, который существует де-факто, позволяет это сделать. Эту новую семью я назвал «фамильон», как бульон, батальон. Большего сказать не могу. Читайте книгу.

– Как вы считаете, ваши романы интересны современному молодому человеку? Каким вы видите своего читателя?

– Формат моих романов соответствует моему представлению об актуальности; насколько это представление верно – настолько я и интересен молодому читателю. Назвать процент не могу. Контент моих романов зависит от моей личностной состоятельности. Чей жизненный опыт как– то перекликается с моим, тот и резонирует на произведение. Составлять катехизис на своего читателя я не возьмусь.

– Не обижайтесь, Алексей Иванов, вам не кажется, что иметь в России фамилию Иванов – это всё равно, что не иметь никакой?

– А чего тут обижаться? Я это знаю. Поначалу меня часто спрашивали, не хочу ли я взять псевдоним. Но с фамилией, можно сказать, дело принципа. Общеизвестно, что нельзя выдвигать судьбе ультиматумов. Но моя жизнь очень долго шла так, что никакой судьбы, в общем, у меня и не было. Даже когда я был согласен на компромисс, всё равно ничего не получалось. И я обозлился. Терять мне было нечего, и я поставил судьбе условия: или никак (то есть так, как есть, а как есть – мне уже не страшно), или так, как я хочу. А хочу я – и с фамилией Иванов, которую мне не в детдоме дали, и с проживанием в провинции, где я уже привык жить и где мне нравится, и с провинциальными, негламурными темами. И судьба вроде бы прогнулась. Так что для меня моя звучная фамилия – свидетельство личной победы.

– А газеты писали, что в бюджете Пермского края заложена строка на раскрутку Алексея Иванова…

– Более того, вся экономика Пермского края работает на мой промоушен. Все издания «Азбуки», АСТ и ВАГРИУСа проплатили пермяки, всех журналистов, и вас тоже, купили – лишь бы писали про Иванова. Неужели вы верите в такую чушь? Однажды (точнее, в 2004 году) Пермское книжное издательство выпустило мой путеводитель по реке Чусовой и объявило конкурс среди региональных рекламных компаний на рекламу этой книги в регионе. В конкурсе приняло участие три или четыре компании. Бюджет выделял победителю около 3 тысяч долларов. Компания-победитель на эти деньги распечатала на ксероксе десяток листовок. Всё. Дальше журналисты раздули из мухи не слона даже, а диплодока.