Эдуард Байков - Уфимская литературная критика. Выпуск 2

Весь пафос этой заметки, собственно, не против Квентина, все-таки он внес значительный вклад в современный кинематограф, а против зашоренности сознания наших интеллектуалов, против, если хотите, той девочки с канала «Культура», которая будет мне долго разъяснять глубокий смысл переднего сальто после двух рандат-фляков Умы Турман.

Ну и закончим патетически.

В интервью «Новым Известиям» Квентин Тарантино признался, что кино для него сродни женщине. Мне бы очень не хотелось, чтобы режиссер стал киносутенером и вывел «преданно и нежно любимую всем сердцем» на парапет – тривиальных шлюх в мире грез хватает и так.

Что и говорить, неплохая попытка опорочить… нет, не бедняжку Тарантино, надо думать, а современный американский кинематограф. Дело это неблагодарное – уж сколько сломали на этом копий, а блокбастеры с броскими названиями продолжают выходить на широкий экран пачками. Само собой, и Тарантино – как режиссер массового кино – «автоматом» подпадает под категорию «развлекальщиков». И все-таки, Тарантино – это всегда несколько больше, чем просто игровое кино.

Начнем с того, что Квентин – дитя своего времени. Дитя-убийца блокбастера-отца и криминальной комедии-матери. Уже за одно это ему большое спасибо. Но хочется также сказать о другом Квентине – о человеке. Тем более что автор вышеприведенной статьи осмотрительно сваливает в одну кучу разрозненные факты из жизни режиссера, при этом ловко орудуя «бритвой Оккама». Право же, несколько нелепым выглядит стремление свести творчество режиссера к безотцовщине, необразованности и жажде воплощения американской мечты. Что ж, все это было в жизни киномаэстро. А у кого не было? Двоечник Эйнштейн – ярчайший пример гениального недоучки. Не подумайте, что проводится параллель Эйнштейн-Тарантино, просто талант не зависит от влияния извне. Талант – внутри человека.

Глубокоуважаемый оппонент, вроде бы собираясь проанализировать кинотворение «Убить Билла», отзывается о нем лишь как о «винегрете из штампов». Уже одно то, что вместо дилогии откуда ни возьмись появляется трилогия, в дальнейшем вообще именуемая сериалом, говорит не в пользу автора статьи. А «ожидание умопомрачительной пародии» – это и есть ответ на вопрос, почему автору фильм не понравился. Нельзя увидеть в киноленте то, чего там нет.

Оговорюсь сразу, во избежание возможных недоразумений: пародийность, комизм, гротесковость, самоирония – излюбленные приемы Тарантино. «Убить Билла» – ярчайший тому пример. Ведь не по недомыслию и не из-за неусидчивости «за монтажным столиком» в фильме то здесь, то там возникают гипертрофированные «мочиловки» и – на первый взгляд – нелепые разборки. Режиссер сознательно допускает неточности, характерные для боевиков 80-х годов. Даже музыка, используемая в дилогии, подчинена одной цели – погрузить зрителя в атмосферу соответствующей киноэпохи.

Теперь самое время поговорить о внутреннем мире Тарантино, провести небольшой, весьма приблизительный и, думается, полный недочетов сеанс психоанализа применительно к дилогии (а не трилогии!) «Убить Билла». Главный герой дилогии – не Билл, не Невеста, а… сам Квентин Тарантино. Впрочем, то же самое относится и к любому автору. Сублимация – страшная штука, но с этим ничего не поделаешь. Все творчество Тарантино пронизано единым желанием – уничтожить красоту, которую любишь. Помните монолог Билла (читайте – Тарантино): «Ты думаешь, что я веду себя, как садист? Но поверь, в моих действиях ничего садистского нет. На самом деле, большим мазохистом, чем сейчас, я никогда в жизни не был»? Это он говорит, уничтожая любовь всей своей жизни. Не хотелось бы, конечно, упоминать давно набивших оскомину «неразлучников» Эроса с Танатосом, но, видимо, придется. Без них творчество Тарантино теряет всяческий смысл.

Вместе с тем, на передний план здесь выходят все-таки взаимоотношения двух прирожденных убийц, но уже не те, какие были между героями одноименного фильма. Теперь это взаимоотношения между мужчиной и женщиной в более символическом контексте. Несмотря на то что многострадальную героиню Умы Турман насилуют, избивают, хоронят заживо, несмотря на ее одержимость местью, она – человек. Пожалуй, «Убить Билла» – единственный фильм Тарантино, где он не отказывает женщине в обладании личностью. И это – заметьте – при всей ходульности такого персонажа, как Невеста.

Что же до мнения уважаемого оппонента касательно восторженной реакции СМИ, то хочется посоветовать: не стоит огульно хаять кино только из-за того, что некая девица с некоего телеканала восторженно рукоплещет. Не стоит идти в кинотеатр с предубеждением, потому как в этом случае возникает ситуация, когда за деревьями не видно леса. И, как бы то ни было, не стоит забывать, что любое кино – это прежде всего искусство развлечения. Тем более – такое яркое, самобытное, ни на что не похожее кино, как «Убить Билла» Квентина Тарантино.

Как все-таки прекрасна летняя пора! Конечно, все времена года хороши, и я принимаю каждое из них. Но все же мне больше по душе лето, ну и, пожалуй, ранняя и поздняя весна.

Вот я смотрю на колышущуюся за окном листву. Освещенная лучами полуденного солнца, она кажется изумрудной, даже какой-то нереальной, сказочно-красивой, прекрасно гармонирующей с небесной синевой. Чуть вдали, по центральному проспекту снует в обе стороны автотранспорт – нескончаемый поток металлических коробок на колесах. Мне вспомнился один из хитов Криса Ри – «Дорога в преисподнюю».

Надо сказать, музыка музыке рознь. Вот, например, современные, «молодежно-тусовочные» музыкальные стили – рэп, рейв, техно, транс, хаус. Это даже не престиссимо, а скорее какой-то бешеный музыкальный галоп. Естественно, при таком темпе петь невозможно, успевают лишь выкрикивать да бормотать. Безумные африканские ритмы, использовавшиеся шаманами для зомбирования единоплеменников. Колдуны Вуду знали свое дело, но кто и с какой целью перенял их приемы и распространил на весь цивилизованный мир? Это вам задание на дом – найти виновников. Сначала были джаз и соул, тоже негритянские ритмы, теперь вот рэп и транс. Сущность не меняется, те же самые, разрушительные для психики звуки джунглей.

У шоу-бизнеса свои законы, в корне отличные от аспектов культуры. А вышло (одновременно с развитием западного индустриального общества) так, что именно шоу-бизнес как индустрия развлечений диктует культуре и искусству, какими им быть. Торгаши навязывают свое мнение творцам и, используя их, подсчитывают барыши.

Если человек – будь то мужчина или женщина – хочет пробиться в мире шоу-бизнеса, он должен стать проституткой. Не обязательно в плане торговли своим физическим естеством (хотя часто и это тоже), а проституткой в духовном, морально-нравственном аспекте. Только таким образом он (она) сможет стать знаменитым и богатым, потому что его (ее) будут использовать те, кто верховодят в мире политики, бизнеса и развлечений, а это, как правило, нехорошие люди и просто ничтожества. Но творчески одаренные личности вынуждены продавать себя им, этим расчетливым негодяям, выражая их ублюдочные интересы. Таково положение дел в индустрии развлечений. И этому негласному закону подвластны все без исключения. Искусство верой и правдой служит сильным мира сего, поэтому я заявляю, что оно (искусство) является ничем иным, как проституцией и самым настоящим садомазохизмом. Я думаю, что каждый писатель – это садист, изливающий свои комплексы на других, заочно.

Значительная часть современных художественных фильмов и художественной прозы есть не что иное, как сплошной обман и фальсификация, пропаганда ложных, иллюзорных ценностей и явлений. Сюжеты подобных фильмов и беллетристических произведений построены на искаженной трактовке реальной жизни и не имеют ничего общего с повседневной действительностью и насущными проблемами. Они уводят человека в мир эскапизма, склоняют к визионерству и неадекватной оценке окружающего бытия. Но разве пользовались бы эти творения человеческой фантазии таким успехом на протяжении многовековой истории, если бы в нас самих не было бы нечто, дающее им власть над нашими умами? Да, такая причина есть, это – комплекс неполноценности, тоска по героической жизни, изначальная, я бы даже сказал, врожденная предрасположенность к идеализированию и мысленным построениям, что, по сути дела, является вымыслом и забавами психики.

Вся книжная (и киношная) реальность является искаженной, преувеличенной, гипертрофированной. Отдельные черты и явления (события) вычленяются на фоне других, кажущихся незначительными, что на самом деле не так; внимание читателя (зрителя) смещается и акцентируется на неправдоподобном. В жизни, если такое и случается, то крайне редко, лишь в исключительных случаях. В книге же (и на экране) это – основная идея, фабула, наиболее значимая часть произведения. Вот так происходит умелое отвлечение сознания людей от насущных проблем. Так происходит, как сказал бы Фрейд, процесс сублимации: большой избыток психической энергии (у Фрейда – психосексуальной энергии, либидо) уводится, т. е. сублимируется (переносится), от задач своего непосредственного предназначения на какие-либо иные пути, более легкие по способу реализации, а также выгодные для тех или иных социально-политических структур. Речь идет о правящей власти – явной и скрытой – и о тех, кто управляет человеческим обществом и пытается постоянно сдерживать растущее напряжение, продиктованное социально-материальным и душевно-психическим недовольством широких масс. Когда это напряжение уже не удается сдерживать, а клапаны и предохранители мирного сублимирования не выдерживают нагрузки, то происходят срывы и взрывы, а именно – революции, бунты, путчи, войны, забастовки, восстания, перевороты, анархия, терроризм, неразбериха и хаос. А это, в свою очередь, чревато многими серьезными опасностями. Во всяком случае, под угрозу ставится сам факт существования и верховенства международных монополий и мировых кланов.