Александр Кукаркин - Мифы западного кино

Идейную направленность фильмов о Тарзане раскусить не трудно. И показательно, что та или иная вредоносная начинка содержится в большей части западных приключенческих фильмов, на каком бы разнообразном материале они ни строились. Только иногда реакционная идеологическая тенденциозность бывает искусно спрятана за внешней занимательностью сюжета и романтизированными образами героев, а в других случаях она преподносится совершенно откровенно.

Таковы, например, английские фильмы о похождениях пресловутого детектива Джеймса Бонда. (Хотя детективному жанру в целом будет посвящена специальная глава, об этом очередном «сверхчеловеке» есть смысл поговорить здесь.)

Большой успех картин о Бонде за рубежом не позволяет просто отмахнуться от них, а заставляет все же разобраться, какими средствами этот успех был достигнут. То, что фильмы о Бонде отдают дань холодной войне, ничего не объясняет. По признанию такого многоопытного продюсера, как американец Винсент Шерман, «антикрасные фильмы обычно терпят фиаско».

Неприятие народными массами идеологии антикоммунизма в самом деле неизменно отрицательно сказывается на кассовых сборах подобного рода продукции. И создатели экранного Джеймса Бонда постарались «смягчить» неуемный антикоммунизм его литературного прототипа, во всяком случае прикрыть маской гротескной условности. Нашлись буржуазные критики, которые поспешили на этом основании вообще выдать всю серию за некое невинное гротесковое зрелище.

Это, конечно, далеко не так. Фильмы о Бонде прежде всего аморальны, ибо стирают границы между понятиями добра и зла. А культ сильной личности, в каких бы формах он ни проявлялся, отвечает всем антигуманистическим стандартам индивидуалистической философии.

Но ирония на самом деле пронизывает ткань фильмов, и она-то, очевидно, накладывает отпечаток необычности, новизны на трактовку как самого образа супермена, так и его похождений. Начать с того, что в столкновениях со своими противниками - таинственным доктором Но, вознамерившимся мешать американцам запускать ракеты в космос, или международным гангстером Голдфингером, придумавшим план радиоактивного заражения золотого запаса США ради поднятия курса на золото, которое он сам собрал в избытке, — во всех столкновениях с ними Джеймс Бонд неизменно терпит неудачу. Все его ухищрения разоблачаются врагами; поверженный и беспомощный, он не раз обрекается на заклание.

Сверхчеловек, наделенный всеми обязательными атрибутами - смелостью, решительностью, силой, ловкостью, обаянием, — и вдруг терпящий поражения, — такого еще не бывало! И это уже интересно.

Убивать Бонда его противники намереваются каждый раз не каким-нибудь банальным способом, а с применением новейшей техники. Например, разрезать лучом лазера или взорвать вместе с водородной бомбой. Это смешно, но еще смешнее, что Бонд выходит невредимым из всех немыслимых передряг. Более того, он все же в конце концов одерживает верх над бесчисленными супостатами, располагающими вооружением, какого не имеют армии некоторых крупнейших держав мира. И всего лишь благодаря вмешательству хрупкой красотки, которая оказалась не в силах противостоять магнетическому влиянию его мужского совершенства...

Многих зрителей могут забавлять комедийные условности, так сказать, второго плана, лежащие на самой поверхности. Телохранитель Голдфингера носит чудодейственную шляпу, поля которой срезают, подобно ножу гильотины, голову не только человека, но даже мраморной статуи. И такими буффонадными реквизитами заполнен чуть ли не каждый кадр.

С насмешливой улыбкой, но и с любопытством знакомятся зрители с секретами автомобиля Бонда: катапультирующее сиденье, буферы-пилы, скрытые в колпаках колес выдвижные буравы, которые продырявливают шины рядом идущей машины, пулемет, выпускающий из багажника очереди...

Часть зрителей просто следит за всем нагромождением событий с единственным желанием узнать, а что же может еще случиться дальше.

А киноснобы - таких тоже немало - должны получить удовольствие oт разгадывания шарад-метафор. Спасаясь, например, из подземелья, куда его заточил доктор Но, Джеймс Бонд взламывает находящуюся под током решетку, первое же прикосновение к которой вызывает вспышку яркого огня; затем он долго ползет по трубам, где бьют потоки воды. Пища для ума не бог весть какая, но авось удовлетворение от собственной догадливости («Ага! Это означает, что Бонд прошел через огонь, воду и медные трубы!») польстит какому-нибудь нетребовательному тщеславию.

Итак, блюдо чуть ли не на все вкусы. Одни раскусят его, другие проглотят, толком не разобравшись. Но деньги в кассу они уплатят и заодно впитают, нравится им это или нет, изрядную порцию циничных дифирамбов насилию и жестокости, культу сильной личности и героя холодной войны, не рассуждающего и готового на все.

Фильмы о приключениях Джеймса Бонда снимаются по романам Яна Флеминга, который в следующих словах дал аттестацию своему герою: это - «своеобразный христианин, так сказать, пилигрим, совершающий паломничество. Он взбирается на Гору Трудностей и сражается с Гигантом Отчаяния, а кончает поглощением икры с шампанским и получает красивую деву».

Недвусмысленная и исчерпывающая характеристика!

Такого «героя» уже никак не назовешь романтичным, благородным или бескорыстным. Скорее наоборот. И воспевание подобных персонажей в буржуазном кино производится гораздо чаще, чем людей типа доктора Блада. Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться хотя бы с теми аннотациями, которые регулярно помещаются в западной прессе на все выходящие фильмы и которые коротко, но достаточно ясно раскрывают их содержание. Вот некоторые, случайно попавшиеся аннотации, напечатанные в американских газетах под рубрикой «Развлечения»:

«Капитан пиратского корабля» - Танжер! Сингапур! Майорка!.. Там каждый мужчина в совершенстве владеет стилетом, а каждая женщина - повод для убийства...

«Подозрительное ранчо» - там любой преступник чувствует себя в полной безопасности; герой может пить сколько ему заблагорассудится, предать женщину и из-за угла убить мужчину - конечно, за приличную плату.

И так далее и тому подобное.

Можно возразить, что это фильмы самого низкого пошиба, нечто вроде киномакулатуры. Согласимся с этим. Но они существуют, а их ежегодное производство достигает внушительной цифры. Впрочем, по своей вредоносной, часто антигуманистической направленности от них мало чем отличаются и фильмы широко известные, выходящие даже с продолжениями, то есть серийные. Таковы фильмы о Тарзане. Такова же некогда популярная на Западе серия картин о Флеше Гордоне, представлявшая собой экранизацию комиксов Алекса Реймонда, которые помещались в изданиях реакционного американского газетного треста Уильяма Херста[1].

Как и Тарзан, Флеш Гордон олицетворяет собой некоего сверхчеловека - он необыкновенно силен, необыкновенно храбр, необыкновенно ловок, необыкновенно удачлив. Похождения его тоже необыкновенны и переносятся с тесной Земли в необъятное межпланетное пространство. Только там может во всю развернуться этот «сверхчеловек», побеждая марсиан или страшилищ с вымышленной планеты Манго («Полет Флеша Гордона на Марс», «Флеш Гордон покоряет Вселенную» и т. п.).

Из комиксов же был перенесен на экран еще целый ряд персонажей современной американской мифологии, в частности Супермен (то есть Сверхчеловек). Он появился сначала в бесчисленных мультипликационных короткометражках («Электрическое землетрясение», «Барабаны в джунглях», «Арктический гигант», «Механические чудовища» и т. д.), а затем и в игровых полнометражных фильмах. Одним из его противников стал так называемый Атомный человек. Вот как журнал «Кинематограф уикли» передавал содержание фильма «Атомный человек против Супермена»:

«Необыкновенная приключенческая мелодрама о фантастической битве между Суперменом и Атомным человеком - великолепным, но зловещим ученым, который терроризирует общество чудовищными средствами уничтожения и разрушения. Супермен вместе с двумя приятелями-репортерами берется за солидное вознаграждение расследовать деятельность Атомного человека и его сообщников, грозящих стереть с лица земли город Метрополис. После серии ужасных приключений Супермен разоблачает Атомного человека и одерживает верх над всеми врагами».

Хотя в картинах о Флеше Гордоне, Супермене и Атомном человеке постоянно фигурируют межпланетные ракетопланы, космические вибраторы, смертоносные лучи, роботы, всевидящее «атомное око» или всеслышащее «электрическое ухо», их даже с самой большой натяжкой нельзя назвать научно-фантастическими. Ведь сила научной фантастики заключена в выражении идей своего времени, которые она показывает уже воплощенными в действительность, в прозорливости видения отдельных черт облика человека будущего. По мысли, высказанной французским писателем лауреатом Гонкуровской премии Жаном-Луи Кюртисом, лучшие научно-фантастические произведения «ценны не своим описанием марсиан или необыкновенных машин, но скорее тем искусством, с которым они ставят очень древний вопрос: о месте человека во Вселенной».