Газета Завтра - Газета Завтра 795 (59 2009)

Поэтому для меня Станислав Золотцев — жив и будет жить столько, сколько Господь Бог позволит мне самому оставаться на этом свете. Не случайны же были выпеты эти золотцевские строки:

Знаю сам, что ни долго, ни кратко -

вечно буду я жить на земле…

Просто "наступило время расставаний", но я верю, что оно закончится, и мы встретимся снова, как друзья, — уже навсегда.

У вологодского писателя Варлама Шаламова в его сборнике "Колымские рассказы" говорится, что в лагерях НКВД заключенным в наказание давали уменьшенную, штрафную пайку черного хлеба — 300 граммов на день. И за три недели такого питания здоровые мужчины превращались в полуживых "доходяг". В самые черные дни ленинградской блокады людям выдавали такую же пайку — 300 граммов черного хлеба, три четверти фунта. Выжили примерно 10% блокадников.

Моя добрая знакомая Марина Владимировна, 40 лет, высшее педагогическое образование, работает в школе учителем около 15 лет, занятость — полный день. Зарплата "чистыми" — 7200 рублей в месяц, из них 2000 рублей в прошлом году доплачивалось из средств городского бюджета. В конце 2008 года доходная часть областного бюджета сократилась на 53%, следом, соответственно, в минусе оказался и городской. За декабрь и январь дополнительные 2000 рублей не выплатили. Получила на руки 5200 рублей, других доходов нет.

За квартиру, телефон и электроэнергию в январе надо было заплатить около 4000 рублей, на руках осталось 1200 рублей (около 25 евро), на 30 дней на двоих с сыном, учащимся средней школы. 40 рублей в день хватает на покупку 1 литра молока и буханки черного хлеба весом 600 грамм.

Когда была жива мать, на оплату жилья, скромной типовой трехкомнатной квартиры, давали субсидию. После её смерти оказалось, что теперь у них на двоих с сыном излишек жилплощади. На вопрос о субсидии в ЖЭКе ответили, что с 2009 года лицам, имеющим излишки жилой площади и работающим, ничего доплачивать не будут.

В почтовый ящик принесли официальную областную газету "Вологодская неделя", выпуск от 29 января 2009 года, 16 страниц, тираж 102850 экземпляров, распространяется бесплатно, дотируется из средств областного бюджета, т.е. из денег налогоплательщиков. Из тех самых денег, которые могли бы выдавать в счет задержанных 2000 рублей.

Заголовок в газете на второй странице: "Тепло и горячая вода стали дешевле". Ни одной цифры в статье нет: сколько было в декабре, сколько будет в январе. Другие СМИ, небюджетные и недотационные, уточняют, что в результате "удешевления" квартплата в среднем возрастет еще на 10%, а тарифы на тепло, например, "уменьшились" с 21 рубля 90 копеек в декабре 2008 года до 23 рублей 94 копеек за кв.м в январе 2009 года.

Выросли, а не уменьшились, тарифы и на горячую воду, на 25% стала дороже электроэнергия: в декабре был 1 рубль 85 копеек за киловатт-час., а с 1 января — 2 рубля 31 копейка. Теперь Марине Владимировне надо будет платить за жилье не 4000 рублей, а на 500 рублей больше. Это значит, что на питание она сможет потратить 700 рублей в месяц. На эти деньги можно будет купить 30 буханок черного хлеба, по штуке в день, т.е. ту самую колымскую "штрафную" или "блокадную" ленинградскую пайку. И это далеко не единичный случай — ненамного выше зарплата у многих других работающих вологодчан, а есть люди и с меньшими доходами.

Я хочу задать вопрос: что, нашу страну со всех сторон окружили враги, или мы с вами — заключенные? И еще: почему моя знакомая, которая не первый год несёт детям, будущему нашей страны, "разумное, доброе, вечное", сама воспитывает ребёнка, — должна выбирать между голодной смертью и выселением из квартиры (если не будет платить по счетам)? Есть у кого-нибудь из власти ответы на эти вопросы, или они заняты другими, более важными для них делами?

Из публикаций центральных СМИ следует, что средняя зарплата депутатов Государственной думы в 2008 году составила 151 тысячу рублей, без учета премиальных, а депутаты Мосгордумы в расходном бюджете на 2009 год (т.е. из средств налогоплательщиков) пожелали установить себе еще и премиальный фонд в размере 8 окладов — по 800 тысяч рублей каждому. Так работать депутатам нравится. Спешно, "в целях борьбы с кризисом", внесли изменения в Конституцию и продлили себе срок полномочий до 5 лет, а президенту — до 6 лет.

Я понимаю: тут не в одних депутатах дело. Тут, как говорил один известный сантехник, всю систему надо менять…

г.Вологда

Награждение Алексея Беляева-Гинтовта премией Кандинского превратилось в суд Линча над художником. Обычно разобщенная тусовка деятелей "современного искусства" сплотилась, как один человек, против нового лауреата. Художник Осмоловский назвал художника Беляева — "фашистом", и призвал "затравить Боровского, который вручил Беляеву премию, так, чтобы он с ума сошел". Художница Юлия Кисина пошла дальше: "Алеша Беляев теперь человек-топор, человек-свастика, человек-оружие, и это невероятно способствует тому, что происходит в стране".

Получившая третье место Диана Мачулина обобщила: "Гинтовт — симптом неблагополучной ситуации в стране, у нас сформировался действующий развитой фашизм…"

Екатерина Деготь ("Я радикальный индивидуалист, но я интеллектуально и этически воспитана в лоне семиотики") вела травлю художника на своем сайте и в журнале Openspace вывесила "на" Б-Г. форменный донос — с материалом, фактурой — всем тем, что было отработано официозом в достопамятные времена. Донос касался убеждений художника. Ату было дано. Очень скоро из "ультраправого почвенника" он стал фашистом и нацистом. Персонификатором всех страхов либеральной интеллигенции — от погромов до расстрелов", — написал Александр Боровский.

Почему кипят страсти? Что стоит за этой разборкой? Чисто бабло, как утверждает галерист Емельян Захаров, борьба за место на рынке искусства, борьба за рекламу в журнале? Но как-то больно много страстей в борьбе за долю пирога. Различные художественные установки? Не очень. Премию Кандинского не дали бы иначе. Политизация, скажут иные? Конечно, все работы связаны с политикой и идеологией.

Только политика разная. У художников, критиков и галеристов в обойме — оранжевая деструктивная "либеральная критика всего русского", по словам одного художника. Например, фото партсъезда, Кремль, построенный из ластиков, целующиеся милиционеры, Путин, дающий прикурить Пушкину, и прочий антисоветский стёб.

Да, советской власти уже давно нет, но антисоветское искусство живо, как в день бульдозерной выставки. Советская же эстетика погибла задолго до падения советской власти, и её гибель — когда она не смогла ответить на вызов спонсированных ЦРУ художников — предрешила это падение.

Давно нет и Ельцина, и звонки из "вашингтонского обкома" не так всевластны, как некогда. Оккупационный корпус советников Международного Валютного Фонда отступил, но ведающая эстетикой часть оккупационного корпуса никуда не ушла. Остались на месте метастазы всемирной машины, штампующей современное искусство, винтики Саатчи и Гуггенхайма. А поэтому война за освобождение России и Человека далека от завершения. Справедливо сказал блестящий художник и автор "Учебника рисования" Максим Кантор: борьба за новую эстетику — важнейший фронт этой войны. Ракеты "Булава" не помогут, если не будет найден свой язык искусства.

Алексей Беляев-Гинтовт тоже пользуется техниками своих оппонентов — фотографиями, коллажами — вместо того, чтобы взять масло и холст и изобразить то, что ему хочется. Но у него — другая эстетика и другая политика. Они хором — за индивидуализм, он в одиночестве — за солидарный коллективизм; они за западный либерализм, он за северную соборность; они за олигархов, он обещает им: "Мы всё вернем назад".

Алексей Беляев-Гинтовт автохтонен, как его диковинная фамилия с её русскими и древне-литовскими корнями. Он не хулит Христа, не издевается над Распятием, не передразнивает Сталина и его солдат. В его работах видна любовь к народу, к России с её своим, уникальным историческим красным опытом. Он точно не оранжист, и не борец за западные гранты.

Его позиция — не стёб. Не надоевшая до оскомины бесконечная еврейско-интеллигентская ирония Комара-Меламида-Брускина-Кабакова-Булатова, что ему ставят в вину латунские из Оупенспейса. "Меня обвиняют в отсутствии иронии в серии "Эсхатологического плаката" — какие уж шутки в конце времён?", — отвечает критикам Беляев, но те настаивают, не принимают не-иронического, но искреннего, восхищенного или возмущенного отношения к миру. Еще брутальный персонаж у Грэма Грина заметил: "Ирония — это отдушина для трусов и импотентов". В статье "Ирония" Александр Блок называет иронию болезнью, которая сродни душевным недугам: она "начинается с дьявольски-издевательской, провокаторской улыбки, кончается — буйством и кощунством".