Оксана Аболина - Маленький Лёша и большая перестройка

— Там голова вырастет?

17 августа 1992

Неделю жили у тёти Коси на даче. Сначала Лёша совершил ни много, ни мало — подвиг. Он прошёл по жаре, правда, с перерывами на электричку и другие остановки, 12,5 км, ни разу не хныкнув. Тётя Кося сказала мне на ухо:

— Мои бы давно заныли, но им неловко, когда маленький так хорошо себя ведёт.

За городом Лёшка слегка подзаболел, но в общем был молодцом, покоряя всех своей сногсшибательной очаровательной улыбкой.

В лесу, над кустами черники:

— Это огород, да?

Тёте Косе:

— У вас хороший дом. Только пауки.

Боремся-барахтаемся. С пафосом:

— Кровожадная! Ты меня мучаешь!

Начал учиться игре в шашки. Путает, куда можно, а куда нельзя ходить. Но «кушать» шашки ему нравится.

Одно из самых частых употребляемых Лёшей слов — «раструшить»(разломать) придумал он сам. Он может сказать и правильно, но слово «раструшить» кажется ему более верным — ну как же, ведь там сразу два слова спрятано: и разломать и крушить. Вот мы и слышим на каждом шагу что-нибудь подобное такому:

— Машина раструшила мост.

Вопросы жизни и смерти, похоже, всерьёз заинтересовали Лёшу. Вчера опять вспомнил дядю Сашу:

— Ложечку за тётю Косю… За тётю Надю… За дядю Сашу, который умер… чтоб ему было хорошо… (Многозначительная пауза.) Он увидел кошку и умер…

— Какую кошку?

— Ну как ты не понимаешь? Он увидел кошку и поэтому умер. Он состарился и умер.

— Нет, он был молодой.

Похоже, это ошеломило Лёшу. Молодые не должны умирать, так ему, наверное, кажется. Повторил задумчиво:

— Был молодой и умер… Он приходил к нам пить чай…

Сегодня другая вариация на эту же тему. Я после долгого перерыва сварила куриный суп. Лёха ест. Вдруг:

— Эта курица умерла?

— Да.

— Она была жива и умерла. А потом из неё сделали другую курочку. Едную (съедобную) курочку. Она, наверное, родила цыплят и умерла.

Зашёл нынче разговор о прошлогоднем путче. Объяснила, что баррикады делали из перевёрнутых вагонов, чтобы не прошли танки. Через пару минут:

— А экскаватор копает, чтоб танки в яму упали?

— Нет.

— Зачем копает экскаватор?

20 августа 1992

Обсуждали на днях будущий папин День Рождения, что подарим, что приготовим необычного к столу. У Лёшки счастливо блестели глазёнки и говорил очень серьёзно, заговорщицки. Решили изготовить шоколадные блины.

А когда на следующий день приехал из санатория папа, Лёшка загадочным голосом несколько раз заговаривал о «большом секрете» и вдруг нечаянно проговорился об «интересных» оладушках.

— Лёша! — предупредительным голосом напомнила я — так, мол, всё выболтаешь. И тут Лёшка уткнулся носом в подушку и разрыдался.

— А крокодилы во всех реках живут? В Мойке живут?

— Нет, они в Африке.

— Нет, в реке. В реке, в Африке.

— Здесь им холодно.

— Они на юг уплыли? (вспомнил, как мы на днях обсуждали перелёты птиц).

Идём по Дворцовой площади. Ветрено. Мотает головой влево-вправо и поясняет:

— Я ветер выгоняю.

Чуть не ежедневно разговор возвращается к теме жизни и смерти.

— И у дяди Саши Вертелки? Который умер? Его в землю закопали?

— Тело закопали, а душу Бог к себе взял.

— Душу закопали? Нет, у Бога, на том свете… А какая твоя мама была?

— Красивая.

— А её клещ укусил, и она умерла?

— Нет, она старенькая умерла. А клещ мою подружку укусил.

— А твоя подружка на том свете? У Бога? И дядя Саша там?

И вдруг тихо, еле слышно, как о запретном:

— А ты скучаешь про дядю Сашу Вертелку?

21 августа 1992

Утром бужу Лёшку:

— Вставай, вставай, штанишки одевай!

Лёха сонным голосом:

— Снимай…

Действительно, пижамку-то надо снять сначала…

Спросил, будут ли ещё когда-нибудь по ТВ показывать «Капитана Пауэра».

— Наверное, покажут когда-нибудь.

— Это, наверное, надо сорок пять дней прожить…

22 августа 1992

— Лёшка, я сейчас наведу полный порядок. Ты будешь после этого сам убирать свои игрушки?

— Буду, — пауза. — Не буду говорить, что я устал.

24 августа 1992

Увидел настенный календарь с вытянувшейся вертикально змеёй, стоящей на хвосте:

— Ой, какая змея спортивная!

Восхищает Лёшкино долготерпение. Часами способен делать какое-нибудь занудное дело. Сегодня для невских колбасок к папиному Дню Рождения вместе со мной полтора часа ломал печенье.

Папа ходит на катехизаторские курсы при Лавре. Накупил на всю пенсию духовной литературы, пластинки с песнями иеромонаха Романа. Придётся туже затягивать пояса…

28 августа 1992

Читаю вслух журнал «Мурзилка»: «Кто самый лучший? Кто самый нужный? Кто самый-самый?» — и слышу в ответ — тишайшим голоском — застенчивое:

— Лёшенька…

29 августа 1992

— Лёшенька, пойдём в магазин.

— Я ещё немного поиграю. Как ты к этому относишься?

30 августа 1992

Мультфильм «Одинокий странник» переиначил в «Одинокий странчик».

— Эх, почему на душе так тяжело?

Утешает:

— Это потому, что у тебя жизнь кончается.

Мальчик у нас, конечно, умный, но зачем он сегодня ляльке в песочнице насыпал песок за шиворот — объяснить так никому и не смог.

31 августа 1992

Ни с того, ни с сего:

— Мама, а лялечки только у женщин родятся?

4 сентября 1992

Очень волнуется:

— Мамочка, дай я скажу. Я молился Господу, чтоб папочка приехал, и папочка приехал. Я сказал Господу «спасибо». А Господь скажет мне: «пожалуйста»?

11 сентября 1992

— О чём ты думаешь? Что у тебя в голове?

— Такая круглая косточка. Череп называется.

— Мама, я всё убрал. Дай конфетку.

— А если не дам, что будет?

— Безобразие будет.

14 сентября 1992

Ест яблоко:

— Червивое.

— Нет, не червивое.

Долго спорим. Но, оказывается, сын прав — в самой сердцевинке и впрямь спрятался червячок.

— Ты был прав, Лёшка.

— Значит, я правильно дрожал?

15 сентября 1992

— А где папа?

— Пошёл по делам.

— Он что, не понимает, что мы скучаем? — действительно, стал без папы тосковать и скучать, не то что в начале лета.

16 сентября 1992

Взял в моду. Говорит:

— Закройте глазки.

Послушно с папой закрываем, ожидая «сюрприза». Пока два взрослых дуралея сидят с закрытыми глазами, Лёшка быстро успевает переделать все дела, которые ему явно запрещены.

17 сентября 1992

Вырезали с папой бумажных кукол.

— Как девочку назовём?

— Наташей.

— А мальчика?

— Лёшей.

Нда, не богатый набор имён. Стали выяснять, какие имена мальчиков Лёша вообще знает:

— Мишами называют, Сашульками, дедушками.

21 сентября 1992

Лёшка выложил цветы из мозаики: синий, белый.

— Это василёк, а это белёк. Они веселятся. Сейчас к ним придёт третий цветок, и они будут веселиться.

23 сентября 1992

Сегодня весь день увлечённо играет в День Рождения. Непонятно, правда, в чей. Папин давно прошёл, Лёшин ещё нескоро наступит. Готовил «подарки», «торты».

24 сентября 1992

— Мы заходили в хлебницу.

— Поиграй ещё 15 минут, и спать!

— 16…

30 сентября 1992

Опять в доме появились мыши. Лёша храбрится:

— Я их не боюсь. Мужчины мышей не боятся. Только когда они тихонько палку грызут. Я не боюсь. Я ей дам палкой и пораню её. Мы мышеловке скажем поймать её, а утром отпустим…

Как бы пафосно эта речь не звучала, но когда в банку попал мышонок, Лёша с папой его пожалели и унесли на ту сторону Невы — выпустить подальше от дома. Чтобы не возвращался.

8 октября 1992

Рассказываю про апостола Петра. После рассказа начинаю задавать вопросы, чтобы понять, что осталось у Лёшки в памяти.

— А кто такой апостол Пётр?

— Пётр Первый!

10 октября 1992

Расфилософствовался на гендерную и национальную тематику:

— Хорошо бы тебе снова к тёте Любе в группу пойти. Она тебе нравится?

— Тебе некоторые тёти нравятся, а мне — некоторые мальчики.

— А какие?

— Не скажу.

— Ну, я вот не скрываю, какие тёти мне нравятся: тётя Надя, тётя Гуля, тётя Кося, а тебе, наверное, Сашулька, да?

— Не скажу. Тебе все тёти нравятся, кроме цыган.

— Цыгане всякие бывают. Есть хорошие, есть плохие.

— Только негры все хорошие.

— И негры бывают разные: есть хорошие, есть плохие. И русские есть хорошие и есть плохие.