Антонио Гауди - Бассегода Хуан Нонель

В феврале 1980 г. в Москве в Музее истории архитектуры была открыта выставка, посвященная творчеству архитектора Антонио Гауди, организованная Испанским посольством и Генеральной дирекцией культурных связей Министерства иностранных дел Испании.

По инициативе тогдашнего посла Испании в СССР дона Хуана Антонио Самаранч Торельо выставка действовала в течение длительного времени. Автор был приглашен на церемонию открытия и выступил с двумя лекциями о творчестве Гауди. Автор с энтузиазмом принял предложение Стройиздата о написании книги, в которой читатель найдет подробную характеристику работ архитектора в хронологическом порядке, отдельные факты его биографии и замечания о свойственном ему стиле и персональной интерпретации архитектуры. Антонио Гауди занял видное место среди великих мастеров зодчества. Сегодня его имя известно во всем мире, хотя до 1952 г., когда была организована выставка в честь 100-летия со дня его рождения, экспонировавшаяся во многих странах, слава Гауди оставалась ограниченной. Понимание архитектуры как искусства и науки одновременно, как искусства и науки, черпающих вдохновение в природных формах, получило в наши дни широкое признание, тем более что ширится движение в защиту природы. Однако смысл архитектуры Гауди значительно шире. Разрабатывая архитектурные формы, он стремился достичь совершенного выражения человеческого творчества, созвучного природе. Никому не удалось успешно подражать Гауди. Не существует школы Гауди, но выработанные им представления об архитектуре, черпающей вдохновение в формах живой природы, разработанные им средства пространственной геометрии открыты каждому, кто хочет найти собственные стиль и форму, не подражая мастерам. Сам Гауди выразил это в одном из тех немногочисленных высказываний, что дошли до нас в записи его учеников и друзей: «Мы обладаем силой чувства, но нам не хватает точности, не достает совершенного владения познанием. Не хватает той неустающей настойчивости, той жажды познания и созидания, которые были характерны для Леонардо да Винчи или Бенвенуто Челлини. Это дало подлинную силу произведениям мастеров: через страдания, через самопожертвование возникает та простота, которая придает произведениям характер возникших тотчас и непринужденно. Созидание дается трудностями, которые лишают значения мелкие житейские неудачи, приводят к тому, что мелочи исчезают так же, как листья, уносимые ветром. Эти трудности не оставляют нас в течение всей жизни и порой вызывают острую неудовлетворенность содеянным (тот, кто удовлетворяется сделанным, пусть лучше оставит деятельность и отстранится), и от расщепления души рождаются прекрасные плоды, вкус и аромат которых могут питать многие поколения».

Предлагаемая книга является результатом 25-летней работы автора на Кафедре Гауди Школы архитектуры в Барселоне.

Антонио Гауди-и-Корнет родился 25 июня 1852 г. в крестьянской семье, проживавшей в то время в Реусе — небольшом каталонском городе в 150 км от Барселоны. С 1863 по 1868 г. Гауди учился в школе, преобразованной из бывшего католического колледжа. Первые выполненные им работы — это иллюстрации к рукописному еженедельнику «Арлекин», издававшемуся школьниками в 12 экземплярах (не сохранились). Гауди участвовал также в работах школьной театральной труппы, по-видимому занимаясь изготовлением декораций.

В 1870 г. вместе в двумя друзьями Гауди разработал проект реставрации заброшенного и лежавшего в руинах монастыря Санта Мариа де Поблет в провинции Таррагона. С 1868 г. он в Барселоне и готовится к поступлению на архитектурный факультет университета, однако, как известно, с 1873 по 1877 г. он учится в барселонской Провинциальной школе архитектуры, работая одновременно чертежником и изучая ремесла в мастерской Эудалдо Пунти: столярное дело, ковку металлов, скобяные работы и работы по стеклу.

Личной жизни, помимо работы, переживаемой как подлинная жизнь, у Гауди не было. Единственные события, на которые он остро реагировал, это смерть друзей: друга и помощника Франциско Беренгера (1914), заказчика, покровителя и друга Эусебио Гуэля (1918). 7 июня 1926 г. 74-летний Гауди попал под трамвай и умер через три дня. Он похоронен в крипте собора Святого Семейства (Саграда Фамилиа), строительству которого посвятил 43 года жизни.

Острохарактерный облик города, в котором Гауди учился, строил и почти безвыездно жил, не мог не оказать на архитектора сильного воздействия. От римского начала (колония называлась в I в. Фавентиа Пиа Аугуста Патерна Барсино) осталась, помимо немногочисленных руин, планировочная структура городского Центра. Долгие века раннего средневековья оставили в Барселоне множество памятников, любопытных для археолога, однако архитектору интересна только каталонская готика.

Гауди, не расстававшийся с книгой Виоле-ле-Дюка, имел возможность всякий раз сопоставить смелые реконструкции французского историка с живым опытом, окружавшим его повсюду. У каталонской готики немало особенностей, и чтобы правильно понимать Антонио Гауди, эти особенности необходимо принимать во внимание. Прежде всего, это приверженность местных мастеров к квадратному поперечному сечению (ад квардратум) в отличие от мастеров севера, отдававших предпочтение треугольнику как опорной фигуре композиции (ад триангулум). Каталония сохраняет верность духу ранней базилики: устремленность вперед, к алтарю, заметно пересиливает движение архитектурных масс вверх — Гауди явственно тяготеет к синтезу обоих начал.

В Барселоне немало построек эпохи Ренессанса, но характерные ренессансные детали вплавляются в структуру, сохраняющую готический облик. Барокко вообще не отразилось на внешнем облике сооружений, однако с большой силой проявилось в скульптурном декоре интерьеров, что придавало постройкам XVII–XVIII веков чрезвычайную напряженность отношений внешнего и внутреннего пространств. Французский классицизм оказался в Барселоне не более, чем поверхностным облачением, надетым поверх готической структуры сооружений (коммерческая Ложа — характернейший пример: за фасадом в стиле Габриэля укрыт готический зал, перекрытый деревянными балками поверх полуциркульных арок).

Когда Гауди приехал учиться в Барселону, город переживал быстрые изменения. За десять лет до того, в 1859 г., были наконец снесены крепостные стены, и началась реализация генерального плана развития, разработанного Ильдефонсом Серда. Размах строительных работ требовал привлечения специалистов, и в результате возникает Провинциальная школа архитектуры — в 1872 г. ее окончили первых три человека. Промышленный и торговый рост города в соединении с местным патриотизмом дал мощный толчок попыткам культурного самоосмысления и самовыражения.

Первым директором барселонской Провинциальной школы архитектуры стал Элиас Рогент — страстный энтузиаст средневековой каталонской архитектуры. Рогент, инициировавший познавательные экскурсии к каталонским памятникам как элемент обучения, стремился обучать студентов в творческой мастерской, привлекая их к проектированию и строительству новых университета и семинарии (смешаный готико-ренессансный стиль). К Всемирной выставке 1888 г. в Барселоне уже 44 дипломированных архитектора, окончивших местную школу, могли осуществить крупные самостоятельные работы: проектирование территории и павильонов началось под руководством Рогента уже в 1873 г.

В середине 70-х годов Хосе Виласека и Луис Доменеч завозят домой, в Барселону, идеи раннего югендштиля. Здесь северный модернизм сплавляется с пришедшим из Мадрида «неомуде-хар», признанным тогда наиболее характерным для национальной испанской архитектуры.

За очень короткий период каталонский вариант стиля «модерн» занял в панораме Барселоны сопоставимое с готикой место — и по объему строительства, и по силе выразительности.

Луис Доменеч (1850–1923), живописец, археолог, историк искусства, наряду со строительством новых сооружений, подобно Виолле-ле Дюку, но с еще большим размахом фантазии, увлекался реставрацией, сопоставляя «книжные» формы неоготики с деталями собственного изобретения. В то же время, в строительстве госпиталя Сан Пабло в Барселоне Доменеч проявил себя как весьма оригинальный мастер: госпиталь представляет собой группу павильонов, соединенных подземными переходами и проездами. Он же создал Дворец музыки, где вся палитра стиля «модерн» применена с тактом и редкой мощью: облицовка изразцами, формы, рельеф и цвет которых были разработаны архитектором; мозаичные панно, сюжетные витражи; люстры из стекла и металла; скульптура, образующая с архитектурой единое, нерасторжимое целое.