Владимир Круковер - Мерзкие раввины

Таким образом, в 2009 году помощь на съем жилья от минстроя предоставлялась не менее, чем 125 тысячам домохозяйств репатриантов из бывшего СССР. Примерно такое же число семей (113–119 тысяч) получало помощь на съем жилья с 1992‑го по 1996 год. За период с 1996 по 2009 год точной статистики у нас нет, но едва ли это число значительно колебалось. Итак, из года в год помощь на съем жилья предоставлялась примерно 120 тысячам семей репатриантов. Следуя избранному принципу приуменьшения, сократим это число до 110 тысяч. Эта группа включает пенсионеров (в основном, семейные пары и «одиночки»), инвалидов и т. н. «неполные семьи», где главой семьи, как правило, являются одинокие матери.

Но это далеко не все! В это число не попадают люди предпенсионного возраста — от 50 до 65 лет. Данных по ним у нас нет, но логично предположить, что их должно быть не меньше, чем людей в возрасте 65+. Для круглого счета примем, что таких семей — всего 90 тысяч. Тогда у нас получится 200 тысяч семей в возрастной группе 50+, которые ежегодно платили своим хозяевам за съем.

2 параметр — усредненная стоимость единицы жилья на съем по всей стране. Это, конечно, очень напоминает среднюю температуру по больнице, поскольку цена значительно отличается в зависимости от места проживания — в центре или на периферии, а также от размера и качества квартиры.

Эта цена почти неуклонно росла из года в год. За эти же годы сильно колебался курс доллара (от 2 до 4,90 шекелей) и в несколько раз снизилась реальная покупательная способность шекеля. Определить среднюю стоимость единицы съемного жилья по годам довольно затруднительно. По нашим расчетам она составляет 1700–1800 шек. в месяц. Это обобщенная цифра за 20 лет, включающая среднее между центром и периферией. Верно, что в последние годы (начиная с 2006‑го) такая цифра выглядит явно заниженной — по данным объединения подрядчиков средняя по стране цифра в 2010 составляла около 3000 шекелей, но в начале 90‑х средняя цена была значительно ниже. Примем за среднюю нижнюю величину — 1700 шекелей. Исходя из нее, получаем, что «средняя» семья ежегодно платила хозяину 20 400 шекелей. Привычно «округлим» до 20 тысяч

Теперь перемножим: 20 000 (шек. в год) Х 20 (лет) Х 200 000 (семей) = 80 000 000 000 (80 миллиардов шекелей!!!!)

Вот в эту умопомрачительную сумму обошелся репатриантам в возрасте 50+ отказ государства от строительства социального жилья. Еще раз подчеркнем, что эта сумма не учитывает расходы других возрастных групп репатриантов–квартиросъемщиков, а также остальных граждан Израиля (от студентов до пенсионеров), которые снимали жилье в эти же годы. Также мы исключили из расчета деньги, которые заплатили своим хозяевам все без исключения репатрианты из т. н. «корзины абсорбции». Эти деньги, автоматически попадавшие в карман квартиросдателя, составляли до половины (а иногда — и более) всей суммы, которая предназначалась репатрианту «на жизнь» в течение первого полугодия пребывания в Израиле. Заметим только, что речь идет еще о нескольких полновесных миллиардах.

Из наших расчетов следует, что в среднем каждый год только пожилые репатрианты отдавали квартирным хозяевам 4 миллиарда шекелей. (Напомним, что речь идет о наименее обеспеченной группе населения. Люди пенсионного возраста вынуждены в большинстве своем отдавать все увеличивающуюся часть своего пособия на жизнь для оплаты съемного жилья, поскольку выделяемой минстроем помощи явно недостаточно. Что же касается подгруппы людей предпенсионного возраста, то их положение в целом еще хуже — они вообще не получают никакой помощи и льгот).

Но пожилые репатрианты составляют лишь 40 % от общего числа квартиросъемщиков. По данным компании «Клаль Битуах», опубликованном в финансовом интернет–изданиии Bizportal в 2009 году, в Израиле сдавалось около 500 тысяч квартир, что составляет 25 % от примерно 2 миллионов единиц жилого фонда. Таким образом, суммарный доход квартиросдателей равнялся в среднем 10 миллиардов шекелей ежегодно, а в последние 5 лет — не менее 13–15 миллиардов в год. Это означает, что сегодня каждая семья, сдающая одну квартиру, получает в среднем около 30 тысяч шекелей в год, т. е, около 2,5 тысяч шекелей ежемесячно. Причем эта сумма не облагается налогом.

Понятно, что основную выгоду из этой ситуации получают и без того зажиточные люди. Но нет сомнения, что какой–то неизвестный (но немалый) процент приходится и на те семьи, которые по официальной статистике попадают в число живущих ниже установленной черты бедности

ИЗРАИЛЬСКАЯ СТАТИСТИКА

Принято считать, что главной задачей всех национальных статистических бюро и управлений является предоставление максимально точной информации государственным органам и всему обществу о реальном положении дел в самых разных сферах. Похоже, что израильское ЦСБ решает совсем иные задачи — представить обществу (и государству, если, конечно, это не делается с его ведома и согласия) максимально искаженную картину действительности. Так, ЦСБ не учитывает (а если учитывает, то не публикует) информацию о том, сколько денег ежегодно отдает категория «квартиросъемщики» группе квартиросдателей, куда более влиятельной, хотя и существенно меньшей по численности (поскольку значительное число сдает две и более квартиры).

Любому понятна разница в экономическом положении между а) людьми, имеющими «лишнюю» квартиру, которую они сдают, б) людьми, имеющими собственное жилье и в) между теми, кто вынужден его снимать. Только официальная статистика этой разницы не замечает. Соответственно, и Битуах Леуми не принимает ее в расчет при определении уровня бедности и размера пособий. Во многих развитых странах уровень бедности рассчитывается на основе т. н. «корзины» минимально необходимых товаров и услуг, в число которых в обязательном порядке входят расходы на жилье. Израильская статистика предпочитает оперировать средними цифрами, которые зачастую устанавливаются произвольно тем или иным правительством.

Точно так же по процентам определяется и уровень официальной бедности. Поскольку такой очевидный параметр, как расходы на жилье, не учитывается, то неудивительно, что самыми «бедными» секторами израильского общества считаются арабы и ультраортодоксы. Новые репатрианты в число «самых бедных» не попадают, благодаря статистическим манипуляциям. Репатриантские семьи, получающие менее 7, но больше 4‑х тысяч шекелей в месяц, считаются живущими выше уровня бедности. Еще бы, ведь деньги, которые они платят хозяевам съемного жилья, в расчет не принимаются! Если бы этот параметр учитывался, репатрианты из бывшего СССР в среднем оказались бы куда беднее арабов и ультраортодоксов. Но тогда пришлось бы пересматривать и изменять список тех, кто имеет право на социальную помощь, включать в него множество репатриантских семей (не только стариков!) и одновременно вычеркивать тех, кто с учетом денег, выручаемых за съем жилья, не имеет права на такую помощь согласно нынешним критериям.

А кому нужна эта головная боль? Да и общая картина (и без того — не самая радужная) станет еще менее приятной.

Насколько известно, существует закон об уголовной ответственности за предоставление заведомо неточной информации, вводящей в заблуждение граждан. Думаю, что в любой нормальной стране ответработники госслужбы, подобной израильскому ЦСБ, давно стали бы объектом применения такого закона за систематический обман общества и властей, этим обществом управляющих.

Исаак Розовский, член сообщества «Право на жилье»

Инна Зискинд и Павел Коган вместе уже три года. У них есть 8‑месячная дочь Ния. Павел родился в Москве, Инна — в Санкт — Петербурге. В прошлом Павел работал в сфере высоких технологий, а Инна была журналисткой. Сегодня Павел и Инна являются авторами интернет–проекта «Хинамис» -

представителями тех 300 000 граждан страны, которые лишены возможности сочетаться браком в Израиле. Их союз не признают религия и закон — несмотря на то, что они платят налоги, служат в армии, несут на себе бремя израильских проблем.

«В России я не могла делать карьеру журналиста из–за «стеклянного потолка», в который, рано или поздно, упирался каждый еврей, — говорит Инна. — Всю свою жизнь я знала, что я — еврейка. Пока не приехала в Израиль».

Инна и Павел — евреи на «семь восьмых». На двоих у них четыре дедушки — еврея и три бабушки — еврейки. Не еврейка только одна бабушка «с неправильной стороны». «Государство предлагает мне пройти гиюр, что само по себе очень странно. Зачем мне гиюр, если я еврейка?», удивляется Инна.