Итоги Итоги - Итоги № 4 (2014)

— Я несколько раз работал с исландским парламентом и посольством. Сопровождал президента этой страны в поездке по России. Исландия — страна маленькая, президент не может себе позволить иметь личных переводчиков со всеми возможными языками, поэтому ему пришлось воспользоваться услугами аборигена, то есть меня.

— Действительно ли, когда человек изучает какой-то язык, это отражается на его характере? Вы на себе это почувствовали?

— Такое влияние неизбежно, потому что язык не просто набор слов или каких-то грамматических правил, это обязательно еще один взгляд на мир. Каждый язык несет в себе историю народа, культуры, которая неизбежно впитывается в процессе обучения. В годы моего студенчества было замечено, что в строительных отрядах группы, которые изучали немецкий язык, трудились более усердно, чем остальные. Английские — несколько хуже, к тому же могли хорошо выпить и подраться. Итальянские и испанские не проявляли особого интереса к труду. Французские занимались художественной самодеятельностью. Налицо влияние языка.

Что касается меня, то я никогда не ограничивался изучением грамматики или набором лексического запаса. Всегда интересовался музыкой, песенной культурой этого языка, поэзией. Старался как можно скорее начинать читать литературу в оригинале. А литература, музыка и поэзия, разумеется, передают и менталитет, и характер, и традиции народа.

— Говорят, что способности к языкам коррелируются с музыкальными — мол, тем, кто занимается музыкой, и языки легче даются?

— Думаю, здесь нет абсолютного знака равенства. Но действительно, человек, у которого развит музыкальный слух, больше предрасположен к языкам, поскольку навык различения звуков и фонетические способности, конечно же, во многом связаны со способностью воспринимать звуки и воспроизводить их.

— Как вы думаете, стоит ли избавляться от русского акцента, когда говоришь на том или ином языке?

— Если вы собираетесь жить в среде английских снобов, то вам, вероятно, следует попытаться избавиться от акцента. Вернее, приобрести соответствующий акцент. Но такая задача мало перед кем стоит. Большинству людей надо просто выйти на какой-то приемлемый уровень, который позволит им общаться, понимать и быть понятыми. В той же Америке нет единого стандарта. Там существует несколько стандартов произношения и есть огромное количество иммигрантов, которые говорят со своим акцентом. Нормы языка меняются в зависимости от того, кто им пользуется. Так, в Китае количество изучающих английский превышает число проживающих в Великобритании. На классическом британском говорят всего 1,5 процента носителей английского языка.

— Сейчас многие стали разговаривать по-русски, вставляя английские слова и с английской же интонацией — вверх в конце каждого предложения. Как вы относитесь к таким заимствованиям?

— Эти явления в большей степени свойственны корпоративному языку. Впрочем, в молодежной среде и раньше часто звучали английские заимствования. Кроме того, в деловых и профессиональных кругах иногда неосознанно, а порой и сознательно используют мыслеформы или парадигмы иностранного, чаще всего англоязычного мышления. Это как маркер, который обозначает принадлежность к определенному сообществу.

Если взять более длительный исторический период, то замечу, что русский язык пережил множество соприкосновений с другими народами и цивилизациями. А сила и мощь языка заключаются не в том, что он защищается и не берет ничего чужого, а в том, что он отфильтровывает ненужное, а затем переваривает и оставляет то, что обогащает его и делает сильнее. Так что я не боюсь заимствований, какого-то влияния других языков на русский. Это было и будет, так происходит и с другими языками. В английском языке, к примеру, 60 процентов всей лексики взято из французского. И никто не скажет, что английский язык из-за этого пострадал.

— Можете объяснить популярно, почему в английском языке такая разница между произношением и написанием?

— Во-первых, когда-то оно все так и произносилось. Во-вторых, в английском есть несколько фонетических версий языка, и все попытки произвести орфографическую реформу оканчивались неудачей, потому что приходилось выбирать какой-то один вариант, который не соответствовал другим нормам. Иначе говоря, то, что годилось бы для лондонского произношения, не соответствовало произношению ирландцев, шотландцев или американцев. Так что нынешняя английская орфография поддерживает единство английского языка. Так же как у китайцев иероглифы. Можно было бы заменить это все алфавитом, но, учитывая разнообразие китайских диалектов и вариантов произношения, это содействует единству нации.

— Вы встречали людей, которым вообще не дано выучить иностранный язык?

— Один из важных принципов успешного изучения — мотивация. Это могут быть путешествия, бизнес-контакты, общение или роман с иностранцем. Человек, который более или менее прилично владеет родным языком, по определению способен заговорить и на другом — хотя бы на базовом уровне. Ограничителем может служить только недостаток мотивации.

— Стал ли для вас какой-то язык любимым?

— Для меня языки — как люди. Есть компания любимых друзей. Сегодня ты больше общаешься с одним, потом этот надоел, а ты соскучился по кому-то еще.

— Правда ли, что вы преподаете казахам казахский язык?

— Точнее, я помогал в Казахстане создавать методику изучения казахского языка. Ведь там тоже, как и в некоторых других странах, далеко не все люди владеют государственным языком.

— Еще из языковой экзотики: как вы решились взяться за перевод частушек?

— В качестве эксперимента. Сейчас этот жанр не так распространен, но в свое время среди молодежи, студентов было принято собираться и петь частушки. Иностранные товарищи, наблюдая взрывы хохота, не понимали, в чем дело, а мне хотелось им помочь, и я перевел несколько частушек на английский, испанский, французский, немецкий, чешский. Несколько десятков всего… Частушки — это чисто русское творчество. Но литературным переводом я занимался и в других жанрах: переводил песни и стихи с английского, с других языков. Подборку моих переводов польской поэзии публиковали в «Литературной газете».

— У вас и семья интернациональная: супруга из Индии. На каком языке, кстати, разговариваете с вашими тремя детьми?

— На русском. Это естественно, потому что мы живем здесь. Хотя мои дети имели опыт и хинди, и английского. Но это был не эксперимент, а естественная среда. Мы часто ездили в Индию, а там все окружение, родственники говорили на хинди. Получалось полное погружение. В результате мой старший сын стал профессиональным переводчиком — тоже синхронным. Остальные не продолжили семейные традиции, но с языками у них все нормально.

Яснослышащий

/  Искусство и культура /  Культура

Владимир Машков: «Я лишь там, где меня надо, а где не надо, меня нет. Понимаю это без слов. Тем более что люди не все говорят вслух…»

Лучше поздно, чем… Народному артисту России Владимиру Машкову 27 ноября прошлого года исполнилось пятьдесят. Идею «датского» интервью юбиляр отверг тогда с ходу: дескать, рановато подводить итоги. Да и не до того было из-за ежедневных репетиций новой версии хитового спектакля «№ 13D» на сцене МХТ. Вот, мол, сыграем на публике… Выход к зрителю планировался 13.12.13. Замышлялось красиво, но вмешались форс-мажорные обстоятельства, и премьеру пришлось отложить на месяц с гаком. Наконец 21 января случилось…

— Борода у вас для роли или по жизни, Владимир?

— По жизни. И для роли. У меня сейчас переходный период. В съемках «Распутина», восьмисерийной картины, где играю главного героя, перерыв, но уже через неделю еду в Питер, и работа продолжится. Поэтому не брею бороду, не стригу волосы, видите, собрал сзади в косичку. Пока готовил в Москве к выпуску спектакль «№ 13D», о Распутине не забывал. Кстати, наша премьера в МХТ пришлась аккурат на день рождения Григория Ефимовича. Такие вот совпадения бывают в жизни…

— Сериал уже на финишной прямой?