Итоги Итоги - Итоги № 30 (2012)

Бесхитростные, смешные и обаятельные, на живую нитку собранные истории про хороших людей, без пафоса и придыхания совершающих хорошие, важные дела, безусловно, не претендуют на принадлежность к высокой прозе. Но при этом трудно вспомнить книгу, которая читалась бы так же легко и оставляла бы по себе такое же приятное послевкусие, как «Юные годы медбрата Паровозова» — на память приходят разве что «Записки юного врача» Михаила Булгакова. Ассортиментная линейка разного рода медицинских мемуаров в последние годы пополняется все новыми и новыми образчиками — как искренними, написанными в силу переполнявших автора чувств, так и вполне прагматичными — созданными на волне устойчивого спроса на этот жанр. Однако даже в столь густонаселенной нише у книги Алексея Моторова мало шансов затеряться — и дело тут, разумеется, не только и не столько в ее художественных достоинствах. Выбрав формат врачебной байки в качестве основы своего повествования, Моторов ухитряется вложить в него нечто неизмеримо большее: каждая его история, даже если в ней встречаются мудреные медицинские термины, — это история про жизнь, про людей, про нас с вами. А ведь именно этого мы обычно и ждем от по-настоящему хорошей книги.

От Луки

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Выставка

В Отделе личных коллекций Пушкинского музея открылась выставка «Возвращение «Святого Луки»

16 июля в Москве открылась выставка «Возвращение «Святого Луки». Западноевропейская живопись VI—XVIII веков из музеев Украины» — новый проект ГМИИ имени Пушкина. В Москве покажут собранные из 9 музеев Украины замечательные картины, среди которых есть и настоящие шедевры западноевропейской живописи. Рубенс и Халс, Йорданс и Строцци — все лучшее из классической части коллекций украинских музеев. В общей сложности выставлено 100 работ мастеров VI—XVIII веков, выполненных в разных жанрах и стилях. Однако помимо перечисленных известных имен на Украине оказалось несколько интересных, но менее известных художников. Это, например, Томмазо Салини, из наследия которого сохранилось всего несколько картин, и Христиан Ван Хейл. Их картины выглядят неожиданно и ново на довольно любопытной экспозиции.

Современным зрителям, наверное, будет непонятно, что стоит за названием «Возвращение «Святого Луки». «Евангелист Лука» — шедевр Франса Халса — послужил основой сюжета для некогда культового, а теперь напрочь забытого советского кинодетектива, который носил то же название, что и развернувшаяся ныне выставка. Сюжет фильма построен вокруг кражи шедевра злоумышленниками, попыток ее продажи на Запад и, наконец, торжественного возвращения в советский музей.

«Евангелист Лука» — самая известная картина из коллекции Одесского музея западного и восточного искусства, и помимо фильма ей пришлось выдержать бесчисленное тиражирование массовой культурой: от календарей до магнитиков на дверцы холодильников — на них истощенный бесконечным постом старец выглядел не совсем уместно. И хотя полотно действительно заслуживает того, чтобы ради него одного посетить Отдел личных коллекций ГМИИ им. А. С. Пушкина, кажется странным, что аллюзии к советскому фильму показались кураторам интереснее, нежели попытка отразить в названии концепцию экспозиции. Правда, быть может, задумка в том только и состояла, чтобы привезти все ценное, чем богаты художественные закрома Украины: от византийских икон до романтизма и фламандских натюрмортов.

Выставка представлена в рамках цикла «Под сенью дружных муз...», благодаря которому публика уже познакомилась с художественными собраниями Латвии и Армении. Теперь пришел черед Украины. Безусловно, в опаленной зноем Москве картины Беллини и Йорданса — событие, и наверняка в выходные они соберут очередь у входа в Отдел личных коллекций музея.

Выпито до дна

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Театр

В «Мастерской П. Фоменко» поставили спектакль «Заходите-заходите» по роману Меира Шалева

У этого спектакля есть свой аромат. Нет-нет, не в переносном, а в самом прямом смысле. Пока герои предаются воспоминаниям, на маленькой электроплитке варится бульон. Яков на наших глазах отправил в кастрюлю мясо, помидоры, нарубил свежей зелени, добавил горький перчик и какие-то неведомые сухие травки. И посолить не забыл. За час тридцать, что длится действие, все успело хорошо провариться. А уж тем более за тридцать лет, отделяющих его первую трапезу с Зейде от последней. Это рецепт не только аппетитно благоухающего наваристого супа, но и рецепт, который часто выписывают зрителям «фоменки» — ученики Петра Наумовича. В какие бы обстоятельства, печальные или даже трагические, ни попадали персонажи их спектаклей, мы всегда уходим с ощущением вкуса жизни. Словно проварившись в ее бульоне.

Надо сказать, что в лице израильского писателя Меира Шалева театр нашел своего автора, о романе которого «Как несколько дней» точно сказал один из рецензентов: «...притча о том, что и смерть не побеждает любовь, и любовь не побеждает смерть, а так они и стоят, тяжело уставившись друг на друга, пока мы, занятые своими делами, живем». Из многофигурного романа, где сплетается множество судеб, театр выбрал одну линию, связанную с Яковом, и представил ее в «четырех трапезах». Не забыв в программке пояснить, что трапеза — это не какой-то там перекусон, а ужин с философской беседой. «Заходите-заходите» в постановке Юрия Буторина — четыре приглашения к разговору.

На сцене кухня скромного деревенского дома, где предметы выдают увлечения хозяина. Кроме аккуратно развешанных на деревянной полке утвари и снадобий, пространство заставлено множеством клеток для птиц. Если еда, по мнению хозяина, бывает одна для тела, другая для души, то его страсть к певчим птицам — для души исключительно. Недаром кроме песен, льющихся из допотопного приемника, в спектакле звучит «Орнитологическое танго», придающее беседам отца и сына какую-то упоительно щемящую тоску. Тут надо, правда, оговориться — у Зейде три отца. Покойная Юдит унесла с собой тайну его рождения. А три страстно любивших ее мужчины не оспаривали решение любимой. Она была склонна к мистике, вот и сына назвала странным именем, в переводе означающем «старичок». Хотела обмануть Ангела Смерти, который, если вдруг придет за ним, сразу поймет ошибку. Среди множества разных вопросов, которые они обсуждают за трапезой, два повторяются: «Почему ты никогда не называл меня сыном?» и «Почему ты никогда не называл меня отцом?» Повторяются не всегда впрямую. Юдит в последнюю минуту не пришла на свадьбу с Яковом, который годы спустя все пытается понять: «Что там было у Юдит внутри?» А один вопрос, может быть, главный, Яков задает не только себе, но и нам: «Зачем ждать мертвую женщину?»

Впрочем, для Владимира Топцова, играющего Якова Шейнфельда, это вопрос риторический. Достаточно увидеть, как расцветает он, произнося имя любимой, как обнимает свадебное платье, сшитое им самим для нее, как смотрит на пацана... Мы не видели соперников Якова, но когда он с Зейде (Николай Орловский) танцует то самое танго, не приходят в голову мысли о ДНК. В рыжую голову мальчишки они тоже не приходят. Ведь бутылку, на которой помечалась каждая трапеза, он допил через две недели после смерти Якова.

«Итоги» представляют

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  "Итоги" представляют

Маскарад по-московски

В музее-усадьбе «Архангельское» все лето придумывают отличные выходные. Например, 28 июля можно поиграть в средневековых итальянцев. Во дворце и на Парадном дворе затеян «Маскарад в Неаполе»  — концерт с видеоинсталляцией и мастер-классом старинного танца. В программе площадная музыка Италии XIII — XVI веков, сочинения Монтеверди, Паганини и Беллини в исполнении солистов московских оркестров. Для полного погружения приветствуются маскарадные костюмы и... личный транспорт.