Антон Первушин - Спецслужбы против НЛО

«Позже я выяснил, что зерна подобной формы могут возникать при высокотемпературных процессах, при сварке, например. Да, могут возникать... Ведь химический состав наших зерен не дает основания предполагать, что они природного образования. Не встречаются в природе такие сложные конгломераты и в подобной компоновке. То, из чего они возникли, создано искусственно!»

Искусственно! Представляете, как это должно быть интересно для ученых? Вы, наверное, думаете, что химики занялись изучением данных, к работе подключились ученые из других институтов, из Пулковской обсерватории, сотрудники которой сообщили о происшествии в Комитет по метеоритам Академии наук СССР (на всякий случай), все вместе выезжали на место, совместно рассматривали все возможные гипотезы? Ничего подобного. Об этом с горечью пишет Демидов:

«И все-таки об этой истории постепенно забыли, поскольку выяснилось, что ничего опасного для людей это явление не представляет. По-настоящему заинтересовать ученых мне так и не удалось. Но я иногда достаю из письменного стола фотографии, записи, акты и протоколы. Перебираю на ладони черненькие шарики. Повторяю заключение: “...эти зерна неорганического происхождения и, по-видимому, не являются природным образованием”».

Больше того, когда рассказ Демидова опубликовали в журнале «Знание – сила», его специально предварила редакционная врезка: «Читателю может прийти в голову мысль о “неопознанном летающем предмете” – так называемых “летающих тарелках”. Но это предположение, конечно же, неверно. Нет нужды прибегать к гипотезе “НЛО” для объяснения непривычных явлений...»

В этой врезке расставлены все точки над i. Советская наука в принципе не допускала гипотезы присутствия на Земле инопланетных пришельцев. А потому не следует искать «секретные исследовательские лаборатории», в которых якобы всесторонне изучались НЛО – даже столь невероятная загадка, как яма на Корб-озере, не вызвала заметного оживления в академических кругах. Ученые придерживались и продолжают придерживаться «презумпции естественности» – когда любое явление сначала пытаются объяснить через действие известных нам законов природы. По этой причине в Советском Союзе не могло быть «академической» уфологии, и все попытки отыскать ее следы обречены на провал...

Весной 1998 года уважаемая московская газета «Совершенно секретно» поразила своих читателей сенсационной информацией о том, что еще в 1966 году в Сибири разбился инопланетный летательный аппарат, но его подобрали военные.

Статья, написанная полковником Виталием Шелеповым по материалам уфологов Филиппа Мантлу (Великобритания) и Антона Анфалова (Украина), была построена таким образом, чтобы убедить читателя, будто бы об этом крушении давно знают на Западе (и даже называют инцидент «падением Обского метеорита») и только режим секретности не позволял нашим гражданам прикоснуться к Великой Тайне.

Согласно приведенным в статье данным, «Обский метеорит» упал в Западной Сибири, в Томской области, неподалеку от границы с Тюменской областью (580 километров северо-западнее Томска). Примерно в 10-15 километрах к юго-западу от места падения находится деревня Тополевка.

Первый свидетель, московский геолог Олег Иванович, рассказал следующее:

«В начале лета 1966 года меня пригласили в исследовательскую геологическую экспедицию, маршрут которой проходил по течению притока Оби, реки Тригородской, и вплоть до ее впадения в Обь.

Увы, я не могу припомнить точную дату. Мы ночевали на открытом воздухе в таежной глуши примерно в 20-30 километрах северо-восточнее Тополевки. Ночью я проснулся от оглушительного рева. Звук шел откуда-то с неба и был настолько силен, что ушам стало больно. Через крышу палатки был виден ослепительно яркий шар, спускающийся с неба. Не успел я выскочить из палатки, как шар взорвался. Все вокруг было охвачено пламенем. Деревья поблизости загорелись, жар был настолько силен, что мы сорвали одеяла с постелей, быстро намочили в воде и завернулись в них. Этой ночью нас спасла только быстрая реакция.

Наутро огонь несколько утих, лес почернел и обуглился. Мы собрали немногие уцелевшие пожитки и решили побыстрее убраться с этого места. По мере приближения к зоне, где, по нашим подсчетам, должен был произойти взрыв, начали происходить странные вещи. Стрелка компаса стала совершенно неуправляемой, перестала работать радиостанция, а сами мы почувствовали сильную слабость и недомогание. Деревья были повалены в одном направлении, верхушки сорваны, как будто кто-то прошелся по лесу гигантской расческой. Тут мы увидели огни, яркие, сверкающие цветные огни. Они мигали, образуя что-то вроде полукруга. Мы осторожно приблизились. Из болота возвышался обтекаемый корпус объекта, казавшийся обгоревшим и обугленным.

Он выглядел как соединенные вместе две миски, окруженные по краям мерцающими огнями. Люк был приоткрыт, из отверстия валил густой дым. Что-то черное лежало ничком рядом с краем люка. Сквозь дым это напоминало нечто вроде щупальца.

Ближе подойти мы не смогли – пути через болото не было. Мы стояли метрах в двадцати пяти от корабля и фотографировали. Должен признаться – ни одна из фотографий не получилась. Я подозреваю, что снимки оказались засвеченными по причине сильной радиоактивности. Вскоре все мы почувствовали головокружение, началась сильнейшая рвота. Я почувствовал, что начинаю плохо видеть, и мы решили отойти на дистанцию, которую полагали безопасной. Скоро стемнело, и через некоторое время мы услышали звук первого вертолета. Он пролетел прямо у нас над головами. Мы не могли связаться с вертолетами по радио, поскольку с момента взрыва оно не работало. Затем появился другой вертолет, затем – еще и еще. Мы решили, что они все направляются к тому месту в болоте. Мы было подумали о возвращении туда, но было уже темно, компас не работал, поэтому решили подождать до утра.

Около десяти утра мы вернулись на болото, точно на то же место. В болоте было пусто – корабля не было, не было вообще ничего. Мы нашли только человеческие следы и следы вертолетных шасси. Утонул корабль в болоте или был увезен – я не знаю.

Когда наша экспедиция подошла к концу и мы вернулись в Москву, нас пригласили, так сказать, в определенное заведение (райотдел КГБ). Седоволосый мужчина, улыбаясь, пожал руки всем собравшимся в большом холле и выказал интерес к результатам нашей работы. Настроение скоро изменилось, когда мужчина проинструктировал нас: “Нам доложили, что вы все были свидетелями некоторых событий в тайге... Я хочу, чтобы все запомнили – вы ничего не видели. Вообще ничего”. Мы переглянулись, и он добавил: “Вы все понимаете, что существует такая вещь, как государственная тайна. Сейчас каждый из вас подпишет обязательство о неразглашении. Если проболтаетесь, последствия вам известны...” Вот почему мы и хранили молчание. Я даже сейчас не знаю, что будет, если я расскажу вам об этом.

Между прочим, следует знать, что все члены экспедиции, за исключением нескольких, уже умерли. Все они были здоровы и полны сил, но теперь мертвы. К 1992 году нас осталось только двое. Павел, он был в экспедиции, живет в Ленинграде. Сейчас я не знаю, жив он или мертв. Многие врачи говорили мне, что умершие члены экспедиции страдали от чего-то вроде лучевой болезни».

Это свидетельство выглядит слишком «кинематографично», чтобы быть правдой. Очень удобно для тех, кто его пересказывает, и то, что очевидцы по большей части «мертвы», а те, кто соглашается говорить, не хотят себя афишировать.

Далее в статье приводятся свидетельства местных жителей которые якобы видели падение «Обского метеорита», и, самое интересное, признание некоего Сергея Петровича М., который в середине 1960-х служил в ВВС техником на аэродроме в Колпашеве, что в 240 километрах северо-западнее Томска и на 350 километров юго-восточнее Тополевки.

«Я хорошо помню ту ночь, – рассказывал М. – Наше подразделение подняли по общей тревоге. Погрузившись в вертолеты, долго летели над тайгой. И оказались в совершенной глуши. Днем раньше в тайге был пожар и даже землетрясение. Мои коллеги говорили о сиянии в небе и спускающемся огненном шаре. Сам я ничего не видел, потому что отсыпался после дежурства...

Наконец наш вертолет (Ми-4) начал спускаться. Мы выпрыгнули, и командир построил нас. “Это военная тайна”, – сказал он, добавив, что если что-то пойдет не так, то во всем мы же и будем виноваты. Помню, мы находились в прогалине, вокруг обгорелые деревья, а рядом – большое болото. Нас привели к болоту, и... как же мы были изумлены, увидев наполовину погрузившийся в него космический корабль. Эта штука в болоте напоминала две соединенные миски с цветными огнями по периметру. Мои коллеги тут же сказали: “Летающая тарелка”...

Приземлились еще вертолеты с людьми и один грузовой вертолет. Подали команду: зацепить тарелку крюками... Когда я подошел ближе, увидел открытый люк. Внутри темно, а из люка сочилась струйка дыма. Она была темно-коричневого цвета, длинной и сужалась к концу. Корабль большой – 8-10 метров в диаметре, – очень обтекаемый, так что зацепить тросы нам было не за что. Чтобы вытащить объект, мы изготовили устройство типа “авоськи”...