Литературная Газета - Литературная Газета 6563 ( № 32-33 2016)

o:p   /o:p

Побоище на Хованском кладбище заставило вспомнить о «кровавых 90-х». Тогда, четверть века назад, делили территорию жизни, а ныне не поделили территорию смерти. Тогда шутили, что умереть дешевле, чем жить или лечиться. Теперь, похоже, дешевле всё-таки жить.

Напомню, что в один из выходных дней мая на самом большом погосте столицы – Хованском кладбище – произошла драка, в которой участвовало более 200 человек. Группа «боевиков» с Кавказа (по одной из версий, по просьбе директора кладбища Юрия Чабуева) «выбивала долги» из таджикских рабочих, «кормившихся» на Хованском погосте со времён перестройки.

К войне готовились обе стороны. На месте побоища нашли куски арматуры, утыканные гвоздями черенки от лопат (так называемые ежи) и сами лопаты, кирки, биты, булыжники, молотки, ножи… И даже огнестрельное оружие. Таджикские рабочие защищались подручными средствами, нападавшие были хорошо вооружены.

Погибли трое граждан, около 30 человек получили ранения разной степени тяжести. Задержаны 112 человек.

«Гости столицы» делили лакомый пирог – «территорию смерти». На Хованском кладбище работало около 300 таджиков. С полусотни из них были официально трудоустроены и получали в месяц 20–25 тысяч руб­лей. Рабочие-таджики платили «дань» администрации кладбища – по 500 рублей с человека каждые три дня. Деньги клиентов оставляли себе.

По словам вице-президента Союза похоронных домов и крематориев России Алексея Сулоева (от одного названия должности мурашки по телу!) похоронный бизнес в Москве на 70–80% находится в тени: «Никто не платит налоги. Непонятно, кто делает похоронные принадлежности. Куда идёт прибыль».

«Репетиция» майского побоища прошла ещё пять лет назад, но была не столь кровавой. В прошлом году был задержан предшественник Чубуева на посту руководителя погоста, торговавший местами для захоронений, как собственной картошкой на обочине оживлённого тракта. За квадрат земли 2х2 аферист просил 475 000 рублей.

Хованское кладбище занимает 200 гектаров. Рядом много предприятий и свалок. Есть фуд-сити, рынок. Рай для гастарбайтеров. Нанимать приезжих на работу много выгоднее, чем своих. Мигранта устроит зарплата и в 10–15 тысяч. Остальное он возьмёт с клиента. Работы на 200 гектарах погоста весной и летом всегда много.

«Десять лет не могут принять федеральный закон «О погребении и похоронном деле», – негодует Сулоев. – Мы видим пример одного московского кладбища, но таких примеров очень много. Думаю, это не последний случай. Пока не будет принят закон, пока в этом законе не будут регламентированы все правила игры, это будет продолжаться и дальше». Кстати, закон «О погребении и похоронном деле» был принят ещё в 1996 году, но он, и об этом наша газета уже писала («Платит пострадавший?», «ЛГ», № 40, 2014 г.), не работает.

«Могильные ястребы» половину России превратили в Хованское кладбище. За считаные минуты я нашёл десятки свежих случаев кровавых разборок за право похоронить усопшего.

На Хованском кладбище в Москве шла война чеченцев и дагестанцев с таджиками за право хоронить русских – на погостах России русский кошмарит русского, чтобы первым похоронить русского же. Сначала идёт война за (извините) труп. Потом – за право подготовить его к обряду похорон. Затем – за то, чтобы «прописать» покойного именно на их кладбище. Потом воюют за право вырыть могилу. Наконец, за то, чтобы эту могилу закопать и насыпать холмик. Пока душа покойного восходит к небесам, его могильщики спускаются по ступеням ада.

Житель посёлка Учхоз Ульяновской области Максим Исаев вызвал скорую к больному деду. Пока врачи делали старику укол, в дверь позвонили представители похоронного агентства и с порога пошли в атаку: покойника забираем, оформление документов о смерти будет стоить столько-то, похороны, поминки – столько-то… «Кто там, внучек?» – слабым голосом спрашивает дед из своей комнаты. «Да это ко мне…» – закипая гневом, отвечает Максим. И признаётся: «Я готов был убить этих моральных уродов». А дед Максима, к счастью, выжил…

По неофициальным данным, в Ульяновске за «слив» информации агенту осведомитель получает вознаграждение в сумме от 1000 до 2000 рублей. В Челябинске эти расценки выше в два раза. В Екатеринбурге – в три. В Москве за оперативную информацию о смерти платят до 20 000 рублей.

Эти суммы автоматически включаются чёрными агентами в стоимость похоронных услуг. В Иванове, например, 60% ритуальных услуг в руках теневой экономики. Здесь вовсю торгуют информацией о смерти и сотрудники полиции, и работники скорой помощи, нарушая Закон «О защите персональных данных».

В Великолукской (Псковская область) центральной городской больнице в отделении кардиологии скончалась женщина. Не сообщив об этом родным, тело покойной увезли в «свой» морг сотрудники ритуальной службы «Фламинго». И уже из офиса по телефону в ультимативной форме стали «качать права» сыну умершей.

Сын отказался от услуг «Фламинго». Исчерпав все «аргументы», вымогатели заставили его выкупить у них паспорт матери за 1000 рублей. Спорить с наглецами бедняга устал. Отдал деньги. Но написал жалобу мэру Великих Лук. Ответа на которую так и не получил…

В Волоколамске прошёл митинг протеста против рейдерского захвата ритуального предприятия. Фирма некоего Даниила Садретдинова требовала с волоколамцев деньги даже за бесплатные услуги. Например, за доставку тела из морга.

Вице-президент Союза похоронных организаций и крематориев по Уральскому Федеральному округу (УрФО) Евгений Скорынин-Шадурский рассказал, что «в могилах иной раз оказывается по 6–7 усопших». По его данным, только за 2008 год в Екатеринбурге открылось девять новых похоронных бюро. Сейчас их около 40. Бизнес на умерших приносит сверхприбыли.

И в Челябинске по-чёрному делят территорию смерти. Недавно на Северо-Западе города у собственного подъезда скончалась 70-летняя пенсионерка (к слову, старшая по дому). Из-за несогласованности действий между представителями ритуальных услуг и полицией тело покойной несколько часов пролежало на улице. Этот случай вызвал в столице Южного Урала небывалый скандал. «Кладбищенской мафии» добровольцы объявили войну. (Исторически сложилось, что погосты и всё, что связано с этим печальным бизнесом, всегда было «под крышей» криминалитета).

Я сам прошлым летом похоронил отца. Благо он заслуженный человек, и часть расходов взял на себя военкомат, но раскошелиться, конечно, пришлось. Да и до расчётов ли, когда прощаешься с любимым человеком? Последнее отдашь, лишь бы проводить достойно того, кто подарил тебе жизнь. Выкопать могилу в Челябинске стоит от 4500 до 9000 рублей. Закопать – в два раза меньше. Причём копают работяги из одной фирмы, а право закапывать принадлежит другим – «Мемориал-сервису» или «Вечности». Почему, мне так никто и не объяснил.

Похороны средней руки обойдутся в пределах 100 тысяч. Папе мы выбрали высокое солнечное место на частном погосте. Недалеко от храма, в котором его отпевали. (И тоже за немалые деньги, что как-то не гармонирует с церковной моралью. Священник приехал на отпевание в новёхонькой BMW X6 цвета запечённой крови).

Мы в десятки раз переплачиваем «чёрным могильщикам» потому, что государство практически не контролирует этот бизнес сверхприбылей. Законодательная база похоронной отрасли устарела. Рынок захватили откровенные беспредельщики, да и те часто не профессионалы в этом деликатном деле. Многие так называемые агенты даже не зарегистрированы и не платят налогов, а значит, не отвечают за результат.

В Москве 136 кладбищ. (В 1995-м их было 59). На том же Хованском кладбище стандартный участок размерами 2х1,8 кв. м стоит 120–150 тысяч рублей. Престижное место у храма на Химкинском погосте обходится уже в полтора миллиона рублей. Участок под захоронение на Ваганьковском кладбище по стоимости сравним с однокомнатной, а то и двухкомнатной столичной квартирой.

Поэтому всё популярнее альтернативные способы захоронения. Около 50–70% москвичей кремируют своих родных и близких. Это намного дешевле обычного погребения. Не надо покупать дорогостоящий кладбищенский участок. За 30 000 рублей можно поместить урну с прахом в колумбарную секцию.

Не проще ли, не гуманнее ли установить единые стандарты расценок на ритуальные услуги?! В каждом регионе организовать общественный контроль в виде попечительского совета, в состав которого вошли бы представители руководства региона, департамента здравоохранения, прокуратуры, МВД, Земельного комитета, управления Роспотребнадзора… Не помешает и горячая линия, куда может обратиться каждый, кого «чёрные агенты» водят за нос. Позвонил. Уточнил. Разоблачил. Отказался от услуг наглеца.

Трудно не согласиться с депутатом Государственной Думы Валерием Рашкиным, который считает, что основная причина «кладбищенских войн» в Москве не в противостоянии нацио­нальных диаспор, а в том, что ритуальные услуги в столице (да и в России вообще) находятся в частных руках.