Валентин Катасонов - За кулисами международных финансов

Авторы статьи избегают называть объект своего религиозного поклонения прямо («деньги»), а используют вместо этого лукавое словосочетание «экономический рост». Сегодня в России после двадцати лет внедрения «религии денег» (в том числе под видом «экономической науки» и «экономической теории») прямой призыв к поклонению идолу денег у нормальных людей вызывает реакцию отторжения. Но все основные догматы религии денег остаются незатронутыми. Это — ориентация на накопление богатства и денег как главную цель жизни человека и единственное средство его спасения; разрешение на использование любых средств для достижения указанной цели (среди которых особенно приветствуются обман и насилие); «священный характер» частной собственности (в первую очередь, на средства производства); индивидуализм и воинствующий эгоизм и т. д.

Еще раз повторим: за вывеской «экономический рост» скрывается капитализм (он же: «маммонизм», «рыночная экономика», «хрематистика» ит.п.). «Экономический рост»— «дурная бесконечность» увеличения валового внутреннего продукта (ВВП) посредством перемалывания природных ресурсов, разрушения окружающей среды, медленного умерщвления человека как наемного раба, уничтожения человека как потребителя опасных для тела и души товаров и услуг, усиления конкуренции между наемными работниками на рынке труда, отчуждения людей, превращения человека в зверя. Но в конечном счете за «дурной бесконечностью» роста ВВП искусно камуфлируется другая, исходная «дурная бесконечность» — накопление денежного богатства.

Рассмотрение двумя профессорами вопросов религии под углом зрения ее влияния на экономический рост фактически означает оценку и ранжирование религий с точки зрения того, насколько они уживаются с религией «экономического роста» (т. е. фактически «религией денег»). Наиболее совместимыми оказываются протестантизм и иудаизм. А вот с истинным христианством она не только не совместима, но и прямо его отрицает. Заканчивается статья призывом авторов к «религии в России» (авторы не очень хорошо владеют русским языком; судя по всему, они имеют в виду Русскую православную церковь). Призывом «исправляться» и вносить свой вклад в дело «экономического роста» (фактически это призыв к нашей Церкви перестать быть слишком «христианской»). А также призывом не отставать от других мировых религий и конфессий, которые на наших глазах превращаются в вывески, за которыми уже полноправно утверждается «религия денег». От себя добавим: в этом в последнее время особенно преуспел католицизм[3].

Также не представляется случайным выход двух профессоров за пределы своего «профессионального» «гетто» (секты). «Первый блин» у них явно получился «комом». Прежде всего это обусловлено тем, что за забором «профессионального» «гетто» они уже давно привыкли нести всякую чушь, не получая необходимого отпора. Полагаю, что за первым выходом последуют следующие вылазки. Видимо, «профессиональным экономистам» дан сигнал более активно и агрессивно продвигать в России «религию денег» под видом «научных экономических исследований».

Недавно на сайте Фонда стратегической культуры (ФСК) был опубликован интересный материал Дмитрия Минина «Демократия в Америке сегодня». В IV части статьи (3 ноября 2012 г.) автор подробно рассказал о такой стороне американской «демократии», как тюрьмы. Вскользь в статье было сказано о так называемых «коммерческих тюрьмах»: «В США процветает “бизнес”, эксплуатирующий труд заключенных. Каждый 10–й заключенный в этой стране содержится в коммерческой тюрьме. В 2010 г. две частные тюремные корпорации получили порядка 3 млрд. долл. прибыли». Хотелось бы подробнее осветить это достаточно новое в жизни Америки социальное явление.

В «коммерческих тюрьмах» согласно данным Д. Минина сегодня пребывает 220 тыс. человек. В американской литературе этот феномен окрестили «тюремным рабством». Как можно догадаться из самого названия, «тюремное рабство» — использование труда заключенных. Но при этом мы уточним: использование труда заключенных в целях получения прибыли частным капиталом (в отличие, скажем, от такого труда, как уборка территории и помещений тюрьмы, выполнение каких — то работ в интересах государства).

Приватизация (т. е. присвоение частным капиталом) труда заключенных осуществляется в двух основных формах:

— сдача государственными тюрьмами заключенных в качестве рабочей силы в аренду частным компаниям;

— приватизация тюремных учреждений, превращение их в частные компании различных форм собственности (в том числе акционерной).

Наибольшее распространение «тюремное рабство» получило в США. 13–я поправка к Конституции США, запрещающая принудительный труд, содержит оговорку: «Рабство и насильственное принуждение к работе, за исключением наказания за преступление, должным образом осужденное, не должны существовать в США». Таким образом, в американских тюрьмах рабство вполне законно.

Первая из названных форм («аренда» заключенных) появилась в Америке в XIX веке — сразу же после Гражданской войны 1861–1865 гг. и отмены прямого рабства для ликвидации острого дефицита дешевой рабочей силы. Отпущенных на свободу рабов обвиняли в том, что они задолжали прежним хозяевам или арестовывали за мелкие кражи и помещали в тюрьмы. Затем их «сдавали в аренду» для сбора хлопка, строительства железных дорог, работы в шахтах. В штате Джорджия, например, в период 1870–1910 годов 88 % «сданных в аренду» составляли негры, в Алабаме — 93 %. В Миссисипи до 1972 года функционировала огромная плантация, использовавшая труд заключенных на основе договора «аренды». И в начале XXI века, по крайней мере, 37 штатов легализовали использование частными компаниями труда «арендуемых» заключенных.

Американский исследователь проблемы «тюремного рабства» Вики Пелаэс в статье «Тюремный бизнес в США: большой бизнес или новая форма рабства?»[4] пишет: «В список этих корпораций (которые «арендуют» заключенных. — В.К.) входят самые “сливки” американского корпоративного сообщества: IBM, Boeing, Motorola, Microsoft, AT&T, Wireless, Texas Instrument, Dell, Compaq, Honeywell, Hewlett — Packard, Nortel, Lucent Technologies, 3Com, Intel, Northern Telecom, “TWA”, Nordstrom’s, Revlon, Macy’s, Pierre Cardin, Target Stores и многие другие. Все эти компании с восторгом отнеслись к радужным экономическим перспективам, которые сулил тюремный труд. С 1980 по 1994 г. прибыли (от использования труда заключенных. — В.К.) с 392 миллионов долларов выросли до 1 миллиарда 31 миллиона».

Выгода от такого «сотрудничества» для частных корпораций очевидна: они платят «арендуемым» рабам по минимальным ставкам заработной платы, установленным в соответствующем штате. А кое — где и ниже этой нормы. Например, в штате Колорадо — около 2 дол. за час, что значительно меньше минимальной ставки.

В особо тяжелом положении находятся заключенные некоторых южных штатов Америки, где они, как и до отмены рабства в XIX веке, продолжают трудиться на тех же самых хлопковых плантациях. Особую известность получила тюрьма усиленного режима в штате Луизиана под названием «Ангола». Заключенные этой тюрьмы обрабатывают 18 тыс. акров земли, на которой выращиваются хлопок, пшеница, соя, кукуруза. Заключенные в «Анголе» получают за свой труд всего лишь от 4 до 20 центов в час. Мало того: им оставляют лишь половину заработанных денег, а вторую половину кладут на счет заключенного для выплаты ему в момент освобождения. Правда, выходят из «Анголы» единицы (лишь 3 %). С одной стороны, большинство из заключенных имеют большие сроки; с другой стороны, от нещадной эксплуатации и плохих условий содержания они рано уходят из жизни.

Есть и другие подобные тюрьмы — фермы в штате Луизиана. Всего 16 % заключенных в этом штате приговариваются к сельскохозяйственным работам. В соседних штатах — Техасе и Арканзасе — доля таких заключенных равна соответственно 17 и 40 %.

Вторая форма «тюремного рабства» — частные тюрьмы — появилась в США в 1980–е годы при президенте Р. Рейгане, а затем приватизация государственных тюрем продолжилась при президентах Дж. Буше — старшем и Клинтоне. Первая приватизация государственной тюрьмы в штате Теннеси произошла в феврале 1983 года венчурной компанией Massey Burch Investment.

По данным уже упомянутого нами Вики Пелаэса, в США к 2008 году в 27 штатах было уже 100 частных тюрем с 62 тыс. заключенных (для сравнения: 5 частных тюрем с 2 тыс. заключенных за 10 лет до этого). Эти тюрьмы управлялись 18 частными корпорациями. Самые крупные из них — «Коррекционная корпорация Америки» («ССА») и «Уокенхат» (новое название этой фирмы — G4S); они контролировали 75 % всех заключенных частных тюрем. Акции «ССА» с 1986 года стали торговаться на Нью — Йоркской фондовой бирже. В 2009 году ее капитализация оценивалась в 2,26 млрд. долларов.