Игорь Прокопенко - Прощай, немытая Европа

Но это еще не все. Именно в Париже, а точнее под Парижем, расположен самый огромный могильник в мире. Это катакомбы, сюда еще в XVIII веке, чтобы освободить переполненные парижские кладбища, власти города перенесли многочисленные человеческие останки. Тысячи черепов сегодня лежат в буквальном смысле друг на друге. Среди них покоятся кости и деятелей Французской революции – Дантона, Марата и Робеспьера, и знаменитых министров Людовика XIV, известных по мушкетерским романам Дюма, Фуке и Кольбера. Однако самое поразительное – то, что все эти останки не просто выставляются напоказ публике: с 1814 года просвещенные французы хранят среди мертвых тел вино, выращивают шампиньоны и даже устраивают закусочные.

Портрет Людовика XIV

О своеобразном отношении к мертвым в Европе говорит и другой интересный факт. Аккуратно и ухоженно выглядит среднестатистическое европейское кладбище. Мало кто в нашей стране знает, что по европейским законам, если не платить за место на кладбище для своего умершего родственника раз в пять лет, тело попросту эксгумируют и в лучшем случае кремируют, а в худшем просто увезут на свалку.

Аккуратно и ухоженно выглядят не только европейские кладбища, но и улочки старинных городков. Знаменитые своим дизайном немецкие домики называются «фахтверхи» – в дословном переводе «домик-клетка». В 1990-е годы многие новые русские решили перенять дизайн этих пряничных домиков и построить их для себя на родине. Однако мало кто из них догадывался, что стены этих игрушечных построек сделаны отнюдь не из пряника, не из дерева или кирпича, а… из окаменевшего коровьего помета. Просто для экономии.

Знаменитые на весь мир европейские рыцарские замки с их пристройками в виде башенок – это вовсе не бойницы для лучников, как может показаться на первый взгляд. Эти окошки служили туалетом для благородных феодалов – владельцев замка. А вот для простых горожан в средневековой Европе туалетом служило простое окно. Об этом мало кто знает, но известные нам по фильмам широкополые мушкетерские шляпы вошли в моду именно из-за таких нехитрых туалетов: случайные прохожие предпочитали, чтобы содержимое ночных горшков попадало им не на волосы, а хотя бы на поля шляпы.

Самое поразительное, что в Париже XVII века не существовало канализации. Все отходы стекали в простой ров. Именно на его месте в итоге появилась речка Мердерон, от французского слова «merde» – дерьмо. И это при том, что в варварской Московии в те времена по указанию Бориса Годунова уже появился первый водопровод.

Шуточную карту мира недавно выпустили в Соединенных Штатах. На ней Британия обозначена как «51-й штат США», Китай – как «Фабрика Майкрософт», а Россия… как территория «русской мафии». Каждый европеец и американец уверен: Россия – страна бандитизма, организованной преступности и коррупции. Чуть ли не в каждом западном боевике главный гангстер – обязательно русский.

При том что родина гангстеров – американский Чикаго, а понятие «мафия» появилось в Италии.

Аль Капоне, король преступного мира Чикаго 30-х годов, сумел подмять под себя всех политиков и чиновников города. За четырнадцать лет его правления на улицах Чикаго было расстреляно 700 человек. Вот самые знаменитые мафиози, выходцы из Италии: Лаки Лучано и Вито Дженовезе – именно они стали прототипами для героев знаменитого сериала «Спрут» и книги Марио Пьюзо «Крестный отец». Однако сегодня само слово «мафия» на Западе почему-то ассоциируется исключительно с нашей страной. Так, в одном из популярных шоу ведущий шутит: если вас хотят ограбить на улице, чтобы отпугнуть бандитов, достаточно подделать русский акцент.

В том, что Россия чуть ли не самая опасная страна после Йемена, уверен едва ли не каждый европеец и американец. Ведь по нашим улицам вместе с медведями якобы бродят убийцы и маньяки. Такое мнение неудивительно, ведь на Западе так часто выпускаются фильмы о российской преступности. К примеру, о самом страшном маньяке в истории нашей страны Андрее Чикатило американцы сняли несколько документальных и даже пару художественных фильмов. Один из них – «Номер 44» – вышел в мировой прокат…

При этом о десятках собственных маньяков, не уступающих Чикатило ни в жестокости, ни в масштабах, на Западе почему-то забывают: жестокий серийный убийца Джон Хейг по прозвищу Лондонский Вампир, растворявший своих жертв в серной кислоте; маньяк Джон Гейси, изнасиловавший, убивший и похоронивший под своим домом десятки юношей-подростков; некрофил Тед Банди, задушивший около ста женщин, и многие-многие другие…

О российской жестокости на Западе слагаются легенды. Однако мало кто знает, что первые полторы тысячи лет в истории Руси не существовало смертной казни. Она появилась только в XV веке, когда у нашей страны возникли контакты с просвещенным Западом.

И даже после этого казнили на Руси только за убийство, а царский указ от 1653 года разрешал применять смертную казнь только для рецидивистов. Зато по Уголовному кодексу Великобритании на виселице можно было оказаться, к примеру, за похищение растений из чужого сада, оскорбление члена королевской семьи (даже если вы не знали, что человек, которому вы наступили на ногу, – двадцатиюродный родственник короля), повреждение чужого коровника или за блуд с женой священника.

Кстати, виновными в колдовстве просвещенные европейцы признавали исключительно субтильных женщин весом до пятидесяти килограммов. Почему? Оказалось, все просто: ведьма должна летать на метле, а максимальный подъемный вес для метлы как летательного агрегата, согласно опыту многоумных инквизиторов, не превышал пятьдесят килограммов.

Однако, несмотря на все это, европейцы всегда считали себя куда более культурным народом, чем все остальные. Ведь европейские страны якобы всегда были образцом порядка и законности, а их монархи считались самыми просвещенными и гуманными.

Аллегорический портрет Елизаветы I

Социологи провели исследование и постарались выяснить, кого из русских правителей, кроме нынешнего президента, знают европейцы. Чаще всего звучало имя Ивана Грозного, которого в Европе и США знают как маньяка и тирана. Однако на цивилизованном Западе никому и в голову не приходит записать в тираны, к примеру, Генриха VIII, который своих жен в отличие от Ивана Грозного предпочитал отправлять не в монастырь, а на плаху, или Елизавету Английскую, которая казнила 89 тысяч своих подданных. А об образце европейской законности говорит хотя бы тот факт, что во Франции XVI века убийство неверной супруги не считалось преступлением.

Самое поразительное – это изощренные пытки, которые применялись против заключенных в Европе. Во Франции, Британии и немецких княжествах существовало двадцать способов казни и более сорока различных пыток.

Их орудия и сегодня хранятся в европейских музеях: классическая дыба для отрубания рук; крюк, на котором заключенных подвешивали за ребра; так называемые качели для постепенного сожжения (преступника подвешивали над костром и раскачивали из стороны в сторону – таким образом он медленно поджаривался на огне).

Удивительно, что, по статистике, именно вот такие музеи ужасов с орудиями пыток Средневековья, заспиртованными органами, препарированными черепами и мумифицированными головами у европейцев пользуются куда большей популярностью, чем картинные галереи. И именно эти люди, наслаждающиеся картинами пыток, называют жестокой нашу страну, в которой таких музеев не было и нет.

Современные британцы считают, что о том, что русские – это дикий азиатский народ, а Россия – страна рабов в отличие от свободной Британии, говорит простой факт: в России существовало крепостное право. В Англии крепостного права действительно не было, но именно англичане первыми основали компании, занимающиеся торговлей рабами.

В 1800 году доходы англичан от работорговли превысили сто тысяч фунтов стерлингов. Это при том, что в те времена на тридцать фунтов могла жить семья среднего достатка в течение целого года.

Цинично делать деньги на человеческом несчастье – изобретение истинно англосаксонское. Сегодня даже в Британии об этом мало кто помнит, но на заре фотографии начинающим фотографам из Англии пришла в голову «блестящая» мысль заработать на горе тех, кто потерял дорогого человека. В похоронных бюро тут же появилась новая услуга: фотоателье совместно с бюро предлагали тем, у кого умер родственник, при жизни ни разу не запечатленный на фото, сделать с ним посмертный портрет на вечную память… Сотрудники похоронной конторы наряжали и гримировали покойника, вкалывая ему в глазные яблоки глицерин для живого блеска во взоре, а фотохудожник придавал трупу позу живого человека. Это может показаться невероятным, но такой дикий бизнес пользовался в Европе и США спросом вплоть до 20-х годов XX века и сошел на нет, лишь когда фотография перестала быть редкостью.