Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6422 ( № 28 2013)

Вопиющий, с моей точки зрения, пример – снос служебных флигелей Ново-Екатерининской усадьбы на Страстном бульваре, 15. Там планируется построить новое здание для Мосгордумы. И это при том, что правительством Москвы ещё в 2010 году утверждены регламенты охранной зоны, которые исключают снос и новое строительство на этой территории. Если сама городская власть ради собственных административных нужд подаёт пример вандализма и несоблюдения собственных нормативных актов – чего же она может требовать от инвесторов, девелоперов, арендаторов памятников?

Всемирно известный дом архитектора Мельникова (Кривоарбатский переулок, 10) пошёл трещинами, окружён строительными котлованами, продолжается стройка на месте снесённого в прошлом году дома Мельгунова (Арбат, 41).

И это далеко не полный список разрушений новейшего времени. Венчает эту скорбную летопись дом Волконских на Воздвиженке. О реконструкции которого представители городских властей говорят, что поделать ничего уже нельзя, но не говорят, что все документы, её разрешающие, выданы уже при Собянине. Я не понимаю такой «политики». Власть должна защищать историческое наследие вверенного ей города от посягательств – и уметь признавать собственные ошибки.

– А что власть могла бы сделать, чтобы остановить таяние исторических артефактов?

– Мы не можем и не собираемся никого заставлять любить Москву. Но как минимум хотим добиться неукоснительного исполнения законодательства в области исторического и культурного наследия. Я понимаю, что Сергею Собянину досталось непростое градостроительное наследство, десятки прежних решений, инвестконтрактов и т.п. Да, компромиссные решения во многих случаях неизбежны, но компромиссы должны отыскиваться в поле закона, а не за его пределами. Утраты исторического наследия безвозвратны. К исторической Москве – к территории города, которая занимает всего 5–6% современного мегаполиса, – надо относиться как можно более гуманно, чтобы не растерять нашу историческую идентичность. И мне кажется, что мэрия и Мосгорнаследие должны сознательно и полноценно опираться в этом деле на экспертные и общественные силы. Сохранение культурного наследия – это, наверное, единственная сфера городской жизни, в которой у властей может быть столько бескорыстных и иск­ренних помощников, готовых работать на благо города. Недальновидно эти силы отталкивать, не замечать, фактически вытеснять в оппозицию. С ними надо вести диалог, сотрудничать, обсуждать проекты, планы, решения. Надеюсь, мы с вами доживём до таких времён.

– Как бы вы сформулировали наказ кандидатам в мэры?

– Хотелось бы увидеть в их предвыборных программах системные положения, касающиеся сбережения и возрождения культурного и исторического наследия столицы России.

Беседовала Ольга МОТОРИНА

П.Г. Антокольский, М.В. Исаковский, В.Д. Бонч-Бруевич, А.И. Безыменский, С.И. Аралов в Литературном музее. 1939 г.

Сегодня исполняется 140 лет со дня рождения известного государственного и общественного деятеля нашей страны, издателя, литератора, историка и этнографа Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича. Его усилиями Литературный музей уже в первые годы работы собрал богатейшие фонды, стал крупнейшим в стране хранилищем ценнейших и уникальных материалов, связанных с жизнью и творчеством русских писателей, составивших славу России. 

Потомственный дворянин, он с юношеских лет примкнул к революционному рабочему движению, на этом пути были эмиграция, аресты и тюрьмы. После победы Октября вошёл в состав первого Советского правительства в должности управляющего делами Совета народных комиссаров. И вот что замечательно: параллельно с этой напряжённой политической деятельностью, а часто и переплетаясь с ней, всю жизнь, также начиная с молодости, Бонч-Бруевич служил литературе. Ещё в 1894 году он составляет сборники избранных произведений русской поэзии, особо выделяя её некрасовское вольнолюбивое направление, и переиздаёт их много раз. А годы спустя становится членом государственных редакционных комитетов по изданию полных собраний сочинений А.С. Пушкина (в 20 томах) и Л.Н. Толстого (в 90 томах), которые и поныне остаются непревзойдёнными по объёму и научному уровню.

Влюблённый в литературу, фанатичный архивист, Бонч-Бруевич в 1919 г., в разгар Гражданской войны и разрухи, пишет массовую брошюру "Сохраняйте архивы!" - взволнованный призыв к тому, чтобы во время ломки старого мира, разгрома помещичьих усадеб не утерять материалы, бесценные для русской культуры. В это же время в качестве управделами Совнаркома он подписывает охранную грамоту на усадьбу Ясная Поляна.

А в 30-е годы одним из главных дел его жизни становится создание Государственного литературного музея в Москве. Понимая, что многие ценные архивы отечественной культуры и литературы могут безвозвратно пропасть для России, Бонч-Бруевич налаживает поиск материалов в разных странах, привлекая к этой работе советские посольства. Он организует настоящую охоту за архивными документами, ему помогают послы Советского Союза, многие из которых были его давними товарищами: В.А. Антонов-Овсеенко, А.Я. Аросев, Ф.Ф. Раскольников и др. Он и сам ведёт настойчивую переписку с наследниками писателей: публикуемое нами письмо внучки И.С. Тургенева – яркое тому подтверждение.

Усилиями В.Д. Бонч-Бруевича Литературный музей уже в первые годы работы собрал богатейшие фонды, стал крупнейшим в стране хранилищем ценнейших и уникальных материалов, связанных с жизнью и творчеством русских писателей, составивших славу России. Публикуемое письмо М.М. Пришвина отражает отношение современников к личности и деятельности Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича.

В сентябре этого года в Гослитмузее пройдёт выставка, посвящённая его создателю и первому директору.

Письмо М. Горького

Дорогой Владимир Дмитриевич,

часть моего архива находится в Ленинградской госбиблиотеке, часть – в Пушкинском доме, есть что-то и в Ленинской библиотеке Москвы. Кажется, и Нижегородский Лит. Музей собрал что-то. Затем, вероятно, есть что-нибудь в Финляндии, в Мустомяках, знает об этом подробно и может достать Николай Евгеньевич Буренин, Ленинград, Рузовская, 3.

То, что находится у меня, я считаю преждевременным сдавать куда-либо. Я очень много писал и пишу разным лицам, эти письма, вероятно, можно бы собрать, напечатав в провинциальных газетах просьбу о присылке писем Вам для Центр. музея.

Искренне поздравляю Вас с приобретением архива Лескова и Бартеневского собрания писем, это – богатая добыча!

Крепко жму руку А. Пешков

30.ХI.33

(Это письмо является ответом на просьбу В.Д. Бонч-Бруевича сообщить о местонахождении горьковских документов, так как Литмузей собирал не только оригиналы, но и фотокопии тех материалов, которые находились в других хранилищах.)

1 ноября 1933 г.

Тов. Довгалевскому. Париж*.

Дорогой товарищ,

экстренно пишу Вам это письмо по чрезвычайно важному делу, касающемуся нашего Центрального музея художественной литературы, критики и публицистики, к которому Вы, вероятно, пламенно присоединитесь. Можете себе представить, какое нам привалило счастье: знаменитая тетрадка Пушкина с его автографами, которую он когда-то проиграл в карты Всеволожскому и которая совершенно исчезла с горизонта и считалась утерянной, вдруг нашлась в Сербии у одного чиновника министерства внутренних дел, который когда-то её приобрёл.

В Белграде живёт известный литератор Максимович, Иован Максимович, великолепно знающий русскую литературу и считающий себя по полному праву другом всех наших культурных начинаний и учреждений. Он немедленно сообщил нам об этом и прислал фотоснимки 10 страниц с этой рукописи, которые были подвергнуты самому тщательному анализу самых выдающихся пушкинистов, которые единогласно признали, что это именно и есть та знаменитая тетрадка Пушкина[?]

Владелец этой рукописи чиновник Обредович согласился её продать за 1500 долларов. Мы давали меньше, но… иностранцы заинтересовались этой рукописью и повысили ему цену до этой суммы.

…Теперь возникает вопрос о немедленной выплате этих денег и получении этой рукописи… Совсем недавно Наркомпрос для нашего музея на Ваш счёт в полпредство в Париже перевёл 800 рублей золотом… Кроме того, у меня здесь имеется почти такая же сумма на нашем счету, которую я постараюсь перевести как можно скорее к Вам. …Имеются небольшие суммы денег в различных других полпредствах за границей, которые я сейчас же попрошу переслать Вам.