Алексей Исаев - АнтиМЕДИНСКИЙ. Псевдоистория Второй Мировой. Новые мифы Кремля

Большие потери — это сколько? Об этом Мединский скромно помалкивает, как и о количестве советских войск, участвовавших в сражении. А их там было целых 11 дивизий, включая танковые соединения 6-го и 11-го механизированных корпусов. Имея около 1,3 тыс. танков, в том числе 482 КВ и Т-34, мощнейшая советская группировка не смогла разгромить чисто пехотные части противника и в ночь с 25 на 26 июня была выведена из боя, потеряв треть бронетехники. Тогда же командующий группой армий «Центр» фон Бок с удовлетворением отметил в своем дневнике, что 30-й армейский корпус вермахта, выдержавший главный удар советских танков, находится во вполне удовлетворительном состоянии.

На 22 июня 1941 года германская армия значительно обгоняла нашу в темпах развертывания, превосходила в боевом опыте, имела более рациональную организационную структуру и была значительно лучше оснащена транспортом и средствами связи. Именно эти факторы прежде всего и обусловили успехи противника летом 1941 года, но Мединскому вслед за мастодонтами советской истории их мало, и он срочно догружает список мифическим 4—5-кратным превосходством в технике.

В главах, где идет речь о гражданах СССР, воевавших на стороне рейха, Мединский продолжает мухлевать, но в противоположную сторону. Основной прием тот же самый — сравнивать несравнимое. Добросовестный исследователь, желая выяснить, сколько советских людей воевало на стороне Гитлера и сколько против, возьмет общее количество мобилизованных в Красную Армию и войска НКВД (34,5 млн). Сравнит его с количеством лиц, служивших в вооруженных формированиях Германии, Румынии и Финляндии, а также поддерживавших их в прифронтовом тылу северокавказских боевиков (1,3 млн). Укажет, что к 34,5 миллиона нужно добавить еще многие сотни тысяч ополченцев, партизан и подпольщиков, которые пошли в бой, не являясь бойцами регулярной армии, и погибли либо были демобилизованы, так и не будучи в нее зачисленными. Не забудет, что десятки тысяч человек успели послужить на обеих сторонах. Особо отметит еще несколько сотен тысяч украинских националистов, воевавших в основном против Красной Армии, советских и польских партизан, однако имевших и некоторое количество боев с немцами, а сверх того — жестоко истреблявших друг друга.

Проанализировав имеющуюся информацию, добросовестный исследователь сделает вывод, что военный коллаборационизм в СССР был значителен в абсолютных цифрах, но невелик в цифрах относительных. На каждого служившего Гитлеру приходится без малого 30 красноармейцев, ополченцев и партизан. Куда больше, чем, скажем, во Франции, где через вооруженные силы, воевавшие с Третьим рейхом, включая партизан и подпольщиков, прошло порядка 6 млн человек, а в армиях Гитлера и его вассала — главы марионеточного режима на юге страны маршала Филиппа Петэна — служили не менее 800 тыс. французов и жителей французских колоний.

В других европейских странах это соотношение не то что не лучше, а порой и хуже, чем у Франции, а потому Советскому Союзу, и особенно России, давшей лишь чуть более трети всех гитлеровских пособников с территории СССР, стыдиться количества своих предателей не стоит. Однако Мединский вслед за демшизой, кажется, в глубине души считает, что столь массового сотрудничества с врагом в просвещенной Европе не было. И поэтому он и тут традиционно мошенничает. Перечисляя коллаборационистские формирования, профессор режет их количество не хуже, чем моэль (специалист по обрезанию у иудеев) крайнюю плоть.

«Русская освободительная армия» (РОА) генерала Власова — 50 тыс. «Русская освободительная народная армия» (РОНА) Каминского — 20 тыс. Полицаи — на круг — 60— 70 тыс. Казачьи войска — 70 тыс... Плюс «восточные» национальные батальоны» — 80 тыс...» (Епифанов А.Е. Ответственность за военные преступления, совершенные на территории СССР в годы Великой Отечественной войны. Волгоград, 2005) (с. 296).

«Были еще «специальные подразделения вермахта» — 400—500 тыс. (с. 297)... Сначала эти вспомогательные подразделения вермахта немцы презрительно называли «наши Иваны». Потом закрепилось нейтральное «хи-ви» — Hilfswillige, Hiwis, «желающие помогать». В каждой пехотной дивизии вермахта для «добровольных помощников» предусматривались должности в службе снабжения. Сапожники, портные, шорники, вторые повара могли быть русскими. Также из русских военнопленных формировалась саперная рота» (с. 303).

Легким нажатием на клавишу Мединский исключает из списков гитлеровских пособников солдат 14-й украинской дивизии СС «Галинина», 15-й и 19-й латышских дивизий СС, 20-й эстонской дивизии СС, прибалтийских, украинских, молдавских и белорусских полицаев, а заодно существенно занижает численность «хиви», через подразделения которых на самом деле прошло около 700 тысяч человек.

Таким образом, количество коллаборационистов уменьшается почти вдвое, но на этом ретивый депутат не останавливается.

«Очень мало наших воевало за немцев. 50 тыс. власовцев — если мы еще в это поверим, если они действительно существовали, а не являли собой виртуальную армию навроде солдат из «Звездных войн», — это ничто по сравнению с 34,5 млн советских солдат, прошедших войну» (с. 301).

«Звездные войны» киновед Мединский, видимо, не смотрел и потому не знает, что тамошние солдатики совсем не виртуальные, а очень даже реальные — только выращенные методом клонирования. В остальном традиционное жульничество: берется одно из прогитлеровских формирований и сравнивается со всей Красной Армией, которая была набрана со всего Советского Союза, включая Прибалтику и Украину, а потому должна сравниваться со всеми коллаборационистами СССР, включая и «хиви». Ведь среди 34,5 млн красноармейцев были не только пехотинцы, танкисты и летчики, но и миллионы тыловиков.

Народный избранник это игнорирует и предлагает сравнить 20 тыс. каминцев и 70 тыс. эсэсовских казаков с миллионом партизан. Почему именно их? А потому что, согласно профессорскому мнению, РОНА и гитлеровские казаки использовались исключительно как каратели. «Казачьи части немцы не решались допускать до фронта» (с. 301), а «боевых русских частей в немецкой армии вообще не существовало. Если под боевыми понимать те части, что сражаются на фронте против регулярной Советской армии» (с. 302).

Мединский традиционно врет и противоречит сам себе. Открыв стр. 340, мы тут же увидим упоминание про «первое (!) боевое столкновение собственно русских частей РОА с Красной Армией», имевшее место 13 апреля 1945 года в районе Эрленгофа. На самом деле отряд охранников Власова и курсантов офицерской школы РОА участвовал в боях под Шведтом с 9 февраля, а другие русские части попали на фронт куда раньше.

Воинство Каминского принимало участие в боях не только с партизанами, но и с Красной Армией, отметившись, в частности, в боях за Севск, который в марте — августе 1943 года трижды переходил из рук в руки. «Следует добавить, что совместно с частями 2-го (кавалерийского. — ЮЛ.) корпуса наступали танки 53-й и 59-й бригад, разбив в щебень здание на площади Революции, где оборонялись последние солдаты 4-го полка РОНА. Кроме того, «каминцы» успели уничтожить находящихся в севской тюрьме советских патриотов. Очаговое сопротивление продолжалось в течение еще нескольких дней... 19 марта немецкие и венгерские части совместно с подразделениями РОНА проникли в город... 3-й и 5-й стрелковые полки РОНА, усиленные вспомогательной полицией, в июле 1943 г. в районе Дмитровск-Орловского отражали атаки частей Красной Армии. Потери в бригаде Каминского значительно возросли» (Д. Жуков, И. Ковтун. «29-я гренадерская дивизия СС «Каминский». М.: «Вече», 2009).

Та же история и с гитлеровско-казачьими частями. По информации авторов наиболее подробного исследования истории коллаборационистских формирований, уже в 1942 году «казачий конный полк «Фон Юнгшулъц», оказавшись на фронте одновременно с полком «Платов», оперировал на левом фланге 1-й германской танковой армии, принимая самое активное участие в боях против советской кавалерии, изрядно досаждавшей немецким войскам севернее реки Терек» (С. Дробязко, О. Романько, К. Семенов. «Иностранные формирования Третьего рейха». М.: ACT, 2011).

Гитлеровские казаки продолжали действовать на фронте и в следующем году, когда в ходе отступления с Северного Кавказа большая часть воевавших там казачьих полков была разгромлена, а некоторые уничтожены. Так, от 1-го Донского казачьего полка в бою под Матвеевым курганом в районе Новочеркасска из 500 человек осталось лишь 60.

Последнее же крупное столкновение чубатых хлопцев фюрера с Красной Армией было отмечено 26 декабря 1944 года в Югославии в районе городка Питомач. Три полка 1-й казачьей кавалерийской дивизии СС при поддержке двух хорватских полков отбросили за реку Драву четыре батальона 233-й советской стрелковой дивизии, но с вводом в бой других ее подразделений дивизии дальнейшие атаки была отбиты.