Николай Мормуль - Катастрофы под водой

Достаточно сказать, что даже выводы комиссии, «корректировавшей» послевоенную официальную статистику, в печати опубликованы не были. Нет у нас по сей день и справочника корабельного состава и потерь Германии, что вызывает немалое удивление у зарубежных историков и специалистов. Самое вредное в нашем лукавом умолчании заключается вовсе не в том, что мы не знаем правды о своем прошлом. На этих мифах почти полвека строятся все учебные программы военно-морских учебных заведений страны. А значит, мы по-прежнему не сделали тех выводов, которые помогли бы нам что-то существенно изменить в своем настоящем.

Общественность должна знать правду, какой бы «невкусной» она ни была. Именно с этим убеждением и писал я книгу, которую держите вы в руках. Моему поколению военных моряков выпал удел принять участие в беспримерной по своим масштабам гонке вооружений. Эпоха «холодной войны» прошла для нас под знаком ожесточенного стремления СССР к паритету в области стратегических вооружений. Разумеется, штурмовщина, царившая тогда в военном кораблестроении США и СССР, не могла не сказаться на качестве «продукции» — надежности кораблей как у нас, так и у наших идеологических противников.

С 1964 по 1970 год я был заместителем командира 339 отдельной бригады подводных лодок в г. Северодвинске. В нашу задачу входила отработка экипажей и проведение испытаний вновь построенных подводных лодок. Эти годы службы остались в моей памяти, как время непреходящей тревоги, изматывающего ожидания очередного чрезвычайного происшествия. Конечно, в СССР уже были созданы десятки атомных субмарин, как торпедных, так и ракетных. В 1967 году вступили в строй головные подводные лодки второго поколения, многоцелевые и стратегические. Мы стремительно приближались к паритету с вероятным противником. Однако высокая аварийность держала специалистов-подводников в постоянном напряжении. Частые возгорания электрооборудования, течь парогенераторов и многие другие аварии, связанные с проектно-конструктивными и технологическими недоработками кораблей, отнюдь не отменяли для военных моряков необходимость нести боевое патрулирование. Прослужив на подводных лодках несколько десятилетий, я не раз имел возможность убедиться, что гибнут лодки, увы, не только во время войн и не только от боевых повреждений. С морем шутки плохи, любые промахи чреваты человеческими жертвами и потерей дорогостоящей техники. Настораживающим потрясением для меня и моих сослуживцев в 1963 году явилась гибель американской субмарины «Трешер»... А после этой, первой катастрофы атомного корабля последовало и великое множество прочих катастроф и аварий. На протяжении тридцати пяти лет собирал я информацию обо всех трагедиях, случившихся у нас, на советском подводном флоте, и за рубежом. Самым обширным источником информации явился, разумеется, личный опыт, поскольку служить мне довелось и в качестве главного корабельного инженера в различных соединениях и объединениях подводных лодок, и на должности начальника Технического управления Северного флота. Неоценимую услугу мне оказали (и продолжают оказывать!) мои бывшие коллеги по флоту, командиры и инженер-механики подлодок. Они всегда охотно и щедро, не жалея времени и сил, делились со мной собственными наблюдениями и воспоминаниями. Спасибо им за это, моим боевым друзьям и соратникам! Мое поколение проторило многие пути, добиваясь повышения надежности субмарин. И хотя они все еще по старинке именуются «лодками», едва ли сегодня это понятие соответствует истине. Современная подлодка вдвое длиннее футбольного поля, выше десятиэтажного дома, а ее вес составляет более 30 тысяч тонн. Общая мощность ядерной установки достигает полумиллиона киловатт-часов, а две турбины, в которые «впряжены» 90 тысяч лошадей, несут под водой это гигантское сооружение со скоростью 30 узлов (55,6 километров в час).

Есть среди подлодок и скоростные, способные проходить до 80 километров в час, и глубоководные. Могут они погружаться и неограниченно плавать на глубине в несколько сот метров, всплывать во льдах, проникать в любую точку мирового океана...

Подводные лодки буквально напичканы современной электронной аппаратурой, обеспечивающей жизнедеятельность экипажа, управление и использование энергетики и вооружения. Но, пожалуй, самая зловещая способность субмарин - это в течение часа доставить свои 20 баллистических межконтинентальных ракет (а в каждой из них по 10 разделяющихся боеголовок!) в любую точку планеты. Кроме того, подлодки вооружены торпедами и торпедоракетами. И, будучи в состоянии поражать цели на дистанции 9-12 тысяч километров, подлодки в считанные минуты могут уничтожить жизнь на земле.

И все же... Какие бы совершенные технологии, какие бы современнейшие достижения научной мысли не использовали военные кораблестроители, противоречие между сложностью техники и ее надежностью сохраняется и по сей день. А потому задача - как предотвратить аварии и катастрофы субмарин, останется приоритетной и для поколений последующих. Главное, чтоб решая ее, мы честно говорили обо всех своих неудачах и просчетах.

Соединенные Штаты Америки с давних пор стремились к экономическому мировому господству, а после окончания второй мировой войны — и к политическому. Единственной реальной силой, способной сдерживать эти устремления, долгие годы оставался Советский Союз. Конфликт двух сверхдержав, разумеется, в немалой степени подогревался также идеологическими расхождениями.

По существу, «холодная война» между союзниками антигитлеровской коалиции началась еще в период боевых действий против фашистской Германии. Об этой, подспудно протекающей, пока еще никем не объявленной войне свидетельствовало многое: и постоянно отодвигаемые нашими союзниками сроки открытия второго фронта, и усиленная борьба научных, конструкторских идей в сфере военной техники и вооружения. Особенно тех идей, которые позволяли использовать в милитаристских целях атом.

После разгрома Германии и Японии противостояние США и СССР стало более ощутимым. Во время Потсдамской конференции Гарри Трумэн торжественно сообщает Сталину об успешно проведенном американцами испытании сверхоружия XX века -атомной бомбы. Президент США полагает, что с этого момента союзники могут диктовать свои условия сталинской военной машине. Ему ведь известно, что Иосиф Сталин собирается оставить себе всю захваченную Восточную Европу и Балканы — никаких обещанных «процентов влияния»! Лишь единый и могучий лагерь социализма, противостоящий Западу... Но теперь, когда Америка первая обзавелась атомной бомбой, на встрече в Потсдаме от СССР ожидают куда большей уступчивости.

Однако Сталин удивительно равнодушно отнесся к сообщению Трумэна. Дело в том, что «вождь всех времен и народов» обстоятельнейшим образом информирован об этой, ведущейся в Штатах разработке. За «бэби», как любовно называли американцы свою атомную бомбу, Советский Союз давно уже вел довольно результативную слежку.

Руководство этой операцией было поручено Лаврентию Берия. Интересно, что в качестве шпионов СССР зачастую использовал не платных агентов, а идеологических соратников из последнего, распущенного в 1943 году Коминтерна. Известный писатель-историк Эдвард Радзинский в своей книге «Сталин» рассказывает о принципах, которых придерживалась советская «верхушка» в вопросах вербовки и шпионажа. О них, этих принципах, поведал писателю весьма авторитетный свидетель: Василий Ситников, генерал бериевской разведки:

«Как-то я встретил его на улице, - пишет Радзинский. - Он нес старый журнал „Иностранная литература“. Здесь, сказал Ситников, напечатана документальная пьеса „Дело Опенгеймера“. Мы разговорились...»

Нет, вовсе не личностью Опенгеймера заинтересовала старого генерала пьеса. Привлек прежде всего образ бывшего «шефа» - Берии. Ситников стал рассуждать, насколько убедительным получился сценический Лаврентий Павлович и незаметно для себя втянулся в воспоминания. Они оказались весьма откровенными... Например, Берия часто повторял слова Сталина: «Нет такого буржуазного деятеля, которого нельзя подкупить. Для большинства это - деньги. Если деятель остался неподкупен, значит вы просто пожадничали. Но и там, где не пройдут деньги, пройдет женщина. А где не пройдет женщина, там пройдет Маркс».

— Лучшие люди на нас работали из-за идей!.. Если бы написать все, что я об этом знаю! — говорил генерал. — Думаю, напишу...

Однако написать свои мемуары Ситникову так и не довелось: он умер вскоре после разговора с Радзинским. Наверное, все тайны, канувшие в Лету вместе с современниками сталинской эпохи, мы сможем теперь узнать лишь тогда, когда с «Особых папок товарища Берии» будет снят гриф совершенной секретности. В этих папках, хранящихся ныне в Центральном архиве Октябрьской революции, и собраны материалы о создании советского атомного «аргумента».