Журнал Русская жизнь - Человек с рублем (ноябрь 2008)

С другой стороны… Я примерно представляю себе, что такое город Осинники. Бывал я в тех краях, в Прокопьевске и Киселевске. Это там же, рядом, в Кузбассе, недалеко от Новокузнецка. Депрессивные шахтерские города. Работы, кроме как на шахте, для молодежи практически нет. Зарплаты копеечные, труд адский. Условия жизни чудовищные - многие семьи живут в страшного вида бараках, в покосившихся домиках частного сектора. Полное отсутствие каких-либо перспектив. Родился в шахтерской семье, горбатился на шахте, много пил, подорвал здоровье, рано умер - стандартная биография. Молодежи предлагается небогатый ассортимент развлечений - пьянство, героин, криминал. Для многих эти занятия становятся не только досугом, но и работой. Наш герой выбрал для себя криминал. Он, конечно, негодяй и вряд ли заслуживает снисхождения, но нелепое советское словосочетание «заела среда» в данном случае не кажется совсем уж неуместным.

В поселке Пильна (Нижегородская область) 9 ноября 45-летний местный житель покончил с собой, так как опасался того, что его могут сократить на работе.

Мужчина работал водителем на местном предприятии и, по словам родственников, в последнее время часто выпивал и опасался сокращения.

В минувшее воскресенье утром он вышел на балкон своей квартиры и выстрелил себе в область сердца из охотничьего ружья. От полученного ранения он скончался.

Честно говоря, не могу я поверить, что этот человек застрелился из-за возможного увольнения. Думается, это просто родственники наговорили. Вероятно, мужика просто подкосила алкогольная депрессия. Такие утренние самоубийства - не редкость, увы. Человек просыпается, выпив накануне, он уже много дней подряд пьет, похмелье, все болит, голова трещит, но это-то ладно, поболит и перестанет, но самый ужас в том, что человек понимает: у него нет выбора, сейчас он опять пойдет за водкой, напьется, будут какие-то приключения, хождения туда-сюда, драки, ругань и скандалы, потом страшный черный беспокойный сон, проснется вечером, опять напьется, уснет, проснется утром в еще худшем состоянии… Да еще и уволить грозятся (как дополнительная, доканывающая мысль)… И человек воскресным солнечным, возможно, утром выходит на балкон с охотничьим ружьем.

Потому что если допустить мысль, что он покончил с собой именно из-за сокращения штатов, причем предполагаемого, - это уже, знаете, вообще, это значит, что мир наш совсем куда-то непонятно куда закатился, это уже ни в какие ворота не лезет, товарищи, нет, не могу в это поверить.

Кемеровский областной суд назначил жителю Междуреченска Алексею Гилеву 15 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима за убийство беременной жены. Из материалов уголовного дела по пункту «г» части 2 статьи 105 УК РФ следует, что 2 июля 2007 года Гилев вернулся с работы вечером и вместе со своей женой, а также ее подругой распивал на улице спиртные напитки. Примерно в первом часу ночи подруга уехала домой, а семейная пара решила еще погулять. У подъезда жилого дома между ними произошла ссора.

Удалось установить, что причиной семейного конфликта стал разговор о будущих отношениях и ребенке. Муж и жена спорили, оставить малыша (срок беременности 17 недель) или сделать аборт. В какой-то момент мужчина схватил беременную женщину за шею и сдавил. Руки он ослабил, только когда лицо жены посинело и она упала на землю. Когда мужчина понял, что потерпевшая умерла, перенес тело к трансформаторной будке, а сам ушел домой. О преступлении мужчина рассказал своим родителям, а затем позвонил в милицию.

Согласно заключению эксперта, у обвиняемого обнаружены признаки эмоционального неустойчивого расстройства личности, но в момент совершения преступления он не находился в состоянии физиологического аффекта, осознавал общественную опасность и фактический характер своих действий. В принудительных мерах медицинского характера не нуждается.

На предварительном следствии свою вину обвиняемый признал частично. Мужчина утверждал, что живота у жены видно не было, и он решил, что она сделала аборт, поэтому и разозлился. В ходе судебного разбирательства удалось установить, что Гилев достоверно знал о беременности своей жены, у женщины были визуальные признаки беременности. В ходе проведения экспертизы выяснилось, что срок беременности у потерпевшей составлял четыре-пять месяцев.

Ужас от прочтения криминальных новостей бывает разный (я сейчас имею в виду новости категории «ужас-ужас-ужас»; есть и другие категории - преступления нелепые, смешные, странные, жалкие и так далее). Бывает ужас яркий, оглушительный. Когда хочется заорать. Ну вот, например, недавно в Хакасии некий пылкий юноша, будучи не совсем трезв, убил своего отца, вырезал у него сердце и поджарил его на сковородке. Съесть не успел. Прибывшим милиционерам объяснил: хотел, мол, чтобы через съеденное сердце к нему перешли сила и храбрость отца.

А от этого случая, с убийством пьяным мужем беременной жены, тоже веет ужасом, но не ярким и не оглушительным, а каким-то липким, тоскливым, серым и унылым. Жена на четвертом или даже пятом месяце, пьет до часу ночи, муж тоже пьет, подруга жены пьет - в общем, все привычно пьют. Бухают. Пьяные муж и жена спорят, оставлять ли ребенка. Интересно, кто за какой вариант ратовал? Наверное, как обычно, муж требовал аборта. А вдруг нет? Не исключено. Задушил, отнес к трансформаторной будке. Эта деталь придает истории какую-то особую унылость. Серые пятиэтажечки, детская площадка со сломанными качелями, трансформаторная будка… Край родной долготерпенья.

На суде юлил, оправдывался. Рассердился, дескать. Ранимая натура. Ну, понятно, в общем-то. Хочется жить, хочется поменьше сидеть в тюрьме. Чтобы не пятнадцать лет, а, допустим, десять. Или семь. А там, глядишь, условно-досрочное. Человек ищет, где лучше.

Наверное, если бы этот ребеночек, еще в утробе узнавший о том, что такое алкоголь, родился бы на свет, его судьба была бы примерно такой же, как судьбы его несчастных родителей, а то и еще хуже.

Дмитрий Данилов

Софья Бочарская: воспоминания о революциях

Софья Альфредовна Бочарская - дочь Ариадны Владимировны Тырковой-Вильямс, писательницы и публицистки, политической деятельницы. Урожденная Борман, Софья Альфредовна, как и ее брат Аркадий, появились на свет в родовом имении Тырковых в Новгородской губернии. Брак матери с Борманом длился семь лет, потом они расстались. Несколько лет спустя Ариадна Владимировна вышла замуж за журналиста Гарольда Вильямса, российского корреспондента одной из британских газет. Новая семья получилась сплоченной, и дети жили при матери. Правда, энергия самой матери заводила ее временами далеко: и на демонстрации, и в тюрьму, и в вынужденную эмиграцию.

Энергию и общественные (но не политические) интересы мать сумела передать и дочери. В публикуемом мемуарном интервью Софья Альфредовна рассказывает о своей работе сестрой милосердия. Бежав от Гражданской войны весной 1918-го, она вместе с матерью и отчимом возвращается через год из Европы и поступает в Белую армию, в распоряжение Деникина, но в 1920-м, после поражения, снова покидает Россию - теперь уже навсегда. С мужем Бочарским и дочерью она поселяется у матери в Лондоне и пишет по-английски книгу о годах лихолетья - «Они умели умирать».

И Софья Альфредовна, и ее брат Аркадий Альфредович были трогательно преданы своей матери, вели с нею нескончаемую переписку.

В 1965 году Софья Бочарская приняла участие в проекте радио «Свобода» и поделилась под запись своими воспоминаниями. Лишь девять минут из ее обширного рассказа пошли в эфир в 1967 г. - к 50-летию революции.

- Я родилась в старой усадьбе Новгородской губернии в 1896 году. Мать моя была видная политическая деятельница и одна из двух женщин - членов Центрального комитета Кадетской партии. Хотя, под влиянием матери, я с раннего детства должна была бы интересоваться политикой, я ею совершенно не интересовалась. Я не помню первой и второй Государственной думы и даже нашей первой эмиграции в 1904 году, когда мы были в Париже. Единственное, что для меня было важно, - это поскорее вернуться в Россию и оставить этих глупых французов в их глупом Париже.

- Вы, кажется, написали книгу об этих годах?

- Я написала книгу воспоминаний о большой войне, которая называется «Они умели умирать». По-русски она никогда не выходила, только по-английски. Хотя издатель заставил меня написать ее от первого лица, но главный герой книги - русский солдат в войну 1914-1918 годов.