Газета Завтра Газета - Газета Завтра 965 (19 2012)

В раскатах медных триумфы любви В раскатах медных триумфы любви Риккардо Мути в России: «Смерть и просветление» Марина Алексинская 09.05.2012

Не часто встретишься сегодня с событием огромного масштаба. Давно уж стало оно предметом уединенных переживаний в домах Москвы и Петербурга, где напольные часы с боем свой ход остановили лет так тридцать-сорок назад… И вдруг — случилось! 18, 19 и 21 апреля Риккардо Мути с Чикагским симфоническим оркестром дал два концерта в Москве и один в Петербурге. Да еще назвал гастроли в честь дягилевских "Русских" — "Американскими сезонами"… "Есть такая болезненная страстишка, — поговаривали в тех старинных домах, — сравнивать знаменитых людей с чем-то огромным". Теперь не знаю, как вообще говорить. 

Риккардо Мути. Что можно сказать о Риккардо Мути, если маэстро родом из Неаполя? Если консерватория Неаполя, бывший Королевский музыкальный колледж, бывший монастырь Сан-Себастиано, — сокровище духовных даров музыки Италии, а в 1820 году форму колледжа — длинный сюртук из светло-голубого сукна с черными шелковыми нашивками — надел Винченцо Беллини. Если Неаполь слегка опьянен каватиной Casta Diva Беллини, "не человеком, а каким-то вздохом в бальных туфельках". А для Риккардо Мути "вздох" этот — сама естественность. "Поэзия и музыка требуют естественности и ничего, кроме естественности".

Риккардо Мути родился в сорок первом. Советский солдат насмерть сражался за Москву, представитель итальянской знати еще представить не мог, что станет "леваком", вступит в Коммунистическую партию, бить будет фашистов в рядах Сопротивления. Героику и романтизм Риккардо Мути открыл для мира Клаудио Аббадо. Еще один из великих. Говорят, маэстро Аббадо подстроил нарочно, но один вечер его гастролей в Лондоне стал для импресарио сюрпризом. Два выступления: с симфоническим оркестром и в опере сошлись на один час. "Что вы! Какой еще Мути? — кричал тот, хватаясь за валидол. — Это провал! Вы понимаете, какие это деньги! Здесь видеть хотят только вас!" "Если хотя бы один зритель окажется недовольным, — ответил маэстро, — плачу всю неустойку". Риккардо Мути встал за пульт дирижера театра Ковент-Гарден. Наутро вердиевская "Сила судьбы" стала сенсацией. Риккардо Мути взял Лондон, мир лежал у его ног. Риккардо Мути? О! он очень-очень итальянец. Говорит, что каждое утро надо есть томаты, щедро заливая их оливковым маслом, называет средиземноморскую кухню лучшей кухней в мире и еще, вы слышали такое? "дирижер — это повар".     

 "Гений! Он ведь приезжал с Ла Скала в Большой лет двадцать назад. Что было?! Сумасшествие было! Двери едва не снесли, в окна театра лезли! Давали "Реквием" Верди". "Я увидел его лет сорок назад, во Флоренции. О нем и не знал-то никто. Что вы! Такой темперамент, такой блеск! И все в точку, ничего лишнего! Потрясающее впечатление". "Невероятный! Мой любимый. Верона? Флоренция? не помню точно, у него тогда палочка вырвалась из руки, прямо под потолок полетела!" "И что?" "Ничего. Продолжал дирижировать. Какая музыка была!" Риккардо Мути, один из самых титулованных дирижеров современности, въезжал в Россию на колеснице легенды. Очень-очень итальянец, он не может не любить Россию. Маэстро отмечает, что учился мастерству у Гилельса и Рихтера, что Рихтер — первый русский солист, с кем он работал, а потом приезжал к нему на свадьбу, что один из самых выдающихся дирижеров мира — Евгений Мравинский. "Задолго до гастролей я думал о программе для России, — рассказывал маэстро. — Предложить то, что нечасто исполняется в России? или играть известную музыку?"

Выбор программы стал яблоком раздора. Благое стремление Риккардо Мути поддержать современного русского композитора обернулось почти что в скандал. Дело так было. Маэстро приехал в Лондон, друзья подсказали ему композитора из России — он проживает в Лондоне как раз, имя композитора — Дмитрий Смирнов. Личного знакомства не состоялось, партитура "Космической одиссеи" показалась дирижеру необычной. Семь минут звучания музыки открыли концерт, и Москва вскипела! "Как мог он привезти нам Смирнова, "этого эпигона Денисова"? "Да весь авангард Смирнова смешон! Жена Смирнова, Елена Фурсова, композитор куда как интереснее!" От любви до ненависти один шаг. Нино Рота, тот тоже попал под раздачу пуристов. Теперь оскорбились за Чикагский оркестр. Один из лучших оркестров мира и какая-то неглубокая лирическая музыка?! Тогда как для меня возможность услышать музыку Нино Рота к кинофильму Лукино Висконти "Леопард" в интерпретации маэстро Мути превратилась в idea-fixe.  

Нино Рота, "итальянский Чайковский", для Риккардо Мути всё равно, что для Вещего Олега волхв. "Пять детей нас росло в семье, и отец поощрял наши занятия музыкой, но только для себя", — рассказывал маэстро. Встреча с Нино Рота перевернула судьбу. Композитор, — ну кто не знает из нас музыки к "Крестному отцу" или "Репетиции оркестра", — предсказал Риккардо Мути звёздный шанс в музыке. Как приношение композитору, наставнику, другу Риккардо Мути привез музыку Нино Рота в Москву. "В стенах московской консерватории она приобретет особенное благородство". Похоже, маэстро — перфекционист похлеще Висконти! Только музыка для Риккардо Мути вне кино- литературных ассоциаций. "Музыка — это музыка", — объясняет маэстро, и первый слог слова длится, как набегающая долгая волна. 

Как странно. Музыка — самое абстрактное искусство — способна чувственностью своей пробудить такие тайны сердца, что оказываешься физически беззащитен перед нею. 

Меланхолия грусти сковала меня. Я стояла, спиной подперев стену второго амфитеатра, и ощущала себя кариатидой в палаццо Кижи, где Лукино Висконти снимал свой знаменитый "Леопард". Декорациями поднималась на сцене музыка Нино Рота, лучи софитов выстраивали палаццо с залитым золотом стенами, с ренессансной росписью плафонов и рассыпали. Под вздохи виолончелей угасала избыточная, расточительная красота аристократа Сицилии. Но еще колыхались под флейты среди колонн в вальсе беспечные муаровые кринолины, зеркала еще выхватывали фрагменты белого изнеженного плеча, лайковую перчатку… Трубят духовые! приветствуют чеканный шаг армии Гарибальди… С высоты амфитеатра Большой зал консерватории походил на чашу, в глубине которой — Чикагский симфонический оркестр. Viva Italia! Хотелось забыться в романтизме! желание обернуться неумолимо, как рок. "Наше время было время Гепардов и Львов. На смену нам придут шакалы, гиены и все мы, гепарды, шакалы и овцы, будем по-прежнему считать себя солью земли". Риккардо Мути артикулировал каждое слово музыки, и музыка засверкала, как неаполитанский сапфир на безымянном пальце Анджелики… Лукино Висконти — граф, марксист, друг генерального секретаря Компартии Италии — снимал "Леопарда" о себе. Риккардо Мути привнес в музыку Нино Рота щемящую ноту ностальгии, моей ностальгии по Петербургу, однажды ушедшему в закат.   

Второе отделение концерта вмиг пресекло высокомудрые рассуждения в кулуарах: не уступил ли Риккардо Мути политике? не заигрывает ли с не шибко подготовленной публикой? Шутки в сторону, господа! Симфония №5 Дмитрия Шостаковича. Шедевр советского "большого стиля", одно из самых известных сочинений ХХ века, "Деловой отчет советского художника на справедливую критику". Дмитрий Шостакович написал симфонию в 1937 году, в ответ на разгром оперы "Леди Макбет Мценского уезда". "Тема моей симфонии — становление личности. Именно человека со всеми его переживаниями я видел в центре замысла этого произведения, лирического по своему складу от начала до конца".  

Coup de foudre пробил Большой зал консерватории, едва Риккардо Мути приподнял руку. Удар оказался столь внезапен — публика только устроилась в кресле — столь сотрясающ, что второй амфитеатр, как один, подскочил с места, я в страхе взглянула на дворцовые окна зала: стекло, думала, посыплется… Пиццикато струнных, переливы арф, безумие духовых, литавры — рвется текстура гармонии. Мелодия фортепиано, вступает челеста. Звук чистый, как кристалл, звонкий, как колокольчик. Новая схватка Аполлона и Диониса вершит новую музыку. Музыку ХХ века. Музыку грандиозных падений, головокружительных скольжений по всем дантевским кругам ада и восхождений по хрустальным лестницам к таким вершинам, выше и ниже которых — звезды. В какой-то момент случилось нечто из ряда вон. Оркестр перестал быть оркестром. Оркестр на глазах преобразился в машину, нереальной сборки Bugatti, с капотом из платины и фарами из рубинов. Идеальность, как всё идеальное, наводила ужас, и "океан — ты страшное чудовище" музыки бушевал. Спасали падения, провалы в воздушные ямы, на тех страницах партитуры симфонии, где есть лишь несколько нот. Финальный всплеск жизнерадостности вывел из обморока души.  

"Пусть ходят трудными путЯми" — кредо Риккардо Мути. И нет вопросов: что есть класс Чикагского симфонического оркестра, и кто есть Риккардо Мути в гильдии дирижеров.